Николай Филиппов - Забавны природы…

© Николай Филиппов, 2023

ISBN 978-5-0060-7735-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга вымысел. Не призываю. Ни к чему! Спасибо.

Мне не нужно великое. Мне надо обычное. Для меня обычное будет самое великое счастье.

Я с частью древнее себя нахожу счастливее быт лично бытовать. Неже бычить из себя.

Величавое станется великим трупом, а я поживу обычно. Частью ведь пощёчина в ухо больнее шлепка.

Великим завлекают, и не учитывают, что человеку нужна человечность. А не торгашеский наезд.

Забыт. Забавно.

Заживо погребён, но думает. Петух сварён, а кукарекает. Что, это то. От и до, то-то!

Человек рождается, встаёт и после не меняется, разве хуже становится. Хороший станет плохим, плохой худшим.

Это приспособительность. Для жизни. Необходимость заместиться иных старит, иным подможет.

Старее, дурнее. Обзывательнее. Так неверно.

Жизнь выживает, смерть заблуждает.

Верно жить, смотреть и не слушать. Выживак станет лучше. Выживший набольше заблуждения.

Жить природа старости, как мудрости в смертях заблуждений лет молодых.

Религия реликт разделения людей.

Где сосуществуют религии, наибольша разделительность по группам лиц различно верящих. Что и видно в обзоре существующей всегда обстановки, повсеместно.

Всё наличное вселенная.

Нет ничего, сказать можно, говорить нельзя: как что взболтнуть.

Вселенная вещественна. Природа вещей. Вне вещества ничего нет. – А, – нет, – сказать можно.

Установлено, всё имеется. Ну можно ли определить всё? Нельзя, так возможности ограничительности!

Цель всепознания бессмысленна, а практически бесполезна. Разума человечества не хватит, компьютр не поймёт.

Допускать всё понимают, и верховодить всем хотят, природой. Но природа сама управляется, и без человечков: в приспособлении надо к ней, что проще, даже просто.

Сложности, природу спорят.

Управлять большим делом с малым всегда знанием не случится. Только время учится.

От слова суть неизменна. Вот мне полезно ценить не от внешнего, а ближайшего: это и это хотя бы жизнь. Я это я, вы это вы.

Всё может быть, и может не быть, всё.

Напишешь, и легче станешь.

Иногда не покидает сумасшествие: Что живее, мир внешний либо изнутренний?

Я мозг, и как мозг внутренн.

Я отросток мозга, с телом как наружностью его щупаю, тем ощущаюсь.

Но я же самость как межа у изнутренне-внешнего. Это ясно, не взрыхлю только земельку, а Что живее-то?

Могу я дольше долго представлять живо, на дешевизне посилья дела оно. Могу что, делая, живее стать, не так что надолго: затратностна движность, меня это иссякает.

Мечтать простота, дела трудностна.

Мне живее долготе воображать, неже делать. Значить, я живее как изнутрь?

Триллиарды баб, одна женщина: ты ж угадай заданье.

Я представляю что-то, и запускается мозг: живой, вот я тут.

Делаю что-то, и ни жив ни мёртв: оказываюсь. Что делаю не так, понимаюсь, трачусь.

Исправляю, но опять не так иное, а я не устал уж. Что же делать? как не сделать.

Но постоять не всегда удасть, можно впасть, – и спать.

Ещё природа любви неизвестна.

Но возможно, любовь это особенная человечность. Ведь к предмету любви невозможно, нельзя относиться не по-человечески.

Как человечность понимают лучшие качества людские: честность, внимательность, сожелательность быть и рядом жить вместе… Зачастую общественные качества.

Но больше их межличностные, и особливо межличностнополовые. Пары здесь мужчина – женщина, женщины – мужчина, супружество, – то межличностнополовые.

Честность любви не обезьянья ложь. Поэтому её маленько так в жизни общества.

Любви доброжелательность, и ку любви недоверчивость, – у не по-человечески живущих, за счёт перепутывания ножек лукавым замышлением правды любви.

От различия многаждых любовей случается самая катавасия бытующих.

Любящий живёт образом своей любимой, со своей любимой лучшим образцом райской жизни на земле. В радостности любви, а не в работствах без большой свободы таковойской.

Любить, по существу, свою святую свято, значит уважительно относиться, что и человечно, по любви. По-человечьему.

У ещё обезьян должна любовь быть уже человеческая. Поэтому и мы представляем, что так видим: это любовь и так любовь. Любимицу эту.

Закон охраняет всегда беззаконных: с тем уничтожает хоть иногда послушных. Беззащитит их.

Вот же, закон природы жизнь природы. Вот закон человеческий смерть человеческому. До человечества.