Солнце медленно опускалось за горизонт живописной архитектуры Санкт-Петербурга. Не успели улицы погрузиться в приятный полумрак, как всюду начали загораться огни, яркие вывески с изображениями бокала грузинского вина, трогательной цитаты или кофейной кружки. Ярко засветили фонари в парках.
Люди сновали по улицам, смеялись, грели руки стаканчиками с Глинтвейном и танцевали под проникновенные звуки скрипки, на которой играла юная музыкантка, а ее подруга, с синими волосами, пробегала мимо зрителей с шапкой и табличкой «Можно переводом на номер ***». Очередной вечер в культурной столице.
Половая тряпка с всплеском шлепнулась в старое, потрепанное временем, ведро, после чего руки в перчатках несколько раз прополоскали ее в пенящейся воде и, наконец, выбросили мокрую тряпицу на пол. Молодая девушка раздражённо разогнулась, убирая вьющиеся пряди за ухо и скосила взгляд на окно, которое образовало собой уютное место для чтения. Из-за обивки и подушек выглядывал, во всем своем великолепии, Казанский собой. Его колонны расходились в разные стороны. Такой маленький кусочек Греции.
Кристина скривила губы, снова убирая непослушные волосы желтой перчаткой и вздохнула шумно, начиная натирать ожесточенно пол. Как давно она мечтала, чтобы ее непослушные пряди не пушились от влаги, чтобы они были такими же шелковистыми и прямыми как у Кайли Дженнер! Красивый Петербург? Ага, очень. До тошноты милый и приятный город!
Она двигалась между столиками, с поднятыми стульями, и, покончив с утомительной уборкой, устало плюхнулась на пуфик под яркой неоновой табличкой «У нас самый вкусный кофе». Белое свечение озаряло ее покрасневшее лицо.
Люди ходили в кофейню толпами, потому что расположился этот райский уголок прямо напротив Казанского собора, перед которым каждый день фоткается, по меньшей мере, сотня человек. Все бы ничего, работа как работа, работай себе, да припевай. Да только, люди, как сговорились, ведут себя паршиво. Каждый день она стоит за барной стойкой, выслушивает заказы, варит пресловутый кофе, который сама ненавидит всем сердцем. Ко всему прочему, обязательно, раз в день, попадется некий индивид, который поведет себя как последний козел или козлиха, создаст очередь, подойдет к ней, наорет за то, что «медленная», «слишком мало сиропа», или завалит максимально глупыми вопросами, или заведет шарманку «расскажите в подробностях про каждую позицию, потому что у вас ведь нет распечатанного меню, будьте теперь добры создать еще более огромную очередь». В общем – каким бы то ни было образом испоганит день и настроение.
Кристина безумно устала от людей, ей становилось тошно от Казанского, от запаха кофейных зерен и взбитого молока. Страдалица ненавидела свою жизнь, а еще тот факт, что она ничего не достигла ни в одной из сфер этой самой жизни. Ни работы нормальной, ни образования, ни хобби, ни парня. Ничего у нее нет. Кристина, сама того не замечая, оказалась тем самым наивным человеком, который верит, словно, счастье заглядывает к людям по расписанию. Желания исполняются, стоит только загадать, разве что не всегда в срок, но, сразу после прошения, вселенная тебя услышит и обязательно учтет ту сгоревшую записку, что ты выпила залпом с Львом Голицыным в бокале!
Кристина искренне верила, что счастье само должно ее найти, и замерла в верном его ожидании. Так всегда было. Девушка ждала появления новогоднего настроения, ждала внезапного вдохновения, вихря, что запустит всю ее жизнь, и не заметила, как оказалась пленницей вечного ожидания.
Кристина целенаправленно стукнула затылком стену, и еще несколько раз. На сегодня хватит. Надо умыть, засаленное от работы, лицо и ехать домой. Да и путь, между прочим, не близкий. Домик расположился за городом в одной из ветхих деревень. В отличие от посетителей, сама псевдо-петербурженка не наслаждалась видом разводящихся мостов или очаровательных ангелочков на фасадах домов по вечерам.
Кристина жила в очень старом частном доме, который достался ей от прабабушки в наследство. Всё бы ничего, да только у старушки не нашлось в гараже автомобиля в подарок, чтобы с комфортном до этого самого дома добираться. На права Кристи сдала еще в школе. Теперь ее волновало одно. Автокредит. Но за год, она даже не смогла накопить на первый взнос. Эта мысль раздражала Кристину более всего и, девушка становилась еще мрачнее, когда размышляла об этом.
Кристина толкнула рукой дверь и вышла на свежий воздух в компании двух огромных мешков с мусором. Они грохнулись на асфальт, пока девушка копалась в стареньком пальто, в поисках рабочих ключей.
Маленькая очаровательная старушка в красном берете неторопливо подошла к, раздраженно шипящей, работнице и уточнила
– Добрый день, девушка, неужели вы уже закрыты? – она подняла сухенькое запястье с аккуратными часами и нравоучительно заметила – Еще три минуты до закрытия, а я очень хотела прикупить ваших круассанов.
Кристина воззрилась на женщину, потрясенная, до глубины души, такой наглости. Вот она, уже переодетая, стоит и тратит три минуты своего рабочего времени, чтобы закрыть кофейню и вынести мусор, а эта нахалка откуда не возьмись со своими круассанами
– МЫ закрыты! – громко сказала кудрявая бариста, показательно проворачивая ключ в замке.
Старушка недовольно поджала губы и отметила.
– Я ем на завтрак только ваши круассаны! И дед мой тоже очень просил, – она начала метаться взглядом от разъярённой Кристины до Казанского и, вдруг, сделалась, словно бы, еще меньше и печальнее – Пожалуйста, пойдите навстречу, я вам на чай оставлю.
– Лучше научитесь приходить раньше – отчеканила Кристина и схватила два тяжелых пакета, в которых стукались друг о друга контейнеры и коробки.
– Нехорошо вы со своими клиентами. Вы должны угождать людям, а особенно старикам пенсионерам. Ты еще молодая, жизни не знаешь.
Кристина улыбнулась широко, от уха до уха, так что на круглых щеках образовались ямочки.
– О, как мило, вы решили поучить меня жизни? Так вот, что я вам скажу, мне глубочайше плевать на вас, на ваши советы и на круассаны, кстати, тоже! А сейчас я пойду ловить последний автобус, чтобы добраться до дома, но вашими стараниями, возможно, пешком пойду. Спасибо, всего вам хорошего!
– Злая ты – пробормотала старушка и развернулась, медленно стуча тростью по тротуару, двинулась восвояси.
Кристина же, действительно, побежала. Во дворах отыскала, ближайшую к остановке, помойку, выбросила туда два мешка и… неожиданно, замерла.
По спине пробежался неприятный холодок. Кристина сглотнула и медленно повернула голову.
