Тот день стал для меня страшным кошмаром, перечеркнувшим всю жить красными чернилами.
Волны – беспощадные чудовища, обрушивались с нечеловеческой силой на наше судно.
Детям строго настрого запретили покидать безопасное место, но… я не могла сидеть и ждать спасения, когда мои родители помогали там, наверху…
Когда я оказалась в апогее стихии, то не успела даже испугаться.
Вода безжалостно захватила в свои тиски, переворачивая и кружа тело.
Я, наверное, умерла бы, если не случайность…
В один момент, закончился грохот шторма, мир перестал кружиться во тьме. Тишина и покой заключили меня в свои объятия.
Волны милостиво прибили к берегу мое бледное, потрёпанное тело в пышных юбках. Легкие сами вытолкнули воду, я начала задыхаться и кашлять, проползая по песку подальше от страшной стихии, но не смогла сдвинуться и на метр. Тяжелая ткань балластом утягивала назад, в воду, и я упала лицом на песок, задыхаясь кашлем и закричала. Ногти впились в песок, я, изо всех своих сил пыталась выбраться, бултыхаясь в воде, на спасительную сушу, захватываемая вновь и вновь лапами морского чудовища.
Наконец, ткань треснула, корсет с пышными валанами юбки утянуло в воду, а я выкатилась вперед, сразу же прижимая ноги в нижней юбке к себе.
Когда сознание прояснилось, я вспомнила, что произошло.
Горячие слезы обожги ледяные щеки, я испуганно сжалась в комок, и затряслась всем телом.
Что мне делать?
Где моя семья?
Позади раздался рык. Берег накрыла страшная тень, и не надо долго фантазировать, чтобы осознать у кого из хищников такие огромные крылья и рога…
Дракон.
***
Так 13-летняя я и оказалась на Драконьем материке.
Как мне рассказали после, от ужаса, я потеряла сознание, а дракон несколько минут принюхивался к телу, рассматривал мое, почти фарфоровое лицо, после чего мягко подхватил своими когтями, не задев кожи, и унес к себе в царство, где он правил остальными жителями.
В видении ему предстала белокурая девушка, что кружила в танце посреди леса, вьющиеся волосы ниспадали до самых ног, а вокруг нее взрывались фейерверками все четыре стихии, пока мир замер на месте, в робком ожидании, позволяя колдунье жить в одном миге.
Это зрелище настолько взбудоражило сердце правителя, что он не мог ни спать, ни есть, всё думая, как же ему сыскать эту таинственную колдунью.
Совсем скоро случилось страшное кораблекрушение, погубившее моих родителей и доставившее меня сюда, в королевство Ларвас, и его сомнения развеялись.
Не нужно искать дивное создание. Вот она тут, преподнесённая ему судьбой.
Испуганное и убитое горем дитя приняли с распростертыми обьятиями. Особенно я была благодарна матери правителя, Рине. Она с первого взгляда разглядела меня насквозь, прижала к себе в крепких объятиях и прошептала, что будет обо мне заботиться всегда.
Я любила эту хитрую, наглую лгунью, до последней минуты перед разлукой любила ее и верила каждому гнилому лживому словцу.
Но теперь я желаю, чтобы они все сгорели от пламени Ардена, кричали и умирали в муках за то унижение, за всю ту боль, что я испытала. Боль от предательства, ненужности и использованности.
Они поквитаются за каждую слезу, что проронили мои глаза.
Я обещаю.
Глава 1. Из летописи прошлых лет
Проклятие русалки – Green apelsin
«У времени нет ни начала, ни конца. Время – вроде змея Уробороса, схватившего зубами собственный хвост. В каждом мгновении скрывается вечность. А вечность складывается из мгновений, которые создают ее.» – Анжей Сапковский.
Как только Дрея стала жительницей королевства драконов, ее сразу отвели во дворец, где ждал молодой царь. Ровэн поведал ей свое видение и рассказал о магическом даре, что позволяет останавливать время, и общаться с душой вселенной. Подобный дар не так-то просто сыскать, и достается он лишь избранным самими Богами. Это дар свыше, он помогает в целительстве, дарит мудрость и исключительную магию.
Дрея внимала каждому слову.
– Нужно время, как и любому цветку, для того, чтобы распуститься, тебе нужно стать старше, привыкнуть к новому дому, и, только тогда ты овладеешь этим искусством. Научишься общаться с миром, познаешь таинство вселенной.
Дрея растерялась и смущенно уточнила
– Я…? Я же обычная дочь купца, во мне нет магии… да и зачем вам эта магия вселенной?
Ровэн улыбнулся и поднялся со своего места, подходя к растерянной девочке. Он, по-доброму, погладил светлые волосы
– Время придет, и ты все поймешь. А пока, осваивайся и живи, радуйся каждому дню, ведь ты выжила в такой страшной катастрофе, значит, не просто так это всё случилось? Со временем ты научишься понимать замыслы Богов, просто нужно время.
Дрея поджала губы, явно не соглашаясь с ним. Ровэн усмехнулся без злобы.
– Сейчас тобой руководят эмоции, но, со временем, боль совсем угаснет, и ты начнешь понимать то, что давно знаю я. Ступай, цветочек.
***
Первое время Дрея не находила себе места среди необычных жителей, держалась крепко за рукав Рины и ждала минуты, когда могла бы оказаться в кровати, тогда можно было дать волю своим истерзанным чувствам и проплакаться.
Но девочку не стали предоставлять самой себе. Ей выделили комнату в доме Рины. Он находился недалеко от дворца. Помимо обеспечения постоянным жильем, девочке выдали одежду по размеру и велели посещать уроки.
Обучалась она Ларваскому языку, а рядом сидела Рина, переводя чужие слова на родной Дроганкарский. Со временем, девушка овладела новой речью и начала справляться сама.
Никто не дразнил ее за рост и, отличную от Ларвасцев, физиологию. Драконы, по большей части, были милы с ней. Со многими Дрея даже дружила.
Она участвовала во всех их ритуалах. Часто она ходила на гору, когда жители обращались в свою звериную форму и взмывали в небо. Дрея смиренно ждала, наблюдая, как в небе мелькают черные силуэты.
Жизнь превратилась в привычную рутину. Боль действительно утихала, сменяясь радостью.
Ей внушили, что Дрея единственная жительница Дроганкара, побывавшая в тропическом раю – обители драконов оборотней. Юному сердцу дали понять, что она любима, почитаема, как редкая драгоценность.
***
Молодые девушки, по природе своей, влюбчивые и ранимые создания. Едва в душе зарождается чувство, первое, неизвестное ранее, то скрыть его невозможно. Хочется улыбаться, много говорить и смотреть, без передышки, на предмет своего нежного обожания.
Со временем, уколовшись о шипы невзаимности, женское сердце черствеет, разум проясняется, а бабочки в животе вымирают. Второй раз этот яркий огонек из чувств зажечь уже сложнее, но Дрея не обожглась. Нет. Ее безжалостно сломали. Собрать душу по оосколкам, после такой травмы, уже, практически, невозможно.
