У вас когда-то возникало чувство, что всё что сейчас происходит просто дурацкий сон? Вы сейчас откроете глаза и всё будет по-старому? Сейчас именно так происходило со мной. Минут двадцать как я сидел на диване в гостиной и слушал нотариуса, который приехал ко мне с какой-то девчонкой, которую он называл моей дочерью. Какого хрена спрашивается? Что это за приколы?
– Послушайте, при всём уважении, Пётр Арнольдович, но давайте по порядку. Я ничерта сейчас не понимаю, а ваши термины непонятные только усугубляют ситуацию.
Седовласый мужчина недовольно посмотрел на меня, сделал паузу и поправив свою шевелюру, спокойно заговорил:
– Никита Сергеевич, как я сказал вам ранее, ваша мать скончалась неделю назад и её похоронили в том же городе, где она и жила. По распоряжению вашей матери и завещанию, которое она составила, ваша дочь, Ангелина, должна до совершеннолетия проживать вместе с вами, иначе вы не сможете получить все остальные права на компанию ваших родителей.
Это чья-то херовая шутка. Однозначно. Какая дочь? Что за приколы? Ладно, мать, мы с ней оборвали все связи больше четырёх лет назад. Она была деспотичным человеком, которая считала нужным указывать мне, тридцатипятилетнему мужику, как жить и как вести бизнес. Каждый мой приезд к ней заканчивался огромным скандалом, потому что маменька норовилась пристроить ко мне одну из своих очередных пассий, которая была как не дочкой её подруги, так одной из лучших сотрудниц её компании.
Перевёл взгляд на девчонку, стоящую рядом с нотариусом, которая смотрела на меня как на кусок говна. Серъёзно..где её воспитание? Тёмноволосая, одета хорошо и дорого, я бы даже сказал, с прямыми длинными волосами и здоровенными голубыми глазами, которые заставили засмотреться на неё.
– Пётр Арнольдович, с чего вдруг вы решили, что это моя дочь? У меня никогда не было детей и обзаводиться ими я не собираюсь. Что это за бред?
Мужчина достал из папки лист и протянул мне. Это были результаты теста ДНК, сделанные два года назад. Ещё больше запутался.
– И что дальше? давайте по-сути и без лишней информации – меня уже напрягала эта ситуация.
– Ваша мать два года назад взяла опекунство над Ангелиной, девочка ваша дочь, что подтверждает результат ДНК перед вами.
– А почему я должен верить этой бумажке? Я не принимал участие в этом
– Два года назад, когда ныне покойная Зинаида Павловна приезжала к вам в офис, она смогла забрать ваш стакан, с которого вы тогда пили.
– Молодец, мама. Так и знал, что неспроста тогда приезжала. Ну хорошо, а где мать девочки и кто она такая?
Ещё раз бросил взгляд на девчонку и удивился тому, как пронзительно она смотрела на меня. Её не пугал мой статус, мой вид, казалось, что наоборот, это я должен её бояться.
– Моя мать умерла два года назад от рака. Она была сотрудницей компании вашей матери.
– Как звали твою маму? – заинтересовался я.
– Вероника Лебедева.
Лебедева… Чёрт. Что-то очень знакомое. Где-то я уже слышал эту фамилию. Старик, видимо, решил не усложнять мою жизнь ещё больше и достал снова из папки лист и несколько фото. Решил просмотреть это всё позже.
– Я правильно понимаю, Пётр Арнольдович, моя мать, которая не могла терпеть практически каждого человека из своего окружения, взяла опекунство над дочерью своей бывшей сотрудницы? Это как-то смешно, не находите?
– Всё верно. Дело в том, что с самого рождения Ангелины, ваша мать помогала финансово семье Лебедевой. После смерти матери девочки, она оформила опекунство и девочка жила всё это время с ней.
– С самого рождения? Я не ослышался?
– Да, всё так.
Это какой-то звиздец, товарищи. Что ещё за тайны были у моей матери?
– Никита Сергеевич, девочка должна остаться у вас. С этой целью мы сюда и приехали. Документы ваша мать подготовила ещё при жизни, вам осталось только проставить необходимые подписи.
– А что я ещё должен? Вы думаете я сходу подпишу документы? Мне нужно время, чтобы мои люди могли всё проверить. Девочка так и быть может остаться у меня, комнат хватает. До получения всей необходимой мне информации речи о подписании любых документов не может и быть.
– Но…
– Я вас очень уважаю, Пётр Арнольдович, но я сам должен во всём убедиться.
– Ангелина, тогда поступим так как предлагает Никита Сергеевич, хорошо? – обратился мужчина к девушке. Она полоснула меня своим взглядом и сцепив зубы просто мотнула головой в согласии. – Тогда хорошо.
– Можешь подняться на второй этаж и выбрать одну из двух комнат. Мы поговорим с тобой немного позже.
Поговорили с мужчиной еще минут десять и когда он ушёл, я вошёл на кухню, налил себе виски и пошёл в гостиную, чтобы ознакомиться со всеми документами, что он мне приволок. Зашибись решил взять пару-тройку выходных. Чувствую прекрасные выходные меня ждут.
Прочитал сначала информацию о девчонке. Пятнадцать лет, нигде не привлекалась, в школе отличница, последние два года жила с моей матерью, никаких родных больше нет.
Хотел прочитать информацию о её матери, но наткнулся на фото и взял первое попавшееся.
На меня смотрела улыбчивая, голубоглазая брюнетка, как Ангелина, и обнимала рядом стоящего парня, в котором я узнал себя. Вот тебе и здрасьте. Это ведь была моя первая несчастная любовь по имени Вероника. Мы начали встречаться когда нам было по двадцать лет, но любовь быстро канула в лету из-за моей матери, которая в жёны планировала мне девушку статусом повыше, а не “провинциальную девицу”, как она сказала тогда . Вот это приплыли. Но как? Она была беременна, родила, а я даже не знал. С чего тогда вдруг моя мать помогала с самого рождения этой семье? Нихрена не понимаю.
Вероника была беременна. И судя по срокам, прописанных в данных на неё, она стала на учёт через два месяца после того, как я покинул город и уехал жить за границу по требованию матери. Плюс ко всему, прилагался тест ДНК на подтверждения родства моей матери и этой девочки. Спасибо, мама, даже на небесах ты умудряешься знатно внести свои коррективы в мою жизнь.
