– Браки – суовершаются на небесах?
– Кто это спросил? Кто? Воспарите. Поправьте нимб. Ага, неопределимая ангельская сущность номер 515-ультрамарин. Снижайтесь, 515-ультрамарин. Хороший вопрос задали, как раз для начала нашего спецкурса. Совершаются ли у нас на небесах браки?. Заметьте, воинство: «на небесах», а не «на небесе тэта-далет в пятом оппозите Малой Медведицы», где мы с вами и находимся, собственно… И это правильно, как ни странно, хотя не всем доверяют, и то, что у нас на Небесе браки как раз совершаются, – наш знак качества, наша гордость, да. А некоторым приходится обращаться с этой просьбой к соседям, у которых есть лицензия. Потому что по поводу браков… Такова генеральная политика, такова политика центральная. Ее нам спускают из самого Шарового Скопления. Не сами браки, конечно, а политику. Общую идею, так сказать.
– Значит, все-все браки заключаются на небесах?
– Снова хороший вопрос, воспарите… Нет, 763-охра, не все. Человечество велико, и даже тот его каррасс, который один вверен тому или иному Небесу, все равно весь невозможно отследить и просочетать желательным для нас образом. Но некоторый процент, который не разглашается, некоторое относительное количество браков, развитие некоторых важных для общего сюжета линий… Они действительно совершаются у нас на Небесах, и еще на некоторых… довольно-таки на многих… других образцовых Небесах с лицензией. Но в наше ведение входит не только совершение браков. Вы, воинство, дожны быть готовы и к обратному. Мы обязаны проследить за тем, чтобы некоторые изначально сужденные браки ни в коем случае не состоялись!
– Почему-у-у-у????
– А что вас так удивляет, ээээ… Подвиньте длань, мне не видно… Ага, 680-лимонное, воспарите, пожалуйста. Что вас так удивляет, мое дорогое? Человек грешен, причем внезапно грешен. Помимо этого, обстоятельства тоже меняются. Иногда приходится исправлять сюжет в авральном порядке, иногда какая-то линия, запланированная на продолжение, срочно должна прерваться… Всякое бывает.
И, уверяю вас, воинство, скоро вы поймете, какая это живая и тонкая работа! Однажды сужденный на небесах брак во-первых, неизбежен при личном знакомстве, а во-вторых, практически неразрушим. А предотвратить судьбоносную встречу гораздо труднее, нежели устроить…
– А осечек… Никогда не бывает?
– 312-пурпур, я слышу в вашем голосе горячее сочувствие к людям. Это доброе, но крайне непродуктивное чувство. Во-первых, с некоторых пор, работа по разрушению предначертанных ранее браков поручается нам чрезвычайно редко. Во-вторых, что бы там ни говорили некоторые идеалисты, счастье каждого отдельного индивидуума не может быть критерием… Впрочем, на эту тему существуют разные мнения… кгхм… ведутся споры… Да, так вот, об осечках. Осечек не бывает практически никогда, если соблюдать инструкции. Обратите внимание: если – соблюдать – инструкции. По иронии судьбы, вы находитесь на Небесе, которое в недалеком прошлом едва не утратило лицензию: имело место нарушение инструкций с катастрофическими последствиями… Инцидент прогремел на все Шаровые Скопления, представьте себе… Зато мы приобрели уникальный опыт, и Центральное Скопление, большинством голосов, не только оставило нам лицензию, но и утвердило спецкурс, который успешно выпустил уже два сонма, – а наш учетный сонм равен боговой дюжине, – ангельских сущностей, и на который теперь направлен ваш сонм, то есть еще четырнадцать из Н. А. С. – Неопределимых Ангельских Сущностей.
– А что за инцидент?
– Это и есть тема спецкурса, который я призвано провести, 763-охра, достаточно воспарять, я вас уже запомнило. Снижайтесь и сосредоточьтесь. Сейчас, сопровождаемые моими простейшими объяснениями, используя Небесный Вневременной Визор самой современной модели, вы сможете снаружи и изнутри, со всех доступных и недоступных вам ранее точек зрения, исследовать Инцидент. Внимайте и ощущайте. Вы многое поймете, если захотите.
Это было летом шестьдесят шестого. В июне шестьдесят шестого.
Нет, это еще не была выпускная ночь, когда Нева заполняется ошалевшими от свободы мальчиками и девочками с наломанной сиренью в руках, сидящими, как голуби, на гранитных парапетах, созерцая петропавловскую свечу и опрокинувшиеся навзничь мосты из глубин своей нирваны. Это вообще был еще вечер, и довольно ранний, не позже половины десятого, экзамены еще шли, и шли сессии в институтах, но белые ночи уже подступили, и редкий счастливец, которого вся эта учебная суета не касалась уже, или, представьте, не касалась еще, чувствовал себя в почти пустынном акварельном городе, как одинокий аквариумный меченосец в гигантском и изысканном коралловом рифе.
Высокий белокурый мальчик, вчерашний девятиклассник, московский гость, тихо брел по набережной от самого Литейного моста. Возле моста Лейтенанта Шмидта, он, задрав голову, обошел памятник Суворову, напротив Шпиля спустился к самой воде и с удивлением посозерцал привязанные к черному чугунному кольцу маленького причала две моторные лодки… Он думал обойти Зимний и попасть на Дворцовую площадь, но на полпути неожиданно передумал, вернулся немного назад, поднялся на Кировский мост и пошел через Неву, считая высокие фонари.
– В таких фонарях должна жить специальная фея, – сказал он вслух и рассмеялся.
Тенистый Кировский, бывший Каменноостровский, проспект укрыл его листьями непонятно каких деревьев – в ботанике мальчик не был силен. Мальчик вообще не знал, куда попал, но у него были длинные неутомимые ноги. Он оставил слева Горьковскую, справа Мечеть, миновал площадь Звезды, описанную Олешей в «Толстяках», и скоро добрался до площади Льва Толстого с необыкновенным розовым домом, похожим на средневековый замок. Замок так очаровал мальчика, что он долго топтался вокруг, и даже забыл, с какой стороны пришел. Поэтому вместо того, чтобы продолжить свой путь по Кировскому к Большой Невке и Каменному острову, он повернул на Большой проспект, и шел по нему довольно долго, читая неоновые вывески, пока не добрался до углового книжного магазина медицинской книги «Гиппократ». Рядом был скверик с детской площадкой, и мальчик, поизучав книжки в витрине, присел на бортик песочницы отдохнуть.
Минуты три спустя у него над головой, на втором этаже, распахнулось окно, и молодой мужской голос сказал:
– Она не спит, потому что душно.
Сердито захныкал ребенок.
– Закрой, Лева, – звонко закричала женщина, – ну закрой же! Ты ее застудишь!
– Одень теплее, – сказал мужчина, – здесь душно, я бы спать не мог.
