© Серафима Николаевна Богомолова, 2019
ISBN 978-5-4493-4230-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Можно, от всего сердца любя человека, все-таки понимать, как велики его недостатки. Было бы глупой дерзостью мнить, будто нашего расположения достойно лишь одно совершенство.
Люк де Клапье Вовенарг
В загадке интересна не истина, которую она скрывает, а тайна, которую она хранит.
Эрик-Эммануэль Шмит, «Мечтательница из Остенде»
Над Лондоном стелился плотный туман. На вокзале Виктория, у платформы номер два, ожидая отправления, стоял, собранный из шоколадно-кремовых вагонов компании «Pullman», состав Восточного Экспресса.1
Я зашла в зал ожидания. У стойки регистрации стояла какая-то пара. Склонив головы, мужчина с женщиной о чем-то напряженно перешептывались. По их, то и дело, выбивавшимся из торопливого шепота восклицаниям я определила, что они говорили на итальянском. «Удивительно эмоциональная нация», подумала я. Даже если что-то тихо обсуждают, кажется будто о чем-то спорят.
– Позвольте, – протянув руку к моему чемодану, произнес появившийся рядом со мной в синей с золотой отделкой униформе стюард.
– Да-да, конечно, – ответила я, радуясь, что можно передать заботу о габаритном багаже кому-то другому.
Путешествовать я люблю налегке, с небольшой сумкой или маленьким компактным чемоданом. Но в данном случае, поддавшись соблазну, набрала больше вещей, чем обычно. В основном, конечно, вечерние платья и разнообразные туфли к ним. Не думаю, что в поездке мне удастся все это одеть, но все равно было приятно иметь большой выбор. К тому же, как мне казалось, сама атмосфера роскоши Восточного Экспресса предполагала частую смену нарядов.
Стюард записал название вагона и мое место в нем и, забрав у меня чемодан, куда-то с ним удалился.
Окинув взглядом зал ожидания, я заметила небольшую стойку, с выставленными на ней глянцевыми журналами о путешествиях. Я подошла к ней и пролистнула несколько изданий. Мое внимание привлек журнал с огромным парусником на обложке. «Почти как «алые паруса»2, улыбнулась я и, прихватив журнал с собой, вышла на платформу.
Достав из сумочки пачку сигарет, я закурила и стала с любопытством разглядывать то и дело проявляющиеся из тумана силуэты. В основном, они принадлежали стюардам Восточного Экспресса, сновавшим по платформе с чемоданами пассажиров.
Вдруг, где-то впереди меня, в облаках тумана, мелькнула знакомая стройная фигура.
– Льюк! – крикнула я.
Но фигура, растворившись, исчезла в тумане.
– Анджела! – раздался за моей спиной радостный возглас.
Я обернулась. Передо мной стоял сияющий Льюк. Его кудри из-за влажности практически превратились в кудряшки. От этого его лицо приняло совершенно ребяческий вид, но так он мне еще больше нравился.
– Я уже думала, ты не придешь, – чмокнула я его в щеку.
– Ну что ты, – тут же засмущался он. – Просто такой туман, еле тебя отыскал на платформе…
– Но, зачем же ты меня искал на платформе? – удивилась я. – Мы же договорились встретиться в зале ожидания…
– Понимаешь, – начал он, но тут громкоговоритель оповестил нас, что «Venice-Simplon-Orient-Express», следующий маршрутом Лондон-Париж-Венеция, отбывает через пять минут.
– Давай, скорее, – потянула я его за рукав пальто. – А то они сейчас без нас уедут.
Подбежав к поезду, я торопливо зашагала вдоль его шоколадно-кремового состава, выискивая в тумане вагон с табличкой «Ибис». Все салоны состава «Pullman», следующего на отрезке нашего путешествия из Лондона до Кале, вместо нумерации имели собственные имена, а так же непохожие друг на друга судьбы и интерьеры.
Например, наш вагон некогда входил в состав поезда, курсировавшего между Парижем и городом Довиль, престижным курортом для парижской знати, где располагалось казино. Поэтому мне представлялось, что интерьеры «Ибиса» должны были хранить энергию азарта, интриги и приключения, ну еще, может быть, и чуточку аромата духов «Chanel N 5».
Отыскав наконец нужный вагон, я остановилась и, обернувшись, помахала рукой Льюку. Он немного отстал от меня, и теперь его стройный силуэт лишь слегка вырисовывался в тумане. Зато было слышно, как его роскошный чемодан, попадая в неровности и выемки, весело подскакивал и постукивал колёсиками по платформе.
В этот момент, раздался предупредительный свисток, извещавший об отбытии поезда. Льюк прибавил ходу и через какие-нибудь пару секунд уже оказался рядом со мной. Стоявший у входа стюард ловко подхватил его чемодан и, пропустив нас в тамбур, захлопнул дверь вагона.
Поезд, вздрогнув, мягко заскользил по рельсам. За окнами в ускоряющемся ритме замелькали, пробивающиеся сквозь туман, огоньки железнодорожных фонарей.
Стюард передал чемодан Льюка своему напарнику и пригласил нас пройти на свои места.
В вагоне почти все огромные плюшевые кресла, утопающие коротенькими толстыми ножками в пушистом ковре, уже были заняты гостями Восточного Экспресса. На столиках, покрытых белоснежными скатертями, стояли небольшие торшеры. Бежевые плиссированные юбочки их абажуров нежно светились мягким светом.
– Правда очень уютно? – обратилась я к Льюку.
– Угу, – на мгновение прижавшись ко мне, прогудел он мне в ухо. Его влажные «кудряшки» упали мне на щёку.
– Позвольте, мадам, – произнес стюард, помогая мне снять пальто.
– Благодарю, – ответила я.
Поместив сумочку и перчатки на верхнюю полку, я села в кресло напротив Льюка.
– По-видимому, аристократы прошлого столетия не отличались особой высотой, – наткнувшись под столиком на мои коленки, произнес он.
– А знаешь, что в России говорят на эту тему? – отозвалась я.
– Ты имеешь в виду тему ног?
– Да нет, – отмахнулась я. – На тему мало места.
– А-а-а…
– В тесноте, да не в обиде!
– Как тонко подмечено, – придвинув свою ногу к моей, произнес Льюк.
В это время к нам подошел стюард с подносом, на котором стояли бутылка шампанского и два хрустальных бокала, украшенных золотыми вензелями Восточного Экспресса. Поставив поднос на столик, стюард ловко откупорил бутылку и разлил искрящееся вино по бокалам.
– За нас? – предложила я тост.
– За тебя, ma chérie3, – прошептал Льюк и поднес свой бокал к моему.
Встретившись, их хрустальные бока издали легкий певучий звон.
Эпизод 4 – Соболиные брови
Я отпила шампанское и, поставив бокал на столик, взглянула в окно. Там все также стелился густой туман.
«Надеюсь, он вскоре рассеется», подумала я, ведь вся прелесть таких путешествий состоит именно в созерцании расстилающихся и убегающих за горизонт пейзажей…
Переведя взгляд на Льюка, я заметила, что перед ним на столе появился какой-то блокнот, в котором он начал что-то сосредоточенно набрасывать. Его «кудряшки» в теплоте вагона подсохли и теперь тугими завитками ниспадали на лоб, даже немного лезли в глаза, но он их будто и не замечал, так был увлечен своим занятием.
