– Ты чего? – спросил Януса его друг Гилас, вглядевшись в лицо приятеля.
Однако Ян не сразу смог ответить на вопрос друга. Лишь спустя несколько мгновений, окончательно придя в себя, он сказал:
– Да так, показалось что-то.
В ответ Гил с пониманием улыбнулся.
– Ты бы хоть предупредил, что успел кое-что принять. А было бы ещё лучше, если бы поделился со мной! Тогда мы оба смогли бы насладиться приятными видениями.
– Да не принимал я ничего! – с обидой воскликнул Ян. – Оно само как-то выплыло!
– Само? – принялся подкалывать друга Гил. – И что это было за видение? Надеюсь, это была милашка в бикини или, скорее, без него? Так ведь?
– Не совсем, – пробуждая в памяти недавно увиденное, ответил Янус. – Это действительно была девушка. И не одна.
– Ого! Мне уже нравится твоё видение! – с пробудившимся интересом произнёс Гил. – После этого не говори, что ничего не принял! Мне, например, красотки на пустом месте не мерещатся!
После этого Гилас обвёл взглядом барный зал, где они с другом сидели, потягивая пиво. Вокруг них были в основном парни, а единственной представительницей прекрасного пола была пышнотелая барменша, которая явно успела разменять пятый десяток, но продолжала одеваться и причёсываться так, словно ей вчера исполнилось семнадцать.
– Давай делись с другом подробностями своего эротического видения! – принялся допытываться Гил.
– Ну, я бы не сказал, что оно было эротическим. Хотя, признаться, нечто пикантное в моём видении всё же было, – честно признался Янус.
– Я так и знал! – потирая руки в радостном предвкушении, произнёс Гил. – Рассказывай, только ничего не пропускай!
– Да, собственно, и рассказывать-то особо нечего, – продолжил говорить Ян. – Я словно оказался в какой-то комнате, где была вечеринка. Там находилось человек семь- восемь. Парни, девушки. Звучала музыка. Две девушки танцевали, остальные сидели на диване и на стульях. Мне показалось, что все они были изрядно пьяны. Причём напились они не с целью повеселиться и приятно провести время, а исключительно, чтобы забыться.
– Так это здорово! – высказал свои соображения Гил. – Я тоже не прочь побывать на этой вечеринке и забыться в объятиях тех танцующих девчонок, о которых ты рассказал! Надеюсь, эти красотки успели назвать тебе адресок, где сейчас проходит эта вечеринка? Уверен, они нарочно подключились к твоему сознанию, чтобы таким образом позвать тебя в свою компанию! Давай, вспоминай дальше! Были ли в твоём видении какие-то подсказки о том, куда нужно идти?
– Да не было никаких подсказок! И вечеринки этой не было! – в сердцах воскликнул Янус, задетый словами друга. – Это была галлюцинация! Вероятно, это побочный эффект тех таблеток, которые я стал принимать пару дней назад от расстройства желудка. Нужно будет попросить врача, чтобы назначил другое лекарство, а то, кто знает, что ещё мне может привидеться? Да ещё в какой-нибудь неподходящий момент. Например, во время разговора с боссом.
– Ха-ха! Представляю себе картину! Наш Янус Торнович в конце рабочего дня докладывает своему начальнику о проделанной работе, и тут взгляд Янчика стекленеет, а затем на его лице появляется умильное выражение, потому что в своём воображении он увидел сногсшибательную малышку в неглиже, которая нежно зовёт его к себе, – принялся фантазировать Гил, чем только разозлил друга.
– Не говори ерунды! Я не собираюсь терять контроль над своим сознанием! И если для этого потребуется навсегда отказаться от обезболивающих, седативных и других препаратов, я готов пойти на эту жертву! – воскликнул Ян.
– А я бы, наоборот, наведался к твоему врачу и попросил бы выписать мне двойную дозу твоих таблеток, чтобы мои видения были ещё более сочными и соблазнительными, чем твои, – смачно произнёс Гил.
