Лилия
– Я хочу от тебя дочку! – выпалила я, краснея под его взглядом.
– Вы в своем уме, Антонова! – услышанное его шокировало.
– Ну вы же сами сказали, что я должна провести эксперимент для диссертации, – надула я обиженно губы, включая дурочку, – Ради науки, Евгений Аркадьевич!
– Антонова, – он нервно показывает на меня пальцем с угрозой, – Если вы не прекратите, я попрошу для вас нового научного руководителя!
– А если мне врач сказал, что проживу месяц, вы согласитесь? – спрашивала я, смотря на него умоляющим взглядом.
– Вот когда принесете справку, поговорим! – бросил мне он, смотря уже как-то по-другому.
– Вот объясните мне, Евгений Аркадьевич, как я смогу собрать статистику мнений, если даже научный руководитель мне не хочет в этом помогать? – сделала серьезный вид я.
– Антонова! Идите, – по его тону я поняла, что меня послали куда подальше, однако, доктор социологических наук собрал волю в кулак и произнес более доброжелательно, – Писать диссертацию!
– Спасибо, – бросила недовольно я и хлопнула дверью.
Все началось со спора. Верка не поверила мне, что наш достопочтенный научрук пошлет меня куда подальше. С лекций его предмета я поняла, что между нами назревает тихая война. Зачем я поступила на этот факультет один черт знает. Мои подростковые годы были наполнены бессонными ночами и не потому, что я зубрила учебники, а потому что отрывалась по страшному, стараясь насладиться своей свободой. Отчисленная из московского университета химического факультета за взрыв лаборатории, проклятая многократно благочестивыми родителями, я отправилась отбывать срок в наш областной вуз на первую попавшуюся специальность. Социология. Ненавидела всю свою жизнь гуманитарные науки и попала именно в ненавистную мне среду. Среди своих одногруппников я не выделялась, не смотря на то, что была старше их на три года. Три потерянных года, сетовала моя мать. Потешить ее самолюбие пришлось, поступив в магистратуру и делая вид самой послушной дочки. Ведь если б я продолжила открыто гулять, пропивая свою молодость в барах, лишилась бы финансовой поддержки состоятельных родителей. Работу найти технарю с гуманитарным образованием оказалось не так просто, поэтому я пошла дальше, назло врагам, так сказать. В аспирантуру. Стоило мне появиться на вступительных экзаменах по специальной дисциплине, как достопочтенный Евгений Аркадьевич, ненавидящий меня за «острый» ум, всячески пытался подловить на списывании и выгнать из аудитории, не засчитав экзамен. К его глубокому сожалению, в тот день я была готова на все сто. Учила целый месяц, ожидая улыбки радости своего преподавателя от этой встречи. Добившись своего, хмурый оскал «радости» от того, что я поступила, решила еще и на нервах бедного доктора наук поиграть. Негодяйка и бесстыдница, ведь мне, как одному из аспирантов великого областного вуза, нужно как никому другому оберегать и моральное и физическое здоровье единственного доктора социологических наук на всю область.
– Ну как? – вывела меня из размышлений Верка.
– С тебя рубль! – сухо бросила я, оглядываясь на окна личного кабинета Евгения Аркадьевича.
– Ну и ладно, – махнула рукой она, доставая тысячу из сумочки, – Мне девчонки теперь больше должны. Они все почему-то были убеждены, что наш Вольфыч будет очарован твоими чарами!
– Он теперь заставит меня эту диссертацию писать кровью, – констатировала я факт в слух, скорее самой себе, чем подруге. Вольфыч имел такую кличку не зря. Еще с бакалавриата ходил слух о его непреклонности и ненависти к особям женского пола. Особенно это почувствовала я на своей шкуре. Стоило мне где-то согрешить, так эссе или реферат приходилось сдавать с десятого раза, многократно переписывая одно и тоже. И ведь утруждался гад, перечитывать всю эту тягомотину.
– Не ссы, – засмеялась Верка, – Мы найдем на него управу.
– Ага, – буркнула недовольно я, – Готовься за меня писать диссертацию, спорщица!
– Зато у нас теперь нет головной боли насчет средств. На тебе я заработала целую десятку! – сияла, как новый самовар моя соседка по общаге.
– Знаешь, Вер, я пойду, наверно, прогуляюсь до биржи. Пора искать работу, на твоих аферах, чувствую, меня исключат с первого же курса аспирантуры и плакала моя диссертация, кандидатская и так далее, – говорила устало и грустно я.
Не знаю почему, но теперь, перематывая реакцию Вольфыча, я пришла в уныние и стала понимать, что что-то пошло определенно не так, как бы хотелось. Мы с Веркой разошлись по разным сторонам. Пешком гуляя по огромному городу, который мне нравился все меньше с каждым годом, дошла до биржи и взяла несколько номеров с вакансиями по моей новоприобретенной профессии. Оказалось, что в наш же вуз требовался секретарь в деканат. Вот так удача! Если я буду настолько близко к декану, Вольфыч не осмелится мне поставить неуд лишний раз или отчислить из-за моей природной глупости. Позвонила по номеру, сделав очень деловой и серьезный вид. А серьезность и я это два разных понятия. Даже девчонки все зубрилы с нашего курса, говорили, что мой разум имеет развитие десятилетнего ребенка. Не обижалась никогда на подобные глупости, ведь итак знаю, что я ребенок. На следующее утро работа стала моей. Как оказалось никто не желает за копейки трудиться в нашем университете. Сразу же оказавшись под развалинами груды бумажек и недовольных, вечно чего-то желающих, студентов я поняла, что сойду скоро сума и мне не надо будет больше стараться на благо своего доброго имени.
Лилия
Утро оказалось не добрым. Я вскочила в семь утра и, надев первое попавшееся платье, помчалась на свою новую любимую работу. В дверях деканата я столкнулась с каким-то мужиком, ковырявшемся в замке. Ядовито бросив ему:
– Отойдите, дверь сломаете ведь своими щупальцами! Этот замок требует нежности!
С силой толкнула его и открыла в секунду проклятый замок. Уже включив свет в деканате, кинув свой рюкзак на место секретаря, увидела, что только что вырыла себе глубокую яму два на два. Вольфыч довольно приглядывался своими карими глазищами ко мне, мне даже на секунду показалось, что он, как демоненок, сейчас потирает довольно ладони, решая для себя за что же отчислить меня.
– Евгений Аркадьевич! – расплылась в неестественной улыбке я, – Какой шикарный у вас терракотовый костюм!
– Антонова! – зло рявкнул он, – Как вы будете объяснять мне щупальца и свое нереальное желание добиваться своего, что готовы снести со своего пути даже дверь!
– Евгений Ар, – стала почему-то заикаться я, ощущая, что если никто сейчас не спасет меня своим появлением, то придется прикинуться полуобморочной блондинкой, задыхаясь от собственных эмоций, – Ар, Ар, Ар, Арка.
