Человек лежал в темноте у края скалы и смотрел в бинокль на залитую лунным светом извилистую реку Снейк[1], пробивающую себе дорогу через холмы Айдахо к плотине. Несмотря на колоритное прозвище, которое дали ему журналисты, мужчина с головы до пят был одет в черное, черным был и лежавший рядом с ним дрон – от четырех пропеллеров до девятикилограммовой боевой части. Этот большой квадрокоптер он три месяца собирал сам в своем охотничьем домике из деталей, которые нашел на свалке. Теперь тот громоздился на скале рядом с ним, подобно доисторической птице, готовой спикировать на ничего не подозревающую жертву.
Мужчина провел рукой по щетине на лице. Четыре дня он не спал в постели, не принимал душ и ни с кем не разговаривал. Он добирался сюда на своем фургоне по проселочным дорогам через семь штатов, отказавшись от использования мобильного телефона и кредитных карт и не выходя в интернет с того момента, когда попрощался с женой и детьми и выехал из своего дома в Мичигане. Он взял с собой запасы еды, питья и бензина, так как в любом магазине, даже самом маленьком, может оказаться камера, и сделанный снимок станет доступным для тех, кто его разыскивал. На нем была флисовая куртка, обшитая снаружи нейлоновой тканью, не пропускающей тепло его тела, ведь он находился всего в полутора километрах[2] от слабо защищенной цели, а спутники, которые его искали, были оснащены тепловизорами.
Древние архейские образования под ним – старейшие из скал на поверхности земли – круто обрывались в ущелье, прорезанное рекой Снейк за время ее тысячекилометрового извилистого пути на запад, к далекому Тихому океану. При взгляде на эту картину, сияющую в серебристом лунном свете, у человека возникло ощущение, что он смотрит назад, сквозь века, и видит то время, когда земля была нетронутой и чистой, а человечество еще ничего не успело испортить. На мгновение его охватило глубокое чувство печали и безысходности, и он едва не сдался, уступив желанию вернуться к палатке. Вопреки психологическому портрету, составленному криминалистами ФБР и растиражированному так широко, что даже он сам прочитал его, человек вовсе не хотел, чтобы его схватили. Если они найдут его, то упрячут в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Он не боялся боли, но пожизненное заключение казалось ему настоящим адом на земле, и он отчаянно хотел его избежать. Если он будет пойман, то они уничтожат и его семью, представляющую для него невероятную ценность.
Он остро осознавал, что с каждой его атакой вероятность ошибки возрастает. Оперативная группа по Зеленому Человеку теперь насчитывала более трехсот преданных своему делу федеральных агентов, вдвое больше тех, что преследовали Унабомбера[3]. Рано или поздно он ошибется и даст им зацепку, которая поможет его поймать, – это был вопрос времени и удачи, и, если он продолжит свое дело, это произойдет неизбежно. Если он остановится, они будут иметь лишь ту информацию, которой располагают сейчас. Возможно, не имело никакого смысла рисковать дальше – этот мир сделал множество шагов по своему самоубийственному пути, и человек глубоко сомневался, что он сможет обратить вспять то, что уже пришло в движение.
Самым разумным было бы оставить свою миссию и проводить драгоценное время с женой и детьми. Но тут он увидел мигающие фары джипа, когда ночной патруль двинулся вдоль парапета на гребне плотины, и две крошечные точки света, мерцающие наверху стодвадцатиметрового сооружения, подстегнули его к действию.
Мужчина достал из большого черного рюкзака передатчик, оставив его в чехле из стеклопластика, маскирующем тепловой след. Он включил его, и несущие винты квадрокоптера тут же пришли в движение. Он в последний раз проверил груз – двадцать брусков плотно уложенной пластичной взрывчатки тесно прилегали к капсюль-детонатору.
Квадрокоптер оторвался от скалы, и человек уверенной рукой передвинул две ручки управления, вводя поправки на угол крена, тангаж, рыскание и тягу. Затем он отвел его от себя, и большой беспилотник воспарил над ущельем, над залитым лунным светом водохранилищем и массивной плотиной. Медленно кружа, дрон завис в воздухе черным пятном на фоне полной луны – удерживаемый на такой высоте, чтобы наблюдатели не могли увидеть и услышать его. Это была тихая и безоблачная ночь – ночь, когда Господь представал сильным и могущественным в великолепии небес, и у человека был последний шанс, чтобы задуматься, осознать те колоссальные разрушения, которые он хотел произвести, и пожалеть об отнятых жизнях невинных людей.
Профайлеры ошиблись и в этом: он не был социопатом; на самом деле он обладал способностью к эмпатии, и убийство никогда не приносило ему радости. Не оставалось у него и иллюзий, что люди, чьи жизни он собирался прервать, несли какую бы то ни было ответственность за существование или предназначение плотины. Большинство из них еще не родились в 1970 году, когда она была построена, и им просто не повезло оказаться поблизости в ту ночь, когда он должен был ее уничтожить. Человек понимал, что сотрудники плотины, скорее всего, работают здесь ради стабильной зарплаты. Он и сам, только что окончив Йельский университет и слоняясь без дела, несколько раз брался за такую работу. Но не было способа сделать то, что нужно сделать, избежав гибели людей. Человек склонил голову и помолился. «Прости меня, Господи», – прошептал он, и его пальцы переместились на правую ручку управления, отправляя беспилотник в крутое, тщательно контролируемое пике. Он ощутил прилив возбуждения, которое всегда охватывало его в предвкушении того, что должно произойти, вкупе с порочной гордостью за свое создание, пикирующее со скоростью ста километров в час. Каждый лишний килограмм веса затруднял полет и уменьшал скорость, поэтому ему понадобились годы, чтобы научиться строить нечто способное летать достаточно быстро с настолько тяжелым грузом.
Джип прошел полпути по гребню плотины, но вдруг остановился. Неужели водитель что-то услышал? Это было маловероятно, да и слишком поздно, если только тот не являлся снайпером, способным оценить ситуацию и выстрелить в течение пары секунд. Скорее всего, часовой остановился, чтобы покурить и полюбоваться залитой лунным светом панорамой, которую наблюдал оператор дрона. Обрамленный стенами ущелья, на фоне громоздкого темного монолита бетонной стены серебристый поток воды вырывался из водосбросного люка и стодвадцатиметровыми каскадами устремлялся в сверкающее внизу водохранилище.
