Эта книга, этот рассказ – мой первый. И я не стану просить вас быть снисходительными. Напротив, прошу вас судить меня так строго, как если бы вам предстояло вынести приговор о моей судьбе после смерти: отправлюсь ли я в ад или в рай? Каждое слово, каждый образ – это мой сознательный выбор, и я принимаю на себя ответственность за каждый поворот сюжета. Пусть ваши суждения будут беспристрастными, как весы, на которых взвешиваются души. Не прощайте мне даже самых малейших ошибок и недочетов. Ведь даже горы праведных деяний не искупят одного-единственного греха.
Сюжет этого рассказа возник благодаря одному моему сну. И хоть я и не верю в вещие сны, и не придал ему никакого значения, мне кажется, что иногда сновидения могут быть источником вдохновения. Именно так и произошло в данном случае: сюжет сна был настолько захватывающим, что я решил, он заслуживает того, чтобы я его рассказал. И вот, на основе этого сновидения родилась история, которую вы держите в руках.
В центре этой истории – герой, который по сути не имеет имени, хотя формально оно у него есть. Мой замысел заключался в том, чтобы не акцентировать внимание на его личности, так как герой представляет собой не конкретного человека, а скорее отражение любого из нас. Он – проводник, через которого вы погрузитесь в самое настоящее философское путешествие. Эта история не о герое, эта история о том, что он пережил, с какими вопросами столкнулся и какие ответы нашёл.
И конечно, я надеюсь, что этот рассказ даст вам возможность остановиться и задуматься о вещах, которые мы не всегда можем выразить словами, но которые всегда находятся где-то глубоко внутри нас.
Макс открыл глаза. Ощущение нереальности охватило его, как будто он погружался в кошмар, от которого невозможно проснуться. Вокруг него было темно. Так темно, что он едва мог разглядеть даже собственные руки, вытянутые перед собой. Тишина давила на уши, превращаясь в звенящую пустоту, которая проникала в самую суть его существа.
Постепенно Макс осознал, что стоит на чем-то твердом. Пол под его ногами был холодным, как лед, и казалось, что он высасывает из него последние капли тепла. Когда глаза привыкли к мраку, он начал различать очертания узкого моста, на котором он, как оказалось, стоял. Мост был каменным, но казался древним и изношенным, как будто ему тысячи лет. Он простирался далеко вперед, теряясь в темноте, где-то вдали.
Оглядевшись, он заметил, что вокруг него царила абсолютная пустота. Ни звука, ни движения – только мост, окруженный тьмой. Но что-то позади него источало свет, немного освещая мост. Обернувшись назад, он увидел два огромных каменных сооружения в виде арок. Внутри они были наполнены светом. Макс догадался, что это порталы. Один из них источал яркий, ослепительный свет, который пробивался сквозь мрак, словно надежда, которую так трудно было ухватить. Другой портал, напротив, излучал зловещее красное сияние, которое казалось живым, как будто сам портал жаждал поглотить того, кто осмелится приблизиться к нему.
Макс пошел в сторону порталов, его шаги разносились эхом по пустоте. Каждый шаг казался всё более отстранённым от реальности, как будто его существование медленно растворялось в этом бескрайнем пространстве. Но не дойдя тридцати метров до своей цели, перед ним внезапно появилась фигура. Она материализовалась словно из самой пустоты, сгусток энергии, похожий на клубящуюся тучу, в которой мелькал огонёк света. В этом образе было что-то неуловимо зловещее и величественное одновременно, что заставило сердце Макса на миг остановиться, а тело задрожать от страха.
Вдруг раздался голос, исходивший явно от этого сгустка. Он звучал, как гром, разрывающий тишину, наполняя пространство вокруг собой. Глубокий, резонирующий голос пронизывал всё существо Макса, будто говорил не только с его сознанием, но и с самой его душой.
– Макс Шмидт, – произнес голос, вызывая в нём волну невольного трепета. – Я решаю, куда ты отправишься после смерти.
Эти слова эхом отразились в пустоте, и в этот момент надписи на арках двух порталов вспыхнули ослепляющим светом. На одной арке горело слово «Рай», на другой – «Ад». Теперь Макс всё вспомнил. Его сознание, словно прорываясь сквозь завесу забвения, вернуло ему последние мгновения его жизни.
Он увидел палату онкологической больницы. Бледные стены, приглушённый свет. Вечер пятницы, его семья рядом с ним. Любящая жена с глазами, полными слёз, и две дочери, крепко державшие его руки. Они плакали, но Макс уже почти не мог говорить. Он чувствовал, как его сознание уходит вглубь сна. Он думал, что проснётся на утро, что ещё увидит их лица и успеет сказать, как сильно он их любит.
Но теперь он осознал – это не был сон. Это была его последняя ночь. Его последние слова, которые он произнёс прежде, чем погрузиться в вечный сон, были такими простыми, почти будничными: «Полейте мои розы в саду». – сказал он, пытаясь улыбнуться своим девочкам, перед тем как его глаза закрылись навсегда.
– Взвешен, измерен и признан недостойным, – заключил голос после недолгой паузы, давшей Максу время на осознание происходящего. Финальный удар судейского молотка, окончательный и бесповоротный вердикт. Правый портал загорелся ярче прежнего, как и надпись «Ад» на его каменных сводах.
Макс почувствовал, как холодный пот стекает по его спине, и в голове начало кружиться от охватившего его страха. Он понимал, что находится на грани чего-то неизбежного и ужасного. Его разум метался в поисках выхода, хотя в глубине души он знал, что его нет. Сердце билось быстро, словно стараясь перегнать время, которое неумолимо приближалось к своему финалу.
– Подождите, но как же тогда нужно было жить, чтобы не согрешить вовсе? – его голос был полон отчаяния, и он сам едва узнал его. Этот вопрос был последней попыткой найти оправдание, хоть какую-то зацепку за надежду, которая ускользала, как вода сквозь пальцы.
И в этот момент Макс почувствовал мощный поток силы, который подхватил его, как щепку в бурном потоке. Его ноги оторвались от моста, и он полетел в сторону портала ведущего в ад, сопротивляясь, но безуспешно. Сила была неумолима, и в последний момент перед тем, как погрузиться в красное сияние, он увидел, как фигура, этот сгусток энергии, спокойно растворился в пустоте, как будто все это было лишь рутинной процедурой, не стоящей особого внимания.
