Ян Дизит
Автор: Мацель Максим Петрович
КНИГА 1. МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ
Глава 1. Ян
Теплое апрельское солнце светило прямо в лицо, и Ян нехотя расстегнул куртку. Он слегка вспотел и боялся, как бы прохладный порывистый ветер не продул его. Несмотря на опасения, Ян довольно щурился от ярких лучей и радовался настоящей весне. Зима в этом году затянулась, но из-за дождей и туманов последней недели снег растаял даже в глубоких лесных оврагах, и вот наконец пришло долгожданное тепло. Конь под Яном тоже был заметно рад перемене погоды и время от времени мотал головой, норовя сорвать вдоль обочины кусты, которые местами сохранили свежесть и выделялись яркими зелеными пятнами на фоне пожухлой травы. С теплом пришел и первый караван с запада. Ян увидел караван еще позавчера в двух днях пути от Несвижа. Поэтому он уже ждал гонца от редрика и сразу же выехал в замок. Парню нравилось ходить с караванами. И, хотя на протяжении всех десяти дней пути от Несвижа до Орши ему приходилось непрерывно высматривать направление движения в поисках диких зверей и бандитов, он любил дорогу. Ян позволял себе ненадолго отключаться во время привалов, когда отряд останавливался на ночевку и выставлялось охранение. Особенно спокойными всегда выдавались первые два-три дня пути, однако по мере продвижения на восток и приближения к Орше риск нарваться на рыскавших в поисках поживы бандитов возрастал. Ян не представлял себе, как могли видящие, которым он передавал караваны в Орше, безопасно сопровождать их дальше на восток. Всякий раз перед обратной дорогой парень ненадолго просматривал территорию за Оршей километров на тридцать. Дальше смотреть было слишком опасно. Увиденное им при помощи дара говорило только об одном: никаким порядком там и не пахло. Как ни пытался Ян разговорить караванщиков и выяснить у них, что происходило за Смоленской пустошью, никто ему так ничего путного и не ответил. Куда более охотно на ночных привалах торговцы трепались о своих ленивых и жадных женах, тоскуя по холодному пиву, которое ни в какое сравнение не шло с той бурдой, какой их потчевали в Несвиже. Всю территорию восточнее Варшавской пустоши они считали дикой и опасной.
Копыта коня зацокали по брусчатке. Всадник въехал на территорию Несвижского замка. Всякий раз, проезжая это место, Ян думал об одном и том же: хоть и сам замок, и каменная дорога на подъезде к нему были построены за несколько столетий до последнего дня, они вот уже почти двести лет служили оставшимся в живых. А все, что построили последние во времена своего расцвета, превратилось в мусор и пыль задолго до рождения самого Яна. Сохранились лишь немногие дороги, по которым постоянно ходили караваны, да и те поражали только своими размерами, но никак не могли похвастаться долговечной каменной брусчаткой. Дороги были покрыты плотным слоем дерна, и те участки, которые находилась вблизи городов, поддерживалась еще в более-менее сносном состоянии из-за постоянных жалоб караванщиков. Стоило же отъехать подальше от города, и караван сразу попадал в лес. Узкие проходы в чаще прорубали торговцы своими силами. Особенно тяжело приходилось самым первым после зимнего перерыва. К лету, по мере увеличения количества караванов, проходы становились шире. Каждый нет-нет да и срубит кустик или деревце по пути. Однако и этим дорогам Ян был рад. Во всяком случае их никогда не затапливало во время распутицы, поскольку по обочинам насыпи еще оставались глубокие овраги для отвода воды.
Яна уже ждали. Навьюченные лошади шумно фыркали во дворе замка. Издали слышалась громкая незнакомая речь. Для первого в году каравана редрик Михаил всегда делал исключение – встречал лично и позволял разместиться на территории замка. Казна редрика, опустевшая за зиму, нуждалась в притоке монет с началом торгового сезона.
– Добрый день, редрик Михаил! Добрый день, пан Збигнев! – Ян легко соскочил с лошади и, чуть заметно склонив голову в приветствии, протянул руку сначала редрику, а затем главе караванщиков.
Збигнев весело рассмеялся, пожимая руку Яну, и с нескрываемой симпатией похлопал парня по плечу. Его развеселило формальное обращение к себе в присутствии редрика, поскольку оба знали друг друга уже почти три года и за это время стали хорошими приятелями. За пределами дворца Ян называл караванщика просто Збышеком, последний же по-отечески обращался к парню «Янку».
– Цо за файны госць! Пора бы юж тебя и оженить такего красавца! – снова весело захохотал Збышек.
Он постоянно переходил с польской на русскую речь, иногда вставляя и немецкие слова. Ян покраснел от смущения и невольно бросил взгляд на хозяина замка. Тот скривил лицо, вспомнив, как племянница его жены, гостившая во дворце в конце прошлой осени, увидав там Яна, влюбилась в парня до беспамятства. Ее не образумило даже то, что Ян – видящий. Девушка была не во вкусе молодого человека, однако тот не упускал случая, чтобы лишний раз подтрунить над нею, о чем потом жалел. «Красавица» ему просто прохода не давала. Пришлось тетке вмешаться в любовные переживания своей племянницы и срочно отправить ее домой к родителям.
Збышек мигом сообразил, что затронул больную для хозяина тему, и поспешно сменил разговор, обращаясь к редрику: «А цо, пан Михал! Може быть, юж время нам поснедаць, выпить по шклянке и за дела поговорить! Так и презенты я до тебе пшивез, не добже им в торбах подрожных пыль зобираць и коням спины натирать».
Редрик хищно улыбнулся и, позвав одного из охранников, властно приказал: «Вели подать обед». Затем, пропуская вперед Збышека, повернулся к Яну и бросил: «Пойдешь с нами». Видящий кивнул и повел коня в стойло. Он свистнул мальчонку, который прибирался в конюшне, сунул тому медяк и строго велел расседлать коня, дать ему свежего сена и следить за тем, чтобы конь его стоял отдельно от лошадей редрика и караванщиков, пообещав еще одну монету по возвращении, если все будет исполнено надлежащим образом. Ян хорошо помнил наставление своего учителя: «Сперва позаботься о коне, потом о себе думай. И он спасет твою задницу, когда ее подпалят. Сделаешь так, и шансов продлить свою жалкую жизнь у тебя будет больше!» Ян снял седельную сумку с оружием и всем самым необходимым, с которой не расставался никогда. Помня другое наставление учителя, закинул ее на плечо и пошел в столовую.
Охранник на входе пропустил Яна, зная, что того ожидает хозяин. Между видящим и солдатами редрика не было ни симпатии, ни вражды. Со многими Ян был хорошо знаком, и не раз они вместе гонялись за разбойничьими шайками и охотились на волков, режущих крестьянских овец. Бывало, что попадали в передряги, но дружбы между ними так и не случилось. Все-таки Ян был видящим, и его опасались. Парень давно привык к подобному к себе отношению и отвечал тем же. Хотя он и испытывал к хозяйским воякам легкое презрение и считал себя выше их, но показывать это боялся. Не ровен час, и его жизнь может зависеть от поведения солдат.
