Александр Твардовский - Я в свою ходил атаку…

Я в свою ходил атаку…
Название: Я в свою ходил атаку…
Автор:
Жанры: Биографии и мемуары | Документальная литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2023
О чем книга "Я в свою ходил атаку…"

«Война с Германией. Еду в Москву» – эта короткая запись, сделанная Александром Твардовским 22 июня 1941 года, положила начало его военным дневникам, которые поэт будет вести каждый день все последующие четыре года. «Я чувствую себя в силах сделать нечто очень нужное людям, которых люблю так, что при мысли о них сердце сжимается…» – писал поэт. И Твардовский работает – помимо газетных заметок, в которых он поднимает боевой дух бойцов, пишет стихи.

Он видел многое – гибель под Киевом отступавших дивизий, выход из окружения под Каневом, наступательные операции 3-го Белорусского фронта. Закончил войну в Германии. Здесь, на фронте, он создает своего знаменитого «Василия Теркина».

Дневники, рабочие тетради, письма тех лет – бесценный вклад поэта в летопись Великой Отечественной…

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Бесплатно читать онлайн Я в свою ходил атаку…


В книге использованы фотографии из личного архива автора.

Фотография на обложке Георгий Зельма / РИА Новости



© А. Т. Твардовский (наследники), 2023

© О. А. Твардовская (наследники), В.А. Твардовская, предисловие, 2023

© ФГУП МИА «Россия сегодня», 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Об этой книге

22 июня поэт Александр Твардовский в своем дневнике сделал самую короткую запись: «Война с Германией. Еду в Москву». Этот день, изменивший его жизнь и судьбу, он с той поры будет вспоминать каждый год, соответственно отмечая в дневниках на протяжении 40-х, 50-х, 60-х годов. Отец был убежден в том, что среди его современников «нет человека, который не помнил бы до мельчайших подробностей день 22 июня 1941 года. Все обрело ценность, внезапность утраченного счастья, запомнилось навсегда…». В стихотворении «22 июня 1941 г.» спустя пять лет после войны поэт вспоминает этот день на рубеже войны и мира во всех его «бесценных подробностях»: «И нам в огне страды убойной // От горькой памяти о нем // Четыре года было больно…»

Война застала нашу семью на даче под Звенигородом, в деревне Грязи. Здесь у брата С.Я. Маршака – детского писателя М.Я. Ильина – был снят дом на все лето. 21 июня был день рождения Александра Трифоновича, ему исполнился 31 год. Дату скромно отметили в семейном кругу: папа, мама и дочери, младшей из которых было пять месяцев, старшей – девять лет. Стол украшали цветы: накануне мы с мамой нарвали большой букет ромашек и любимых отцом крупных, сиреневых – лесных – колокольчиков. Когда пару дней спустя покидали дачу, уезжая в Москву, букет в глиняном горлаче, еще совсем свежий, так и остался в опустевшем доме…

А 22 июня отец, как обычно, с раннего утра сидел за своим рабочим столом: планы на лето у него были большие. Нормальное течение дачной жизни семьи нарушила я, прибежав с деревенской улицы с известием о начале войны с Германией. Грозного смысла этого известия я поначалу не уразумела, просто хотела поделиться с родителями новостью. Я и сейчас помню, как они дружно сопротивлялись этой вести, как убеждали меня (и себя!), что я про войну не так расслышала, ошиблась… Обо всем этом можно прочитать в воспоминаниях Твардовского «Память первого дня» – в его книге «Родина и чужбина». Этот первый день войны в деревне Грязи, увиденный глазами поэта, запечатлен как некий кинокадр, снятый замедленной съемкой, в стихотворении «Сидели мужики…», оставшемся в записях 1942 года.

Тогда же, 22 июня, отец уехал в Москву, а днями позже вслед за ним и мы – прощаться: 23 июня Твардовский уже получил назначение на Юго-Западный фронт. Никто не предполагал тогда, что его фронтовая жизнь будет столь долгой: Александр Трифонович отбыл к месту назначения 25 июня, демобилизовался – в октябре 1945 года. В стихотворении, написанном перед концом войны и ввиду близкой победы, казалось бы, необъяснимо грустном, он скажет: «где-то вдали // Жены без нас постарели, // Дети без нас подросли…» Употребление местоимения первого лица множественного числа тут не художественный прием, а вполне естественно и правомерно: здесь, как и во многом другом, поэт не отделял себя от своего фронтового поколения.

