1. Глава 1
— Лифчик сними, — командует мне Даня, а сам продолжает хаотично бегать по квартире и собирать разбросанные вещи.
Испуганно замираю посреди кухни, надеясь, что мне послышалось. Он же не всерьез? Конечно, мой сводный брат и раньше позволял себе грязные намеки, но никогда не переступал черту. Данил всегда боялся отца. Вот только теперь отчим сбежал и защитить меня больше некому…
— Ну чего ты застыла? — злится он, когда понимает, что я не спешу выполнять его просьбу. — Футболку можешь оставить, а шорты и лифчик снимай. Живо! Никто тебя не тронет, хватит дрожать. Ты видела этих амбалов? Мне надо, чтобы ты их хоть немного отвлекла.
Я заторможено киваю и даже тянусь руками к застежке бюстгальтера, но из-за того, что пальцы жутко дрожат, мне не удается справиться с крючками с первого раза.
— Ну же, сестренка, — Даня практически вплотную подходит ко мне и кладет руки на мое лицо. — Соберись. Ты же умная девочка! Должна понимать, что если эти люди заподозрят, что мы знаем где отец, нам кранты.
Я испуганно зажмуриваюсь, когда он еще больше приближается ко мне и ведет рукой по моей спине. Данил ловко расстегивает мой бюстгальтер сквозь футболку и моментально отстраняется, услышав требовательный стук в дверь. Я аккуратно стягиваю лямки через рукава и отбрасываю лифчик на диван. Вслед за ним, под одобрительное цоканье брата, туда же летят и мои шорты.
Остаюсь в длинной белой футболке, которую вполне можно было бы назвать целомудренной, если бы не одно но. Тонкий материал оставляет очень мало пространства для воображения…
— Кого там принесло? — громко спрашивает Даня, делая вид, что это не он две минуты назад разглядывал в темное окно огромный внедорожник у нашего забора. Судя по его реакции, мой брат прекрасно знал кого к нам принесло. И было очевидно, что он этих людей очень боялся.
— Дверь, блд, открой, — командует грубый голос.
Мне хочется броситься к брату и умолять, чтобы он проигнорировал это требование, но что-то мне подсказывает, что если мы не откроем дверь, то этот человек ее просто выбьет. Точнее, эти люди. В машине их явно было несколько.
Данил проворачивает замок и едва успевает отскочить перед тем, как кто-то пинает дверь внутрь.
Я громко сглатываю, когда наша крошечная прихожая наполняется людьми. Их трое.
Впереди идут двое мужчин и моя кожа моментально начинает гореть от их взглядов. Я чувствую жжение, будто голые ноги покрываются волдырями, пока их глаза медленно скользят вверх и останавливаются на уровне груди, где сквозь тонкую ткань футболки четко выделяются соски.
— Это мы удачно зашли, — криво ухмыляется один из них. Второй ему поддакивает, но их веселье резко прерывает ледяной голос:
— Забыли зачем пришли? — грубо интересуется третий мужчина. — Солод где?
От глубокого тембра его голоса меня буквально парализует страхом, но это не мешает мне разглядывать его из-под опущенных ресниц. Начинаю я снизу и взгляд тут же упирается в дорогие кроссовки и черные джинсы. Его спутники одеты гораздо строже, на одном костюм с пиджаком, второй ограничился брюками и голубой рубашкой, но почему-то у меня нет ни малейших сомнений, что главный здесь именно он.
Дело не в одежде. От этого мужчины веет властью, деньгами и какой-то первобытной энергией.
Я робко поднимаю глаза выше и рассмотрев в течение нескольких секунд его широкую грудную клетку, фокусируюсь на лице. Скулы и подбородок покрыты небрежной щетиной, а темные глаза заставляют поежиться и сделать шаг назад.
Ворот черной рубашки расстегнут, будто мужчина целый день провел в офисе и сейчас пришел в бар выпить с друзьями.
Вот только наш дом не бар и это явно не дружеский визит.
— Солод где? — повторяет он свой вопрос. При этом смотрит почему-то не на моего сводного брата, а на меня. Его взгляд, в отличие от двух других мужчин, лишь мельком проходится по моему телу и фокусируется на лице. Но по коже все равно летит озноб, а губы предательски дрожат, когда я выдавливаю из себя тихое:
— Я не знаю.
— Когда вы видели его в последний раз? — вздыхает мужчина и кивает одному из своих людей, который тут же отделяется от дверного косяка, на который облокачивался, и уходит вглубь нашего дома.
Я жду, что Данил начнет тут же возмущаться такой наглости, но вместо этого он спокойно отвечает на вопрос:
— Три дня назад. Ушел на работу, как и всегда. Вечером не вернулся.
— В полицию заявили? — скептически спрашивает гость.
— Нет, — мотает головой Даня. — Ты же знаешь… в смысле, вы знаете… у него были определенные проблемы с законом.
— Все чисто, Мир, — возвращается мужчина, который проверял комнаты, рассчитывая, видимо, что мы прячем отчима где-то в шкафу.
Мир кивает, а я пробую на языке его имя. Мирон? Мирослав? Каким бы ни было его полное имя, но сокращенный вариант ему явно не подходит. Какой он Мир? Скорее полная противоположность. Война. Жестокая и беспощадная.
Дорогой одеждой и стильной прической ему не скрыть свою ауру. Хищник. Зверь. Страх во плоти.
Я вижу этого мужчину впервые, но каким-то шестым чувством понимаю, что сейчас от него зависит моя жизнь. На этот раз отчим ввязался во что-то серьезное.
У него и раньше были какие-то темные делишки, но сейчас он переплюнул самого себя. Это уже второй визит незваных гостей за эту неделю. Вчера к нам приходили трое других мужчин и тоже очень сильно хотели знать, где скрывается Роман Солодов, мой отчим.
— Воды налей, — командует мне один из мужчин и дождавшись одобрительного кивка брата, я иду на кухню.
К сожалению, короткая передышка заканчивается так и начавшись. Видимо, опасаясь, что добавлю в воду какую-нибудь отраву, все четверо следуют за мной. На нашей скромной кухне им едва хватает места, но тем не менее, они вальяжно располагаются на небольшом диванчике и двух табуретах. Только Мир остается стоять в дверях, брезгливо осматривая наш простенький интерьер.
— Стаканы возьми, не в деревне, — раздраженно выплевывает брат и я едва не выпускаю из рук цветастые чашки. Тянусь к верхнему шкафчику за стаканами и только сейчас вспоминаю, что он заставил меня снять шорты.
Футболка безбожно задирается и на пару секунд голоса за моей спиной смолкают, словно кухня погрузилась в вакуум.
Хватаю стаканы и звонко грохнув их о стол, наливаю воду из кувшина с фильтром. Щеки при этом горят так, будто я превратилась в ходячий факел. Жар распространяется от корней волос до кончиков пальцев ног.
Поставив три стакана перед мужчинами, я предпринимаю попытку покинуть кухню, но грозный истукан в дверном проеме не спешит меня пропускать:
— Не мельтеши, — лениво командует он. — Мы еще не договорили.
Аккуратно присев на краешек дивана, я внимательно слушаю разговор мужчин. Точнее, пытаюсь слушать. На деле же, мои зубы стучат так сильно, что заглушают не только их голоса, но и собственные мысли. Вчерашние гости выглядели куда менее цивильно, но тем не менее, брат не вел себя с ними заискивающе. Да и меня не втягивал в разговор, наоборот, отправил в мою комнату.
