Александр Твардовский - Василий Теркин. Стихотворения

Василий Теркин. Стихотворения
Название: Василий Теркин. Стихотворения
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2020
О чем книга "Василий Теркин. Стихотворения"

Александр Трифонович Твардовский (1910–1971) – русский писатель, поэт и прозаик, лауреат государственных премий, обладатель многих орденов и наград.

В творчестве поэта отразились сложные, переломные моменты в истории страны и жизни народа. Всю Великую Отечественную войну Твардовский работал военным корреспондентом, пройдя с действующей армией от Москвы до Кёнигсберга.

Лиро-эпическая поэма «Василий Тёркин» (1941–1945) – самое известное произведение Твардовского. «Книга про бойца», как называл её сам автор, описывает события фронтовой жизни, мысли и чувства человека на войне.

Поэма пользовалась необыкновенной популярностью на фронте и принесла автору подлинную славу.

В книгу вошли также стихотворения разных лет.

Бесплатно читать онлайн Василий Теркин. Стихотворения


© Твардовский А.Т., насл., 2019

© Ил. на обл. Савченков И. Ю., 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2019

Стихотворения

Родное

Дорог израненные спины,
Тягучий запах конопли…
Передо мной знакомые картины
И тихий вид родной земли…
Я вижу – в сумерках осенних
Приютом манят огоньки.
Иду в затихнувшие сени,
Где пахнет залежью пеньки.
На стенке с радостью заметить
Люблю приклеенный портрет.
И кажется, что тихо светит
В избе какой-то новый свет.
Еще с надворья тянет летом,
Еще не стихнул страдный шум…
Пришла «Крестьянская газета»,
Как ворох мужиковских дум.
А проскрипит последним возом
Уборка хлеба на полях —
И осень закует морозом
В деревне трудовой размах.
Придет зима. Под шум метелей
В читальне, в радостном тепле,
Доклад продуманный застелет
Старинку темную в селе…
А за столом под шум газетный
Улыбки вспыхнут в бородах,
Прочтя о разностях на свете,
О дальних шумных городах.
1926

Матери

Я помню осиновый хутор
И детство – разбегом коня…
Я помню, ты каждое утро
Корову пасла за меня.
Покуда я спал, улыбаясь,
С сухим армяком в головах,
Ты – тихая и простая —
Корову кормила в кустах…
Ногами росу обсыпала,
Сбирала грибы на заре…
А с солнышком все просыпалось
На вызолоченном дворе.
И шел я на позднюю смену,
Спешила ты печь затоплять…
И пахло подкошенным сеном,
И тихо дымились поля.
1927

«Кружились белые березки…»

Кружились белые березки,
Платки, гармонь и огоньки.
И пели девочки-подростки
На берегу своей реки.
И только я здесь был не дома,
Я песню узнавал едва.
Звучали как-то по-иному
Совсем знакомые слова.
Гармонь играла с перебором,
Ходил по кругу хоровод,
А по реке в огнях, как город,
Бежал красавец пароход.
Веселый и разнообразный,
По всей реке, по всей стране
Один большой справлялся праздник,
И петь о нем хотелось мне.
Петь, что от края и до края,
Во все концы, во все края,
Ты вся моя и вся родная,
Большая родина моя.
1936

Мать и сын

На родного сына
Молча смотрит мать.
Что бы ей такое
Сыну пожелать?
Пожелать бы счастья —
Да ведь счастлив он.
Пожелать здоровья —
Молод и силен.
Попросить, чтоб дольше
Погостил в дому, —
Человек военный,
Некогда ему.
Попросить, чтоб только
Мать не забывал, —
Но ведь он ей письма
С полюса писал.
Чтоб не простудиться,
Дать ему совет?
Да и так уж больно
Сын тепло одет.
Указать невесту —
Где уж! Сам найдет.
Что бы ни сказала —
Ясно наперед.
На родного сына
Молча смотрит мать.
Нечего как будто
Пожелать, сказать.
Верит – не напрасно
Сын летать учен.
Как ему беречься, —
Лучше знает он.
Дело, что полегче,
Не ему под стать.
Матери, да чтобы
Этого не знать!
Он летал далеко,
Дальше полетит.
Трудно – перетерпит.
Больно – промолчит.
А с врагом придется
Встретиться в бою —
Не отдаст он даром
Голову свою.
Матери – да чтобы
Этого не знать…
На родного сына
Молча смотрит мать.
1937

«Велика страна родная…»

Велика страна родная,
Так раскинулась она,
Что и впрямь – война иная
Для нее как не война.
Но в любой глухой краине,
Но в любой душе родной
Столько связано отныне
С этой, может, не войной.
Пусть прибитый той зимою
След ее травой порос,
И прибой залива моет
Корни сосен и берез,
Пусть в тот край вернулись птицы,
И пришло зверье в леса,
И за старою границей
День обычный начался, —
Там…
Там, в боях полубезвестных,
В сосняке болот глухих,
Смертью храбрых, смертью честных
Пали многие из них.
1941

«Пускай до последнего часа расплаты…»

Пускай до последнего часа расплаты,
До дня торжества – недалекого дня —
И мне не дожить, как и многим ребятам,
Что были нисколько не хуже меня.
Я долю свою по-солдатски приемлю,
Ведь если бы смерть выбирать нам, друзья,
То лучше, чем смерть за родимую землю,
И выбрать нельзя.
1941

Рассказ танкиста

Был трудный бой. Все нынче, как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
А как зовут, забыл его спросить.
Лет десяти-двенадцати. Бедовый,
Из тех, что главарями у детей,
Из тех, что в городишках прифронтовых
Встречают нас, как дорогих гостей,
Машину обступают на стоянках,
Таскать им воду ведрами – не труд,
Приносят мыло с полотенцем к танку
И сливы недозрелые суют…
Шел бой за улицу. Огонь врага был страшен,
Мы прорывались к площади вперед.
А он гвоздит – не выглянуть из башен, —
И черт его поймет, откуда бьет.
Тут угадай-ка, за каким домишкой
Он примостился, – столько всяких дыр,
И вдруг к машине подбежал парнишка:
– Товарищ командир, товарищ командир!
Я знаю, где их пушка. Я разведал…
Я подползал, они вон там, в саду…
– Да где же, где?… – А дайте я поеду
На танке с вами. Прямо приведу.
Что ж, бой не ждет. – Влезай сюда, дружище!
И вот мы катим к месту вчетвером.
Стоит парнишка – мины, пули свищут,
И только рубашонка пузырем.
Подъехали. – Вот здесь. – И с разворота
Заходим в тыл, и полный газ даем.
И эту пушку, заодно с расчетом,
Мы вмяли в рыхлый, жирный чернозем.
Я вытер пот. Душила гарь и копоть:
От дома к дому шел большой пожар.
И, помню, я сказал: – Спасибо, хлопец! —
И руку, как товарищу, пожал…
Был трудный бой. Все нынче, как спросонку.
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
Но как зовут, забыл его спросить.
1941

«Отцов и прадедов примета…»

Отцов и прадедов примета, —
Как будто справдилась она:
Таких хлебов, такого лета
Не год, не два ждала война.
Как частый бор, колосовые
Шумели глухо над землей.
Не пешеходы – верховые
Во ржи скрывались с головой.
И были так густы и строги
Хлеба, подавшись грудь на грудь,
Что, по пословице, с дороги
Ужу, казалось, не свернуть.
И хлеба хлеб казался гуще,
И было так, что год хлебов
Был годом клубней, землю рвущих,
И годом трав в лугах и пущах,
И годом ягод и грибов.
Как будто все, что в почве было, —
Ее добро, ее тепло —
С великой щедростью и силой
Ростки наружу выносило,
В листву, в ботву и колос шло.
В свой полный цвет входило лето,
Земля ломилась, всем полна…
Отцов и прадедов примета, —
Как будто справдилась она:
Гром грянул – началась война…
1942

У славной могилы

Нам памятна каждая пядь
И каждая наша примета
Земли, где пришлось отступать
В пыли сорок первого лета.
Но эта опушка борка
Особою памятью свята:
Мы здесь командира полка
В бою хоронили когда-то.
Мы здесь для героя отца,
Меняясь по двое, спешили
Готовый окопчик бойца
Устроить поглубже, пошире.
В бою – как в бою. Под огнем
Копали, лопатой саперной
В песке рассекая с трудом
Сосновые желтые корни.
И в желтой могиле на дне
Мы хвои зеленой постлали,
Чтоб спал он, как спят на войне
В лесу на коротком привале.
Прости, оставайся, родной!..
И целых и долгих два года
Под этой смоленской сосной
Своих ожидал ты с восхода.
И ты не посетуй на нас,
Что мы твоей славной могиле
И в этот, и в радостный час
Не много минут посвятили.
Торжествен, но краток и строг
Салют наш и воинский рапорт.
Тогда мы ушли на восток,
Теперь мы уходим на запад.
Над этой могилой скорбя,
Склоняем мы с гордостью знамя:
Тогда оставляли тебя,
А нынче, родимый, ты с нами.
1943

«В пилотке мальчик босоногий…»


С этой книгой читают
«У большинства людей чувство родины в обширном смысле – родной страны, отчизны – дополняется еще чувством родины малой, первоначальной, родины в смысле родных мест, отчих краев, района, города или деревушки. Эта малая родина со своим особым обликом, со своей – пусть самой скромной и непритязательной – красотой предстает человеку в детстве, в пору памятных на всю жизнь впечатлений ребяческой души, и с нею, этой отдельной и личной родиной, он прихо
В глубоко правдивой, исполненной юмора, классически ясной по своей поэтической форме поэме «Василий Тёркин» (1941–1945) А. Т. Твардовский создал бессмертный образ советского бойца. Наделённое проникновенным лиризмом и «скрытостью более глубокого под более поверхностным, видимым на первый взгляд» произведение стало олицетворением патриотизма и духа нации.
«Какая свобода, какая чудесная удаль, какая меткость, точность во всем и какой необыкновенный народный солдатский язык – ни сучка, ни задоринки, ни единого фальшивого слова!» – писал И. А. Бунин о поэме «Василий Теркин» Александра Твардовского – выдающегося русского поэта с драматической судьбой. Поэма «Василий Теркин» стала одной из вершин творчества поэта, в которой во всей полноте ожила народная душа. В книгу также включены поэмы «Страна Мурав
«Война с Германией. Еду в Москву» – эта короткая запись, сделанная Александром Твардовским 22 июня 1941 года, положила начало его военным дневникам, которые поэт будет вести каждый день все последующие четыре года. «Я чувствую себя в силах сделать нечто очень нужное людям, которых люблю так, что при мысли о них сердце сжимается…» – писал поэт. И Твардовский работает – помимо газетных заметок, в которых он поднимает боевой дух бойцов, пишет стихи.
В книге собраны стихи, написанные с 14 до 37 лет. Это память о самых важных, судьбоносных, золотых мгновениях жизни, дающая ключ ко всему остальному прозаическому корпусу творений автора.
Автор ОЛЬНОВ АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ.Год рождения – 1938, 27 февраля. Родина – с. Городище Череповецкого района Вологодской области. Кроме Череповца и Петрозаводска проживал в городах: Сортавала, Витебск, Усть-Каменогорск, Альметьевск.
Гражданин Советского Союза. Коммунист.Родился 22.12.1956 г.Родители – ветераны Великой Отечественной войны.Окончил ВВМУПП им. Ленинского комсомола в 1981 г.1981—1993 гг. – служил на дизельных подводных лодках 182-й Отдельной Бригады подводных лодок (б. Бечевинская), КВФ.После предательского развала Советского Союза подал рапорт об увольнении из ВС, заявив о несогласии с политикой нового руководства страны, армии и флота.Уволен в запас с должности
Мы любим. Если повезет, становимся счастливыми, и со временем у нас появляются прекрасные воспоминания.Если нет, нам остаются грусть и иногда стихи.
«Задача вымысла в том, чтобы читатель попробовал на вкус кровь персонажа, которая обычно не бежит по жилам биографических сочинений». Николя Бюри Роман-жизнеописание Жана Кальвина (1509–1564), основоположника крупнейшего течения в протестантизме, богослова, ученого, писателя и государственного деятеля. Автор представляет основные вехи жизненного пути своего героя, показывая, как скромный, любознательный юноша превращается в мрачного фанатика, жел
За каждой закрытой дверью может скрываться иной мир, неизвестный нам, неизведанный… Другая реальность?О, нет! Это – один мир на всех, просто у него есть тайные закоулки и невидимые двери. И если, вдруг, вам повезёт, и одна из таких дверей откроется вашему взору, не бойтесь. Загляните в щёлку, а вдруг в доме напротив разместился «Отель для Призраков», где вместо постояльцев в номера заселяют неуспокоенные души, и у каждой такой души своя история с
Внимание! Ранее книга продавалась под другим навазение: "Случайно замуж". Когда я тем вечером впервые в жизни отправилась в кабак, ощущая полнейшую безысходность, то совсем не ожидала встретить там графа Рохарда, с которым мы при каждой встрече обмениваемся ядовитыми плевками. Но еще меньше я ожидала услышать от него... - Давай поженимся?- ...?! Зачем?- Всех кондратий хватит.- ...Давай.(Будет академка, забавный случай, магия и немного юмора)
Близкие родственники - это не только кровная связь и тихие семейные радости. Бонусом прилагается куча проблем, готовых рухнуть на голову в самый неподходящий момент. Хуже могут быть только квесты, от выполнения которых невозможно отказаться, когда их предлагают в ночи таинственные личности. Денис со Светой убедились во всем этом на собственном опыте, стоило только нечаянно вступить кое-куда спросонья да попасть... Как, во что, куда и зачем &ndash