Юго-Западный фронт, где Александр Твардовский, прикомандированный к фронтовой газете «Красная Армия», провел первый год войны, был тогда ее тяжелейшим участком. Истекая кровью, наша армия здесь непрерывно отступала. Как скажет потом отец – «силы были трагически неравными». Вместе с войсками покидала захваченные немцами города редакция «Красной Армии». Из оставленного с огромными потерями Киева она в середине сентября переместилась в Харьков, который в конце октября тоже был сдан. До начала ноября редакционный поезд стоял на запасном пути в Валуйках (в ту пору городок в Курской области), где находился командный пункт штаба Юго-Западного фронта, затем передвинулся в Воронеж – здесь отец встретил новый, 1942 год.

Твардовский болезненно остро воспринимал это отступление войск с запада на восток, когда позади оставался «пленный край земли родной, // Онемевший, бессловесный, // Кровный, русский да чужой…» Эти строки написаны им позднее: в 1941 году он не позволял себе погружаться в переживания по поводу свершавшегося вокруг, говорить в полный голос о страданиях и понесенных потерях, с которыми столкнулся, – надо было сохранять твердость духа. Записи 1941 года оказались утраченными, но они вряд ли в тех условиях могли быть сколь-нибудь систематическими и обстоятельными: многое из увиденного он просто не в состоянии был заносить в дневник. Предельно сдержан Александр Трифонович в письмах к жене, стремясь уберечь ее от тяжелых впечатлений. О том, что он пережил в те первые военные месяцы, о силе этих переживаний Мария Илларионовна могла догадываться, зная его сердце, с особой чуткостью и остротой откликавшееся на любую беду. Позднее он устами своего героя скажет, что «видал такую муку // И такую знал печаль…», и признание это относится прежде всего к 1941 году. После трех лет войны, когда перелом в ней был очевиден и победа стала казаться близкой, отец признался, как «страшно было смотреть на карту Родины в тот год ожесточенной неравной битвы нашей Армии с ордами противника» – как будто «черная лава катилась по русской земле с запада на восток, выдаваясь причудливыми и зловещими выступами». Только в дни наступления он разрешил себе обратиться к тому, что происходило в 1941 году. «То была печаль большая, // Как брели мы на восток. // Шли худые, шли босые // В неизвестные края. // Что там, где она, Россия, // По какой рубеж своя!» А тогда, в первый военный год, от событий вокруг, от сводок Информбюро, от долгого отсутствия писем от жены, находившейся в эвакуации в далеком от фронта Чистополе на Каме, можно было впасть в отчаяние. Твардовского спасала присущая ему ответственность за свое дело, за свою семью и твердость его характера.

В январе 1942 года, воспользовавшись командировкой в Москву, отец вырвался к нам в Чистополь. Каждый из трех дней его побывки сохранился в памяти. Как-то, когда, наконец, остались семьей – без посторонних, он читал вслух Лермонтова. Помню, как мы слушали про Валери́к («Я к Вам пишу, случайно, право…»). Сейчас кажется, что и том Лермонтова, купленный мамой там же, в эвакуации, он взял, чтобы прочесть только это стихотворение, написанное сто лет назад, в 1840-м. Он читал о дикой битве русских с чеченцами на реке Валери́к (по-чеченски – река Смерти), после которой она вздулась от крови. Теперь думается, что картины этой страшной битвы в войне, вроде бы совсем не похожей на ту, с которой он приехал, могли вызвать в его памяти пережитое: гибель под Киевом отступавших дивизий, выход из окружения под Каневом, уничтожение Днепровской флотилии и многое, многое из того, что вместилось в эти трагические первые военные месяцы…


С этой книгой читают
«У большинства людей чувство родины в обширном смысле – родной страны, отчизны – дополняется еще чувством родины малой, первоначальной, родины в смысле родных мест, отчих краев, района, города или деревушки. Эта малая родина со своим особым обликом, со своей – пусть самой скромной и непритязательной – красотой предстает человеку в детстве, в пору памятных на всю жизнь впечатлений ребяческой души, и с нею, этой отдельной и личной родиной, он прихо
Александр Трифонович Твардовский (1910–1971) – русский писатель, поэт и прозаик, лауреат государственных премий, обладатель многих орденов и наград.В творчестве поэта отразились сложные, переломные моменты в истории страны и жизни народа. Всю Великую Отечественную войну Твардовский работал военным корреспондентом, пройдя с действующей армией от Москвы до Кёнигсберга.Лиро-эпическая поэма «Василий Тёркин» (1941–1945) – самое известное произведение
В глубоко правдивой, исполненной юмора, классически ясной по своей поэтической форме поэме «Василий Тёркин» (1941–1945) А. Т. Твардовский создал бессмертный образ советского бойца. Наделённое проникновенным лиризмом и «скрытостью более глубокого под более поверхностным, видимым на первый взгляд» произведение стало олицетворением патриотизма и духа нации.
«Какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный солдатский язык – ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого слова!» – писал И. А. Бунин о поэме «Василий Теркин» Александра Твардовского – выдающегося русского поэта с драматической судьбой. Поэма «Василий Теркин» стала одной из вершин творчества поэта, в которой во всей полноте ожила народная душа. В книгу также включены поэмы «Страна Мурав
Серия книг «Навстречу мечте» задумана в жанре мемуарной прозы. Каждый период своей жизни и творчества автор представляет в виде отдельной книги. В книге I «Из воспоминаний детских лет» показана послевоенная жизнь одного двора в сибирском городе Красноярске глазами шестилетнего ребёнка. В книге II «За горизонтом минувших десятилетий» автор продолжает делиться своими детскими воспоминаниями послевоенного периода.Книга III «Благодарим и помним» посв
Татьяна Падерина – фельдшер скорой помощи с многолетним стажем. В своем сборнике рассказов «Из записок врача» автор описывает события своей нелегкой профессии, воспоминания о детстве, интересные события жизни простых людей. После прочтения этой книги Вы не останетесь равнодушными, и задумается о многом.
Данная книга представляет собой воспоминания автора о своем отце, генерал-майоре авиации Сидоровом Михаиле Дмитриевиче, и о времени, в котором они жили, а именно: главных событиях начала ХХ века. В книге описывается быт того времени, отношения между людьми, некоторые подробности развития авиации в нашей стране и интересные бытовые зарисовки.
Долгая и интересная жизнь Веры Александровны Флоренской (1900–1996), внучки священника, по времени совпала со всем ХХ столетием. В ее воспоминаниях отражены главные драматические события века в нашей стране: революция, Первая мировая война, довоенные годы, аресты, лагерь и ссылка, Вторая мировая, реабилитация, годы «застоя». Автор рассказывает о своих детских и юношеских годах, об учебе, о браке с Леонидом Яковлевичем Гинцбургом, впоследствии изв
Сборник рассказов от современных авторов специально к Хэллоуину! Таинственные истории, пугающие городские легенды и шокирующие обряды. Не выключайте свет и не оставляйте книгу открытой. Книга содержит нецензурную брань.
Книга избранных лирических стихотворений составлена из авторских оригинальных стихотворений, рукописей в электронном варианте. Опубликовано в авторской редакции и правке, по просьбам читателей.
Прошлого больше нет. Я в чужом теле и в другом мире. Словно этого мало, теперь я еще и восемнадцатилетняя глава дворянского рода. Местными законами установлены жесткие требования к женщинам-главам родов. За немыслимо короткий срок мне предстоит под эти требования подстроиться — обрести контроль над своей уникальной силой и доказать, что я могу управлять родом не хуже мужчины. Иначе меня ждет опека и навязанный договорной брак.
- Это не мой ребенок, - цедит он сквозь зубы. А я прикрываю ладонью уже округлившийся живот. - Мирон! Это твой сын! Я могу сделать тест ДНК. Зачем унижаюсь до последнего? Ведь ясно как день - мы не нужны ему. - Можешь не затрудняться. Наверняка он будет подделкой. А я никогда не поверю, что ты беременна от меня. Он толкает меня, и я падаю. Раздираю коленки в кровь. Рядом хлопает дверца машины. И я остаюсь сидеть на асфальте, глотая пыль из-под ег