–
Я шесть лет подряд летал только дирижаблями компании “Файдерт”. Не класса “люкс”,
а обычными, – голос красавчика Анжея Майборо эхом разносился со сцены.
Послушать
его заявился почти весь местный бомонд, уж из Тертечека точно. Как-никак “Майборо” – самая крупная компания
Нэхлесса по производству магического неона. Семья, владевшая ей, была
богатейшей во всей империи, а у Анжея был контрольный пакет акций.
–
Но почему? – крикнул кто-то из зала.
–
Не из любви к простоте, как бы вы могли подумать... Терпеть не могу неудобства,
– улыбнулся Анж, сдувая длинную прядь пепельно-снежных волос со лба.
–
Так почему же?
Теперь
по залу понеслись заинтересованные шепотки.
–
Я был влюблен в стюардессу.
Новость
была воспринята оглушительно. Зал взорвался свистом и аплодисментами. Ушлые
журналюги, до того нервно грызшие наточенные карандашики, теперь застрочили в
своих блокнотах очередную новостную бомбу.
–
Если что, история без счастливого финала, – продолжил Анжей. – Моя подростковая
любовь, которой активно потакал отец, покупавший мне билеты, была столько же
платонической, сколько и безнадежной. За все шесть лет я произнес при ней лишь
не более пяти-семи одинаковых фраз. Кажется, это было: “спасибо”, “большое
спасибо”, “можно мне еще кофе?” и “где здесь туалет?”. После последнего я
перестал летать компаниями “Файдерт”. Мое юношеское эго не выдержало такой
подставы со стороны физиологических потребностей.
Публика
едва не умерла от хохота.
–
После моей затяжной депрессии отец утешил меня, навязав мне брак с Камиллой
Бэйтеррис, с которой я прожил совместно два года и благополучно развелся. Это
хорошо отразилось на моем организме, и я полностью ушел в работу, о чем
совершенно сейчас не жалею. Так что рецепт успеха номер один – никогда не
женитесь. Это грозит гастритом, язвой, дергающимся глазом и тотальным
отупением.
В
зале снова захохотали и захлопали.
–
Сколько же вам было лет, когда вы влюбились в ту девушку-стюардессу? – подняв
руку, спросила белокурая журналистка из “Тертечек-звездный”.
–
М-м-м... Мне – четырнадцать. Вернее, четырнадцать мне было, когда мы впервые
увидели друг друга.
–
А ей?! – у журналистки даже глаза загорелись, она явно уже в мечтах публиковала
статью, где в красках рассказывала о том, как маленький мальчик влюбился в
тетушку.
–
Наверное, столько же. Как я понял, ее отец был пилотом в этой компании. А ей
позволялось подрабатывать. Мы были детьми.
Разочарованию
во взгляде девушки не было предела, и это вызывало усмешку на губах у Майборо.
–
Благодарю за ответы.
–
Я собрал всех здесь не для того, конечно же, чтобы делиться подробностями своей
личной жизни, хотя они весьма трогают вас всех... Я хотел рассказать о компании
“Файдерт” и планах “Майборо” о ее покупке. Покупке и... Уничтожении. Как вам
известно, я вынес этот вопрос на рассмотрение на совет директоров. Дирижабли сейчас не в моде. Единогласно было принято решение о стратегии
искоренения этого вида транспорта и замещении его неоновыми летучими поездами. Они
более удобны. Они экономичны и маневренны. Они... Превосходны!
В
зале снова захлопали. Идея избавиться от дирижаблей была воспринята на ура, а
речь, подкрепленная харизмой и обаянием Анжея Майборо сделала свое черное дело.
Теперь все как один болели идеей убрать надоевшие громадины с неба.
–
Сделка с дирижаблями составит две тысячи клеверов. Я заплачу вам втрое больше,
если вы согласитесь на мои условия.
–
Условия, при которых я уничтожу дело моего отца? – я откинула прядь рыжих
волос, чуть подавшись вперед и облокачиваясь на стол локтями. – Вы хотите
перекупить Файдерт, потому что хотите его уничтожить!
–
Кому сейчас нужны дирижабли? – усмехнулся толстый Нонкс Вэйфи. – Все переходят
на смесь неона и магии. Совсем скоро летающие поезда вытеснят эти громоздкие
штуки... Это куда более перспективная технология. А ваше дело, увы, убыточное.
Оно принесет доход только в том случае, если я распродам его по кускам таким же
ценителям старья, как и вы.
Как
хотелось выплюнуть ему в лицо, этому жирному борову, чтобы он убирался, чтобы
больше даже не думал даже зариться на то дело, которому отдал жизнь мой отец, а
я – свое сердце! Хотелось... Но я не могла. Дело и правда было убыточным. Если
в ближайшее время я не найду покупателя, то рискую оказаться на улице с долгами,
которые никогда в жизни не сумею покрыть.
И
все же... Я все еще надеялась на чудо.
–
Я подумаю над вашим предложением, – сказала я со вздохом.
–
Ну вот и умница. Вы далеко не дурочка, леди Фокс. Вот моя визитка. Надеюсь, что
очень скоро вы свяжетесь со мной.
Нонкс
Вэйфи оставил карточку с указанным адресом и вышел во двор. Я проследила в окно
за тем, как он сел в сияющий неоновым светом экипаж. Лошади, подкованные
магическим неоновым составом, лихо взлетели в воздух, оставляя после себя
сияющий след, который после сложился в сердечко, внутри которого был логотип
Майборо. Меня едва не стошнило.
Дирижабли
и правда скоро вытеснят другие технологии... Но как не хочется свыкаться с той
мыслью, что они больше никому не нужны.
Домой
пришла в расстроенных чувствах, и почти сразу принялась уплетать то, что
осталось в холодильнике. Ну а меня утешать прибежала верная соратница, друг, личный
психолог, критик, защитница... Моя лиса.
–
Ты работаешь с тринадцати лет, Аурика! – Шинни одним прыжком взлетела на стол,
мазнув мне по руке пушистым рыжим хвостом. – Начиная cтвоих
подработок у отца в эконом-классе, где вечно не хватало бортпроводниц,
заканчивая тем, что тебе перешла его компания. Файдерт – вся твоя жизнь!
Неужели не обидно будет продавать?
Я
ковырнула кусок пирога с грибами, после плеснула в чашку побольше чая с
валерьянкой и успокаивающими травами. Сколько себя помнила, Файдерт всегда был
со мной...
Я
родилась на борту дирижабля. Он носил название Аурум, что в переводе означало “Золотой”.
Отец специально держал его для элиты. Моя мама летела в Пикслес, город лекарей,
надеясь, что там ее роды пройдут благополучно. Но вышло все совсем не так.
Тогда на борту оказался хороший целитель... Он и посоветовал назвать меня
Аурикой, в честь великолепного воздушного корабля. Отец и мама с радостью
поддержали эту идею.
После
отец часто брал меня с собой в поездки. Он сам пилотировал один из дешевеньких
дирижаблей эконом-класса, но никто не знал, что их пилот на самом деле владелец
компании. В этих поездках мне позволялось почти что все. Носиться по салону,
примерять на себя капитанскую фуражку, даже немного рулить... Моя любовь к
дирижаблям целиком и полностью передалась мне от отца. Вскоре я начала
понимать, что уже не могу без них жить.
