Александр Рогов - За…сто…лье

2024 г.

От автора

За столом собираются для общения. А это и друзья, и единомышленники, и коллеги по работе, по службе и их семьи. Вскоре, кроме обязательных речей по какому поводу собрались и традиционных тостов наступает время, когда разговор переходит в «про работу». Это время характерно и любимо для людей всех специальностей и родов деятельности, а не только для любителей рыбалки, как об этом думают рыболовы и не только артистам, как об этом думают телевизионщики. У представителей военно-морского флота это время тоже не исключение, а скорее часть обязательной программы застолья. Высказать мнения, поделиться опытом, обсудить сомнения в непринуждённой полушутливой обстановке без сарказма и без оглядки – всё это позволяет успокоить душу и, строго говоря, повысить работоспособность. И, хотя жёны через некоторое время отделяются в самостоятельную фракцию, застолью это не мешает, а вдохновляет на рассказы о том, что с каждым из нас происходило за тысячи миль от дома, то есть за сто лье (старинная французская единица измерения расстояния – около 5,5 км= 1,25 градуса меридиана). Эти рассказы, конечно же, субъективны, но достоверны и актуальны по сей день.

Поэтому дабы не терять того, что было когда-то с нами и весёлого, и невесёлого и с учётом принципа: «не запишешь – не сохранишь» составлен этот сборник застольных баек, рассказанных когда-то моими друзьями – офицерами флота советского, а затем и российского. Надеюсь, что сборник найдёт своего читателя, и моя попытка в стремлении – через опыт службы, полученный нашим поколением офицеров – передать нынешним офицерам, курсантам и тем, кто только задумывается о флотской службе вечные военно-морские ценности: корабль, командир, экипаж, морская слава и честь – удалась.

С уважением к читателю,

Кандидат военных наук, профессор капитан 1 ранга в отставке Рогов А.В.

Капитан 1 ранга в отставке А. В. Рогов

ЗАГИБЫ КАРЬЕРЫ

Карьера бывает прямая, с изгибами и с загибами.

Прямая карьера – обычно для везучих и одаренных личностей или для детей высокопоставленных родителей, карьера с изгибами – у большинства, а вот карьера с загибами – это надо или очень постараться, или постоянно ходить на Голгофу за справедливостью.

Коля Куренев в 1976 году был лейтенантом. Но данное обстоятельство нисколько не умаляло его достоинств.

Во-первых, потому, что только вылупившихся из своих училищ лейтенантов на нашем корабле было почти восемьдесят процентов, а во-вторых, потому что он был «целый» замполит огромной радиотехнической службы корабля.

То обстоятельство, что на корабле было мало офицеров, а много лейтенантов, нашего командира особенно не радовало, но и не расстраивало. Он просто делал из них офицеров. Теми способами, методами и приемами, про которые разговор долгий и особый. При этом все категории экипажа: офицеры, мичманы и матросы командира не только уважали, но и действительно хотели, не по требованию Устава, а по совести «беречь командира в бою».

Надо сказать, что мы старались и в повседневщине командира не подводить. А вот Коля его подвел и, как это часто в жизни бывает, из самых лучших побуждений.

Он, прослужив в должности аж целый год, решил, что установленная на кораблях система партийно-политической работы ни к черту не годится. Свои предложения по усовершенствованию ППР, на нескольких листах убористого почерка, он отправил через массу голов отцов-командиров сразу в Москву – тогдашнему начальнику Главного политического управления Министерства обороны генералу армии Епишеву. Мол, товарищ генерал, делается так, а надо делать вот так

Первому, как и положено, досталось командиру. На что командир сказал Коле все, что он думает об очень умных лейтенантах, их службе и понимании ее особенностей и, что к великому его сожалению, он ничем не может помочь в дальнейшей Колиной карьере. И отправили Колю по решению генерала армии с плавсостава на берег. Но донской казак, каковым был наш Николай, никогда не сдается.

И вскоре Коля, пройдя должности заместителя начальника ДОФ одного из дальних гарнизонов ТОФ, корреспондента флотской газеты, уже командиром штурманской боевой части гордился своим сторожевым кораблем.

Когда во время очередных отчетно-выборных партийных собраний решали всегдашний вопрос, кому быть партийным вождем корабля, Коля выдвинул свою кандидатуру. Менее активные коммунисты, обрадованные тем, что все так быстро и без ущерба для них решается, дружно подняли руки. В дальнейшем им часто приходилось поднимать лапки.

Командир БЧ-1 исполнял обязанности секретаря партийной организации сторожевика по всей строгости хорошо ему известной партийной дисциплины. В том числе и поэтому, буквально через год Коля уже был помощником командира корабля.

Став командиром корабля, Коля уже больше никогда не стремился к общественным нагрузкам. Выше должности на флоте, чем командир корабля, не бывает. Бывает только длиннее и больше. Но Колю и это не остановило – службу в Военно-Морском Флоте он закончил командиром соединения.

Итак, в результате больших стараний и через большие загибы карьера, можно сказать, удалась.

ПЕРЕДАЧА ВЛАСТИ В ДЕРЕВНЕ

После успешного выполнения задач полугодовой боевой службы в океане нас решили поощрить отдыхом: недельным пребыванием в небольшом провинциальном порту республики

Мозамбик – Накала. Этот порт не на всех картах-то обнаружишь, но вход в его акваторию запоминается надолго.

Впечатляет, когда крейсер упрямо и вопреки законам самосохранения, с вспотевшим от натуги штурманом, идет прямо на песчаный пляж, поросший пальмами. И, когда нос корабля, уже, казалось бы, зависший над ближней к воде пальмой, начинает наконец-то резко катиться влево в открывшийся почти под прямым углом вход в бухту, у экипажа происходит глубокий выдох. Потому что до этого не дышали.

Но с выдохом мы явно поторопились. Войдя на внутренний рейд и маневрируя для постановки на якорь, корабль начал подготовку к приему гостей: советских и кубинских советников, администрации города и прочих. Боцман не пожалел для приборки и смыва с надстроек морской соли много пахучего туалетного мыла, что-то вроде «Земляничного».

По левому борту корабля вместо приборки все смотрели на перестроившийся из походной колонны в строй фронта десяток, родных с детства, танков «Т-34», стволы орудий которых внимательно отслеживали маневрирование корабля. К этим танкам был послан на катере один из корабельных офицеров. Он когда-то окончил Нахимовское училище и, естественно, имел диплом военного переводчика. Судя по жестикуляции и хватанию за кобуру, переговоры с чернокожим командиром-танкистом нужных результатов не давали.

Народ на палубе начинал хмуриться. Выручил приезд на берег «уазика» советских военных советников. Наш катер вернулся к берегу и танки ушли. Оказалось, что оповещение властям о заходе крейсера запоздало, а Мозамбик тогда воевал на суше и готов был (это доказали манипуляции танковых орудий) встретить врагов с моря.