– Да ну тебя! – обиженно ответил Янус, возвращаясь к своему пиву, которое он неохотно допил, после чего покинул бар, холодно попрощавшись с приятелем.
Ян хотел побыть один и обдумать то, что с ним произошло, потому что ему было отчего расстроиться и выйти из себя. И слова Гиласа, его давнего друга, о том, что неожиданные видения, возникающие в сознании Яна, это приятно и весело, и тут есть чему позавидовать, не имели к состоянию нашего героя никакого отношения. Потому что дело было в том, что это случилось не в первый раз, когда сознание Януса сделало спонтанный скачок, перенёсшись в совершенно иную реальность, и принимаемые им таблетки не играли тут никакой роли. Просто ему было стыдно признаться другу в том, что ему, двадцатишестилетнему парню, живущему в двадцать первом веке, пришлось столкнуться с тем, чему современная наука не может дать никакого разумного объяснения.
Первый раз это случилось с ним в детстве, когда Ян вместе с отцом смотрел по телевизору футбольный матч. И в самый напряжённый момент, когда нападающий его любимой команды должен был забить пенальти, изображение на экране вдруг сменилось на сцену из какого-то фильма или выпуска новостей о том, каких значительных трудовых успехов достигли комбайнёры, убиравшие урожай с колхозных полей, что Янус не выдержал и крикнул отцу:
– Зачем ты переключил канал?
После чего отец грозно посмотрел на сына и сурово потребовал:
– Пошёл вон из комнаты! Нечего указывать отцу, что делать!
И тут Ян снова взглянул на экран и заметил, что матч продолжается как ни в чём не бывало. Его любимая команда победила, а он даже не увидел, как это произошло. Отец Яна тоже был в ярости, так как из-за пререканий с сыном пропустил решающий гол. И хотя изображение можно было перемотать и снова посмотреть пропущенные секунды, эффект от подобного просмотра будет уже не тот.
Но больше всего Януса задело то, что отец ни в какую не хотел признаваться в том, что сам переключил канал. Но ведь кроме него никто не мог этого сделать! И даже потом, когда отец немного успокоился и согласился поговорить на эту тему, он всё равно утверждал, что не переключал канал и никакие вести с полей на их телеэкране не шли. Да и как, позвольте спросить, диктор мог рассказывать о трудовых успехах комбайнёров, когда кругом всё автоматизировано и все механизмы работают в беспилотном режиме, а оператор, сидящий за компьютером, может управлять сотней комбайнов? Вот что непонятно!
В общем, помучался наш герой подобными вопросами, помучался, да и решил выкинуть случившееся из головы, благо в его возрасте имелось множество других, гораздо более интересных тем для того, чтобы занимать ими свои мозги.
Другой раз это произошло во время школьной экскурсии. Учительница Яна – Артемида Микеновна – вознамерилась провести урок биологии в городском парке, чтобы познакомить ребят с местной флорой и фауной. И вот когда Артемида Микеновна показала детям на норку зайца, строго-настрого приказав не шуметь, чтобы не спугнуть зверька, Янус опять выпал из реальности. Крошечная заячья нора в его воображении выросла до размеров приличной землянки, из которой на свет стало выбираться непонятного вида чудовище: то ли человек, то ли животное. Тело чудовища было скрыто под лохмотьями, которые вполне можно было принять за облезлую шкуру животного, а лысый обезображенный череп с уродливым лицом всё же свидетельствовал о том, что это был человек. Незнакомец поднял лицо и пристально посмотрел Яну прямо в глаза, и во взгляде этого страшного человека было столько боли и отчаяния, что мальчику стало страшно. Он зажмурился и закричал, не в силах более сдерживать свой страх. И в тот же миг Янус вновь увидел перед собой своих школьных товарищей, которые дружно смеялись, глядя на незадачливого одноклассника. А учительница сказала:
