Глава 1
– Смотри, какая деваха, – толкает меня Каширин в плечо, кивая куда-то в толпу.
Отрываю стакан от губ и пялюсь на танцующую девчонку посреди танцпола.
Он о ней?
Обычная. Темноволосая. Но выделяется. Фигурка сочная даже в чёрных штанах и закрытой кофте до талии. Пупок оголённый, живот плоский. Спортсменка? Или танцовщица? Двигается красиво. Плавно. Как змея извивается. Опытная. Выглядит не так нелепо, как остальные.
– Хорошенькая, – делаю глоток, рассматривая пацана рядом с ней. Тянется к ее талии, по-собственнически обнимает. – Только рядом посмотри. У неё парень есть.
– Пф. Когда меня это волновало? По-хер.
– Не заигрывайся только. И сильно не буянь. Разбираться не буду.
Знаю, что мои слова никак не повлияют на него. Всё сделает по-своему.
Хватаю пачку сигарет с барной стойки и киваю пацанам.
– Пошли покурим.
Тренер по плаванью узнает – пиздец придёт. Мне лёгкие беречь надо. Он всегда это повторяет. Да я и сам понимаю. Помимо выносливости, физической формы, лёгкие – самое важное в нашем профиле.
Ноо я совсем немного. Главное – за отпуск не испортить ничего. Но сегодня можно. Мы ведь отдыхаем.
Выхожу на улицу, достаю сижку. Закуриваю.
Скука смертная. Тёлок не хватает. Сколько смотрел – ни одну не приметил. Даже трахать не захотелось.
– О, это ж парень той девчонки, – Каширин опять возбудился. Задумал что-то. Пусть. Всё равно скучно.
Толкает Соловьёва в плечо. Всматриваюсь. Ага, её. Парень той телки вышел сразу за нами, прикурив. – Пацан, жопка у твоей принцесски – огонь!
Пацан поворачивается в нашу сторону.
Я бы за такое втащил.
В принципе, я так и сделал, когда Аринка мне изменила. Повелась на член тренера своего тренера. Со мной из-за бабок и траха была, а с ним – по любви. Как она сказала.
Но мне плевать на чувства. Ненавижу, когда меня используют. И тем более, когда сразу после секса с тобой бегут лизать член какого-то старпёра.
Но тот знатно получил по лицу, когда я увидел их вместе.
У нас не было любви, нет. Но я собственник даже на шлюх.
Молча наблюдаю за тем, как пацан, примерно на год или два младше нас, идёт в нашу сторону.
Зря он это.
Кирилл Каширин – бывший боксёр. Семь лет в этом, иногда в подпольных боях участвует, хоть и говорит, что это в прошлом.
– Сказать что-то хочешь? – кидает с вызовом мой друг, вставая в стойку.
У них сразу дело с драки начинается.
Мне плевать, пусть отдыхают.
Я, как капитан команды – разрешаю. Тренеру только знать об этом нельзя. Ну, и моим не перегибать.
В полицию не охота. У нас фанаты есть. И журналисты не спят даже в отпуске.
Поджигаю сигарету.
– Кирилл, ты не на ринге, – напоминаю ему.
Тут же встаёт смирно. У боксёров фишка такая – свои умения за пределами ринга не проявлять. Травмоопасно для оппонента.
Да и шумихи не хочется. Особенно когда через месяц соревнования.
Светиться в новостях не хочется.
– Что ты сказал про мою девушку? – того пацана явно взбесили эти слова.
Делаю затяжку, а мой слегка неуравновешенный друг кидается на парня.
Помочь, что ли? Не, сами справятся.
Кирилл берёт верх сразу. Это ожидаемо. Лежачий-то не спортсмен. Хотя подтянутый, не жирный. Валяется на земле.
Но Кирилл не ударит. Так, чуть припугнёт.
– Каширин, что ты жмёшься? – смеётся Емельянов.
– Ударь нормально, совсем размяк!
Сразу видно – Соловьев не боец.
Но пацан дерзкий попался. Обхватывает ногами Кирилла и валит его на спину. Руку к горлу – и хватка Каширина слабеет. Пацан той девчонки подскакивает на ноги. Кир встаёт следом.
А так с виду и не скажешь…
Удар!
Кулак встречается с челюстью.
Это он зря…
Своих бить не позволю.
Тушу сигарету о кирпич здания.
Дерьмо! Один раз за лето решил себе позволить втянуть немного никотина, и то всё испорчено! Больше никаких сигарет!
Надвигаюсь на пацана.
– О-о, – Соловьёв рядом кричит, оглядываясь. – Суицидник!
– Остановим? – спрашивает Емеля.
– Не, давай посмотрим.
Разминаю шею. Хрустит.
А это я день не занимался! А всё из-за гулянок.
Сегодня треню пропустил – похмелье помешало.
Передо мной неожиданно появляется та девчонка, которую Каширин облизывал с ног до головы. Карие глаза, подчёркнутые чёрными стрелками, смотрят грозно, уверенно и агрессивно. Поднимает руку.
Вижу стакан и воду, летящую мне прямо в лицо.
Воды пловцу бояться – засмеют!
Но первым делом думаю о том, что вряд ли в баре или около него найдётся вода.
Вовремя закрываю глаза.
Она сделала это! Плеснула мне в лицо… спиртом?..
– Аль, а ну, зайди обратно!
Провожу пальцами по лицу.
Больная, твою мать. А если бы в глаза попало?
Касаюсь кончиком языка до губы. И ярость мощным приливом грудную клетку прошибает.
– Ты плеснула мне в лицо ром? – гортанно рычу.
Делаю шаг вперёд. Проучу эту маленькую дерзкую девчонку, посмевшую сделать это.
– Спартак, мож, ну их? – обеспокоенно говорит за спиной Соловьёв.
Поздно.
Обоих с лица земли сотру.
И плевать мне на этот испуганный бабский взгляд за хилой спиной.
Герой какой! Собой закрывает!
Надолго не закроет. Его – изобью, а её… Придумаю, что с ней сделать.
Хочу хватануть пацана за майку, но из бара выходит настоящая толпа. Спасает их. А те как крысы и сбегают.
Нахрен лез вообще, если постоять за себя не может?
– У-у, цыпочка убежала.
– Догнать?
Хочу.
Схватить за тёмные волосы, хорошенько встряхнуть. А потом намотать на кулак. И трахнуть её на глазах у того паренька. Чтобы меньше храбрилась и в следующий раз думала, прежде чем алкашкой в глаза плескаться.
– Забей, – несмотря на своё желание, говорю. Стираю с подбородка остатки рома. – Но если ещё раз увижу…
Усмехаюсь.
Точно исполню задуманное.
Глава 2
– Перестань об меня так тереться, – от горячего шёпота на ушко улыбаюсь. – Иначе сейчас вместо танцев мы пойдём в нашу комнату и…
Ростик не договаривает.
Тихо смеюсь, зная, что он этого не слышит. И я делаю вид, что его слова пролетают мимо меня. Отдаюсь полностью танцу.
Какой же это кайф!
За свои девятнадцать лет я впервые куда-то выехала отдельно от родителей. Отпустили только с Ростиком – моим парнем, под его ответственность. И тот теперь не выпускает меня из рук, боясь потерять в огромной толпе танцующих людей.
А я впервые в таком месте. С дорогими мне друзьями. С моим любимым… И текилой в желудке!
Первый день нашего отпуска точно удался!
– Аль, я не шучу.
Недовольно постанываю.
Отрываюсь от него, делаю шаг вперёд и оборачиваюсь. И танцую. Как умею, как душа просит. Бёдра сами двигаются в такт, вырисовывая «восьмёрку». Руки гуляют по натренированному телу, по изгибам.
Сдерживаю себя, чтобы не забыться. Занимаясь с семи лет танцами, невольно живёшь ими, думаешь о них и совсем не замечаешь, как можешь уйти в отрыв в клубе на танцплощадке.
Только танцы тут мои не поймут!
Но несмотря на это, всё равно достигаю того эффекта, которого хочу.
