Улыбка на моих губах свободно разгуливала, потому что свадебная церемония давно закончилась и я шла рядом со своим мужем в спальню. На самом деле целое крыло для нас двоих, в доме родителей Анвара Алиба.
Ох, как же тряслись мои ноги. Каждый шаг давался с большим трудом, но я упорно шла.
Мне так хотелось скорее рассмотреть своего мужа. Поговорить с ним. Прикоснуться.
Когда по городу прошла молва, что семья Алиб ищет вторую жену для своего старшего сына Анвара, никто даже не поверил. Не придал значения.
Мы решили, что это просто чей-то злой язык распустил слухи. У нас не очень большой городок, но он полон достойных и обеспеченных семей. Уважение, которое они имеют, не угасает, а крепнет с поколениями. А уважение на Востоке – это, наверное, самое важное для семей с громкими фамилиями.
Но когда в тот же вечер пришел с работы отец, он сказал надеть самые красивые платья нам с мамой и быть готовыми к шести. Сомнения отпали. Мы шли в ресторан, где будет семья Алиб и множество знатных семей, кто мечтал выдать за этого человека своих дочерей. Слух оказался правдой, и все были в завораживающем ожидании.
На самом деле, даже если бы он искал десятую жену, каждая в тот вечер трепетала бы так же.
Я была среди них. И близкие отношения отцов, возможно, сыграли свое дело.
Конечно же, мы все притворились, что наслаждаемся ужином, и пришли туда только ради еды знаменитого шеф-повара. Мы не выходили в центр зала и не вертелись перед предполагаемым мужем. Но кто-то даже рискнул и скинул платок, чтобы показать свои волосы и красоту. Как ни крути, но это были смотрины.
Платок – желание каждой женщины. Но в моей семье он был обязательным. И только муж мог изменить это правило, а пока, отец был главой, и я, и мама с сестрой подчинялись. Мы с Лале ненавидели платки, потому что любили свои волосы. Жгучие, черные от отца, с примесью шоколада и густотой от матери. Мы с ней мечтали выйти замуж за мужчину, который предпочтет, чтобы мы их не носили.
Младшая сестра в ресторан с нами не пошла, потому что я еще не была замужем, а это дело происходит по старшинству в семье, да и ей едва ли исполнилось восемнадцать.
Было что-то странное в том вечере. Что-то терзающее внутренности моего живота. Анвар – так звали жениха, был словно зол.
Когда он обводил своим взглядом все окружение, он был недоволен. И я задавалась вопросом – кто приходит искать себе вторую жену в подобном настроении?
Все знали семью Хасана Алиб. Лейла стала первой женой Анвара уже как десять лет назад. И они жили в России. Я любила эту страну заочно. Я мечтала, что мой муж увезет меня туда и я обойду ее пешком. Насколько мне известно, их брак был счастливым. Это был второй вопрос: зачем ему вторая жена?
С тех пор как они уехали, Лейлу я не видела, и никто другой тоже. Чтобы повидаться, родители уезжали к ним. А недавно совсем переехали. Их огромный особняк на краю улицы отныне пустовал. Что странно – они его не продали.
Ходили слухи, что Лейла бесплодна. Именно поэтому была нужна вторая жена. Но тем, кто мечтал о статусе и фамилии Алиб, даже не придали значения на эти факты.
Когда взгляд Анвара остановился на мне, я поняла, что значит термин «любовь с первого взгляда». Потому что я была безоговорочно покорена одними лишь его глазами. И я уверена, что когда узнаю поближе весь внутренний мир будущего мужа, то мое сердце навечно будет принадлежать ему.
Сегодня я уже замужем за ним. И я собираюсь быть счастливой. Собираюсь подарить не меньшее счастье Анвару, потому что он все равно, выбрал именно меня.
Шум праздника становился все тише и дальше. А когда мы вошли в огромную комнату с диванами и мягкими коврами, и вовсе исчез. Эта комната в моей семье послужила бы комнатой отдыха, тут она была неким тамбуром перед спальней, чтобы проводить в ней день и отдыхать в одиночестве.
Анвар остановился. Но если быть точнее, он словно замер. Затем, что-то шепнув, прошел к окну.
Он не планировал вести меня в спальню, а значит, он возможно, хотел чай.
– Я могу поухаживать за тобой и приготовить напитки, а ты…
– Просто замолчи, – внезапно ответил он перебивая.
Сначала я замерла на месте, а после старалась убедить себя в том, что мне послышалась каждая буква этого грубого и незаслуженного словосочетания.
– Прости, ты сказал…
– Чтобы ты замолчала. Уйди с моих глаз. Это отныне твой дом и твоя спальня, живи.
Он говорил «твой», «твоя». И это не могло значить ничего другого – я останусь здесь одна.
– У тебя плохое настроение? – снова попыталась я, но он внезапно и довольно резко развернулся ко мне лицом, и я испугалась.
Некогда красивое лицо сейчас было искажено злостью и лютой ненавистью.
– У меня отвратительное настроение, и ты этому послужила виной. Если ты думала, что я поведу тебя в спальню и прикоснусь, то глубоко ошиблась. А теперь скройся за той дверью, немедленно.
Каждое его слово было ударом кнута по обнаженной коже. Голос был еще грубее. Это было настолько больно, что я просто убежала и захлопнула дверь очень сильно, а после повернула замок.
– Всевышний, что я натворить успела, что заслужила ненависть своего мужа?
Мой взгляд зацепился за украшенную кровать, а после за свое отражение в зеркале. Сегодня я была красивей, чем когда-либо. Мой свадебный наряд стоил больших денег. А белье, которое надето под ним, почти столько же. Он отдал за это все деньги и только что сказал, что я буду сама снимать с себя это великолепие.
Слезы стали стекать по щекам, и обида заполнила мою грудь.
Я пожалею об этом потом, но сейчас я была бессильна и проиграла гордости, которая оказалась сильней.
Сдирая свое платье, я ранила свое тело случайными царапинами от ногтей. А оставшись в одном белоснежном белье, снова посмотрела на себя в зеркало.
Я была так красива… для себя, а не для своего мужа.
– Не сегодня, но завтра я все тебе выскажу, Анвар, – проговорила, задрав подбородок, и пошла в ванную.
Эта ночь, была самой ужасной из всех ночей.
За дверью была тишина с того момента, как я легла в постель. Я слышала, как мой муж бродил по комнате и все ждала, что он постучит и попросит прощения, попросит его впустить, но он даже близко не подходил к двери. И слова о прощении так и не прозвучали.
Мои вещи уже были частично здесь. Поэтому я надела свое новое синее платье, доходившее до середины голени, которое мне купили родители, украшения, и вышла.
Я просыпалась очень рано. Всегда. И я была уверена, что застану Анвара еще спящим, чтобы посмотреть на него немного, а потом пройти на кухню и приготовить завтрак. Но в комнате было пусто. Подушки не были примяты. Нигде не было видно одеял, которыми он бы укрывался. Здесь даже не было его аромата, который окутал комнату за те минуты, что мы там находились вчера.
