1. Глава 1
Мила
— Зайка!
Племяха прижимает к груди маленькую сумочку и растерянно смотрит по сторонам. На вокзале, как всегда, бедлам, мимо несутся люди, спешащие на такси, задевают ее, а она как ромашка. Маленькая, хрупкая, светлая. На ней легкое голубое платьице и босоножки с ремешками, рядом розовый чемодан с мультяшным героем на боку.
— Зай! — пытаюсь перекричать шум толпы, — я здесь!
Она, наконец, замечает меня. В тот же момент голубые глаза удивленно распахиваются, и на губах появляется улыбка облегчения. Зоя хватает свой чемоданчик и, смешно семеня на высоких каблуках, бежит ко мне.
— Мила! — падает в мои объятия, — ты пришла.
— Конечно, пришла. Я же обещала тебя встретить.
— Тут столько людей, — голос звучит с неприкрытым благоговением, — столько всего…Я растерялась.
— Добро пожаловать в большой город, детка, — треплю ее за румяную щеку.
Зая ворчит, отодвигается. Цепляется взглядом за мои волосы и с непонятным разочарованием тянет:
— Ты больше не блондинка.
— Блонд в прошлом, — кручусь, демонстрируя шоколадную, блестящую словно зеркало гриву, — шикарно, да?
Она, как зачарованная, берет одну прядь и пропускает ее между пальцев:
— Такие мягкие.
Потом касается своих выбеленных волос, завитых в крупные локоны, и смущенно улыбается:
— А я вот…Специально…думала, будем с тобой как сестрички.
Нас действительно можно принять за родных сестер, а не за тетушку с племянницей. Мы чем-то похожи, да и разница в возрасте незначительная, меньше семи лет.
— Тебе идет.
На самом деле она русая с легкой рыжиной. И волосы у нее беспорядочно вьются, на дожде скручиваясь мелкими забавными кудряшками. Мне нравится ее естественный цвет волос, но светлый тоже хорошо.
— Мама, наверное, была против?
Зайка закатывает глаза:
— Ну ее…она старомодная.
Нина не старомодная…разве что самую малость. Она очень красивая, той самой славянской спокойной красотой. Но Зайка всегда рвалась за яркими трендами.
— Идем, — тяну ее к выходу, — пора сбегать отсюда.
— Мы на такси…или нас Вадим заберет?
— Ты не в курсе? Я сама себе водитель.
Она тормозит, округляя свои большие кукольные глаза:
— Ты же не хотела машину. Говорила, что за руль боишься садиться!
— Это было давно, — смеюсь, — я теперь знатная гонщица.
Это, конечно, преувеличение. Я рядах автомобилистов всего два года, не шустрю, не гоняю. Наоборот, сама сдержанность. Крайний правый ряд и сорок километров в час — мое все, и пусть весь мир подождет.
— Здорово, — тянет Зая, потом торопливо добавляет, — а я, кстати, тоже на права сдала. Представляешь? Весной, сразу, как только восемнадцать исполнилось. Мама, конечно, была против, но я все равно пошла учиться.
— Молодец. Полезный навык. С такими темпами и машина скоро появится.
Она бросает на меня быстрый, горящий взгляд и шумно выдыхает.
Когда выходим на парковку, племяшка встает на цыпочки и вытягивает шею:
— Где твоя машинка? — крутит головой по сторонам, — это должно быть что-то маленькое… Неказистое, чтобы не жалко было царапать, пока учишься. Да?
— Почти, — достаю ключи из сумочки и нажимаю кнопку. Стоящая напротив нас ярко-вишневая иномарка приветственно моргает фарами.
— Ты ездишь на этом? — Зоя останавливается, смотрит на тачку квадратными глазами, — но она…она же шикарная. Я думала это будет что-то простенькое…
— Я тоже хотела простенькую, но муж сказал, что учиться надо сразу на хорошей, чтобы изначально формировалось бережное отношение к машине, а не на отвали.
Зая хмурится, молчит, потом с натянутой улыбкой выдает:
— Хороший он у тебя.
— Лучший, — подтверждаю, — погнали. Надо еще кое-куда заскочить по дороге.
***
Зайка
Стоило только приехать, и все пошло наперекосяк! Все не так!
Тетка моя, будь она неладна, с первой же секунды спутала мне все карты.
Она не блондинка! Вот какого черта?
Мне таких трудов стоило получить такой же цвет волос, как у нее! Конечно, она по салонам дорогим шарится, а попробуй-ка похожего результата добейся в нашем селе, на замызганной кухне у подруги!
Да у меня половина волос выпала, когда я первый раз вытравилась! И в результате вместо благородной платины получила желтую, непрокрашенную башку. Ольга, подруженька, которая меня мазала краской за сто пятьдесят рублей, ржала как дура, а я полночи рыдала. Да еще и мамаша скандал устроила. Сказала, что я похожа на дешевую пергидрольную проститутку!
То есть я проститутка, а когда Милка в блонд покрасилась — сплошные охи, вздохи и восхищение тем, какая она красивая, стильная и прекрасная.
Хотя что уж отрицать. Это мать у меня – курица сельская, ничего кроме огорода и заготовок не видит и знать не хочет, а сестра ее, Мила, она другая. Живет в большом городе, в шикарном доме, мутит бизнес, гоняет на крутой тачке, носит брендовые шмотки и замужем за мужиком, в которого я влюбилась с первого взгляда.
…Помню, как они приехали к нам знакомиться. Я тогда в восьмом классе была, прибежала с уроков, ворвалась на кухню, а там он.
Высокий, красивый, сильный, и улыбка, как у звезды на страницах глянцевых журналов.
— Эта мелочь – моя племяха, — сказала тогда Мила, — Зоя, но мы все зовем ее Зайкой.
— Здравствуй, Зайка, — поздоровался он, протягивая руку. Я что-то промямлила, дернулась, случайно царапнула его и, задыхаясь от стыда, убежала, а потом полночи не спала, смотрела на свою ладонь, и улыбалась.
А на утро проснулась новым человеком. Поняла, что с меня хватит. Деревни, мамашиных наставлений, китайского барахла и дешевой косметики. Я поняла, что хочу быть такой как Мила.
Она живет той жизнью, о которой я мечтаю, которой я достойна.
Я! Не она!
Я хочу такие же волосы как у нее. Такие же шмотки, сумку и телефон. Я хочу свой бизнес, дом, в который не стыдно приглашать гостей, без вонючих коз и куриного кудахтанья на заднем дворе. Я хочу так же щелкать брелоком и садиться за руль дорогой тачки, а по вечерам встречать с работы шикарного мужика, который будет дарить мне охапки роз и смотреть, как на самое большое сокровище.
Я заслуживаю этого как никто другой! И готова бороться до самого конца!
Иногда твое счастье по ошибке приплывает другим людям, и надо иметь смелость чтобы его забрать.
Первый шаг я уже сделала. Приехала сюда.
***
Мила
Когда выворачиваем на один из главных проспектов города, я явственно слышу унылое ворчание живота. Не моего.
Боже, ну я и курица! Гостеприимство просто минус сотый уровень. Ребенок почти сутки в поезде трясся, голодный, холодный, уставший, а я даже перекусить не предложила! Бедняга, приехала, называется, к тетке погостить.
— Зай, ты, наверное, кушать хочешь? — виновато спрашиваю у нее.
Она морщит свой маленький аккуратный носик, задумчиво стучит кончиками пальцев по подлокотнику и выдаёт:
