Посвящается Николаю Липовому, другу и музыканту.
Городской романс в двух действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ИВАН – сержант, играет на гитаре и поёт.
ПЕТРОВ – рядовой.
МАША – студентка выпускного курса.
ДАША – сестра Маши, студентка первого курса.
МАРЬЯ КИРИЛЛОВНА – комендант общежития.
ЛИЗА – медсестра.
ЛЮДМИЛА ИВАНОВНА – почтальон.
АНГЕЛ А, АНГЕЛ Б – двое с крыльями.
1 САНИТАР, 2 САНИТАР.
1 ХИРУРГ – Шалом Сигизмундович.
2 ХИРУРГ.
1 РАНЕНЫЙ, 2 РАНЕНЫЙ – Федя и Вася, военнослужащие.
ЧТЕЦ – Шамиль, военнослужащий, говорит с акцентом.
ВАЛЕРА – сторож в клубе "Топка".
РЕГИСТРАТОР – регистратор браков.
ИНСПЕКТОР – дорожный инспектор.
МАЙОР,ВОЕННОСЛУЖАЩИЕ, SAINT-БРАТ, ТАМАДА, ПОСЕТИТЕЛИ КАФЕ – голоса за сценой.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Сцена первая
Раннее утро. Комната с окном в студенческом общежитии. К платяному шкафу от стены тянется простыня, прикрывающая одну из кроватей. Вторая кровать заправлена, на кровати лежит гитара. На улице, напротив окна, столб с рупором. За окном, откуда-то сверху спускается армейский ботинок. Тук, тук, тук – носок кирзача стучит в форточку. Из-за простыни выныривает заспанная Маша.
ПЕТРОВ (из-за окна). Маша, открой.
Маша лихорадочно рассовывает по углам разбросанные повсюду вещи. Прячет гитару под кровать. Ботинок настойчиво барабанит в стекло.
ПЕТРОВ. Открой, это я!
Маша набрасывает на себя что-то из одежды и открывает окно. В комнату врывается шум вокзала. На подоконник спрыгивает испачканный известью Петров с букетом цветов.
МАША. Петров, ты совсем того? Дурак?
ПЕТРОВ. Это вам. (Протягивает букет.) А Дашки нет? Тогда тебе. Морозцем, правда, чуть побило.
МАША. Не надо. Сто раз тебе говорила – отстань ты от нас. Отстань! И вообще, как ты сюда забрался?
ПЕТРОВ. Я с третьего этажа спустился. Верёвку у дворника спёр… и вниз… нас в
двери-то не пускают.
МАША. И правильно, нам приблудные не нужны. Вот я Марье расскажу, кто цветы на нашей клумбе повыдрал. Она тебя на эту верёвочку за самое беспокойное место и подвесит.
ПЕТРОВ. Не успеет, нас сегодня в командировку отправляют.
МАША. Вот и иди ты… в командировку! Трёшься об стены как кот. Надоел хуже редьки. (Толкает Петрова.)
Петров срывается с подоконника. Ухватившись за верёвку, раскачивается за окном.
ПЕТРОВ. Маш, я уезжаю сегодня.
МАША. Так и поезжай, чего в общагу припёрся?
ПЕТРОВ. Ну, я думал…
МАША. Быстрее думай.
ПЕТРОВ. Вдруг ты перед отъездом того…
МАША. Я? Чего?
ПЕТРОВ. Ну, это, того…
МАША. Чего, того?
ПЕТРОВ. Ну… поцалуешь меня, может?
МАША. Давай ка ты лучше вот что.
ПЕТРОВ. Что?
МАША. Вали отсюда! Вот, что! (Толкает Петрова.)
Петров срывается с верёвки вниз. Вскарабкавшись на столб, снова появляется за окном.
ПЕТРОВ. Маш, да ты пойми, я же в армии служу. Я, может, сейчас уйду и не вернусь больше, погибну, может… в жестоком бою. Вот радость-то тебе будет, наверное.
МАША. Что ты мелешь, дебил? Не вернётся он. Мамке своей такое скажи! Чтобы она язык твой дурацкий выдернула.
ПЕТРОВ. Маш, а можно я вам писать буду?
МАША. Мне-то что? Пиши кому хочешь.
ПЕТРОВ. Я вам буду.
МАША. Ты ж без ошибок не сможешь. Засмеём мы тебя с Дашкою, грамотей.
ПЕТРОВ. Хоть повеселю вас. Смейтесь, не жалко. Я вот чего приходил-то…
МАША. Чего?
ПЕТРОВ. Ну, я, это…
МАША. Быстрее рожай.
ПЕТРОВ. В общем, такое дело, я как оттуда вернусь, я того… жениться буду.
МАША. Так и женись, я причём?
ПЕТРОВ. Так я на тебе хочу!
МАША (смеётся). Совсем того?
ПЕТРОВ. Да ты дослушай сначала, а веселиться потом вместе будем.
МАША. Ну?
ПЕТРОВ. У меня батя, сама знаешь, шибко богатый. Он мне на свадьбу машину новую подарить обещал… и квартиру в Энске… и денег в придачу.
МАША. Так и женись. Да вон хоть, на Дашке женись, тебе ж, я понимаю, без разницы.
ПЕТРОВ. Она молодая шибко. И ненадёжная. А ты в самый раз. Я как приду, мы с тобой типа поженимся, подарки соберём, квартиру, машину… поживём для виду чуть-чуть, да и разбежимся. А я тебя за это отблагодарю, ну денег дам… то, сё. Ты знаешь я не жадный, не обижу.
МАША. Ты точно Петров того. Отблагодарит он. Давай, чеши лучше на построение, богач записной, от эшелона отстанешь. Ты главное сначала вернись, а жениться успеешь.
ПЕТРОВ. А я вернусь! Долг Родине отдам, и вернусь! (Исчезает из поля зрения.) А ты пока подумай над моим коммерческим предложением.
Маша отдёргивает простыню. На кровати сидит и бреется Иван.
ИВАН. Ушёл?
МАША. Улетел, Вань.
ИВАН. Что за клоун?
МАША. Он в прошлом году шарагу закончил и в армию на контракт поступил. Их отправляют куда-то нынче.
ИВАН. Понятно. А мне сон снился. На самом интересном месте разбудил твой скалолаз.
МАША. Никакой он не мой. А про что сон?
ИВАН. Ну, слушай. Снится мне, будто я в Афгане служу в разведроте.
МАША. В Афгане? Разведчиком?
ИВАН. Слушай дальше. Ночь. Будит нас командир, говорит: " Духи активизировались, затевают что-то, язык нужен". Язык так язык, дело привычное для нас разведчиков.
МАША. Ох, и фантазёр ты Ванечка. Афганская-то, когда уж закончилась!
ИВАН. Да, не перебивай, ты. Это ж сон, забуду.
МАША. Ладно, не буду больше.
ИВАН. Короче, к утру мы языка на окраине кыштыка1 скрутили. Колян его на горбушку закинул, обратно идём. Саня впереди, Колян посередине, я сзади. Смотрим, спереди мужик в полосатом халате, за ним баба. Лицо чашманом2 прикрыто. Мужик вроде без оружия. Идут навстречу, не боятся, не прячутся. Мы остановились, ждём. Они идут в глаза не смотрят. Поравнялись. Вижу, краем глаза, бородатый у себя под халатом спереди что-то нащупывает. Я думаю, ну если отлить захотел, так остановился бы, на ходу халат попортит, да и баба сзади, что-то тут не то. Я слежу, автомат на изготовке. Отошли они метров на десять. Тут у “полосатого” нервы видать сдали, он повернулся, проорал что-то на своём и калаш из-под халата выхватил. Затвор дёрнул, а стрелять не может, баба его, между нами, на линии огня стоит. Ну и мне стрелять никак, женщина всё-таки. Тут до неё видать дошло, она на меня и кинулась…
МАША. И, что дальше было?
ИВАН. Да ничё. Врезал я ей прикладом слёту.
МАША. А она?
ИВАН. Она, за камень свалилась.
МАША. А ты?
ИВАН. Я за ней. Полосатый стреляет, пацаны ему в ответку. Я за камнем спрятался, думаю, глянуть надо, живая, нет, а то мало ли. Я рукой чачван с неё (чиркает бритвой по воздуху) хать! А там мужик с бородой… (Рассматривает выбритый начисто подбородок). Ну как, ничё?
МАША (недоуменно). Дальше-то, Вань, что было?
ИВАН. Альпинист твой дальше не дал досмотреть. Вот не знаю теперь, то ли мы с языком вернулись, то ли не вернулись вообще.
МАША. Вот заладили оба. Вернулись, не вернулись. Как миленькие вернётесь. А ты, Ванечка, теперь от меня вообще никуда не денешься. Мой ты теперь! Мой! (Задёргивает занавеску.)
МАЙОР (из репродуктора). Товарищи мамы и провожающие, просьба не плакать и отойти от товарищей военнослужащих.
