Григорий Быстрицкий - Западня 3,14…

Западня 3,14…
Название: Западня 3,14…
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2022
О чем книга "Западня 3,14…"

Независимо от причин попадания в Арктику, первое время человек уверен, что скоро вернется на Большую Землю. Это «скоро» у каждого свое, но 20, 30 или 40 лет все приезжие точно не намерены там проводить. Однако некоторые попадают в арктическую западню и остаются надолго. Это меняет человека настолько, что ему уже все становится нипочем. Все и везде. В подкорке прочно сидит Герман Мелвилл со своим: «Объясните же мне, может быть, это стрелки всех компасов своей магнетической силой влекут их сюда?», а надежде на быстрое возвращение приходит закономерный конец.

Содержит нецензурную брань.

Бесплатно читать онлайн Западня 3,14…


КОНКУРС МАЯКОВСКОГО

Не тебе,

в снега

и в тиф

шедшей

этими ногами,

здесь

на ласки

выдать их

в ужины

с нефтяниками


Натуральный Кирк Дуглас, только более мощный и длинный лежал на своих нарах в ватных штанах, заправленных в валенки с огромными галошами, и с неожиданно форсистым одеянием верхней половины своего мускулистого, молодого тела – белой нейлоновой рубашке. Он читал Джека Лондона, приладив в изголовье маленькую лампочку, запитанную от тарахтящего рядом с балком трактора. Еще пара лампочек под потолком освещала все купе: чистый стол у окошка, покрытый ватманом, с арифмометром, журналом наблюдений и отточенными карандашами. С другой стороны стола двое нар друг над другом.

У Бориса Каюрова, а именно этот тридцатилетний ленинградец в должности топографа-геодезиста был похож на Дугласа, – вторых нар сверху не было. Там была накрепко прибита полка с натянутым страховочным проводом, чтобы с неё на ходу ничего не падало. У купе не было отдельной двери, нары заканчивались узкой переборкой, за которой располагалась железная печь. Её топили углем, и она выполняла целый ряд полезных функций: грела балок, на ней готовилась пища, была закреплена фляга для производства воды из снега, а иногда и браги из дрожжей с томат-пастой, сверху, на специальных перекладинах сушились валенки и портянки. Напротив печи была входная дверь, а рядом с ней умывальник с экономной пипкой вместо крана.

Далее, за печкой начиналась вторая половина балка, тоже с тремя нарами, столом, и тоже с полкой, на которой, в отличие от борисовой, были навалены замазученные запчасти, поскольку на нарах под полкой жил тракторист. На вертикально-спаренных лежанках напротив проживали топорабочие, всего их было четверо. В общей сложности в двух половинах балка обитало шесть человек.

Половины разительно отличались: слева, в купе инженера преобладали белые краски, туда запускали без уличной обуви. Напротив черные и темно-серые цвета редко разбавлялись цветными фото разных актрис, приклеенных на стенах. Воздух в балке имел большой спектр запахов, которые перебивались обильным курением всех его жителей.

Эту специфическую атмосферу от безбрежных просторов стерильно-чистой тундры отделяла всего лишь дверь, и каждый мог в любую минуту ощутить несоизмеримые масштабы двух сред своего обитания и хрупкость границы между ними.

Чистоту снега вокруг балка обеспечивало непрерывное, каждодневное движение вперед, к завоеванию новых месторождений. В данной ситуации движение на пару дней застопорилось ввиду ожидания самолета с вешками. Вообще-то с базы ждали чего-нибудь более существенного, но без этой дранки с черным верхним концом двигаться дальше нельзя. Потом по вешкам строго через 25 метров следом идущие геофизики будут расставлять свое оборудование.

Свободный день использовали для бани (в тазу рядом с печкой), стирки (в этом же тазу) и полноценного отдыха. Борис читал про ихнее, американское белое безмолвие, временами подремывал и невольно слушал непрерывный бубнеж топиков. Беседовали напротив не разнообразно, неинтересно и совсем неприлично. Неиссякаемой темой были женщины, причем даже в ореоле воспоминаний не чистые, ласковые и достойные, а какие-то сплошь жуткие и совсем бессовестные бляди.

В другой половине тракторист и один топик спали, а еще один убежал на лыжах за 70 км в сейсмоотряд проверить свою жену. Он ревновал её к оператору сейсмостанции, где она в положении нагнувшись в темноте проявляла рулоны фотобумаги, вылезающие из щели под осциллографом. Борис раньше видел проявительницу, глазами навыкате она смахивала на Крупскую в расцвете базедовой болезни. Он не думал, что молодой оператор клюнет на такую красоту, но чуткий муж имел другое мнение.

Двое напротив успели выспаться и с новыми силами предались своим романтическим воспоминаниям.

– Не надоело вам? – Ненастойчиво и без интереса спросил начальник.

– А чо делать?

– Почитать что-нибудь, а не валяться в темноте равнодушного размышления…

– Еще чего, из книги бабы с пивом не вылезут.

– Это смотря как читать, – многозначительно изрек интеллигент.

– Как не читай, не вылезут, – хохотнули, – а чо читать-то?

Борис посмотрел на свою полку. Библиотека на эту зиму у него была такая: два тома из разных собраний, обещанные отцу к возврату в Ленинград в целости, старая книга Л.Фейербаха, выпущенная после революции, и тоненькая книжка в мягкой обложке о спорте в СССР. Седьмой том Фейхтвангера предназначался для изучения истории, Фейербах для повышения эрудиции, а том первый Джека Лондона из собрания 1954 – для души. Книжонку о спорте ему сунула перед отъездом мать, при этом загадочно улыбнулась.

Борис потянулся за спортом, впервые открыл наугад и попал на Маяковского: "Товарищи, поспорьте о Красном спорте!"

– Вот, пожалуйста,– он зачитал название стихотворения, – почитайте и поспорьте!

– Чо там спорить, наливай, да пей, – без всякого интереса откликнулись с нар.

Тогда у скучающего Бориса возникла просветительская идея:

– А попробуйте прочитать простой стих о спорте и объяснить, что вы поняли. Что хотел сказать поэт?

– Да на хер это нужно?! – Возразили темные массы. – Еще чего? Ты нам на работе командир, а отдыхаем как хотим. Стихи еще придумал читать…

– Хорошо, – не стал возражать просветитель, – предложу другим, – он посмотрел на спящих в другой половине.

– Давай-давай, там люди постарше, сразу стих учить начнут…

Борис не обратил внимания на этот циничный сарказм и пробормотал тихо, как бы себе под нос:

– А призом им будет бутылка. На крайний случай приберегал…

– Стой, стой, какая бутылка? – Они синхронно подпрыгнули на лежанках и тревожно уставились на спящих, потом совсем шепотом, – какой такой крайний случай? За что бутылка-то им?

– Крайний случай, это когда в коллективе застой, кобелирующие настроения и взрыв народного негодования на почве отсутствия некоторых возможностей похотливого свойства.

Таких сложных фраз им не то что понимать, слышать не приходилось.

– А бутылка достанется победителю поэтического конкурса. – Коварно продолжил искуситель. – Кто лучше расскажет своими словами, что имел в виду Маяковский в простом стихотворении.

На нарах затихли, мучительно поразмышляли, "прикинули хрен к носу" как сами же выражались, потом, озираясь на спящих, заметили, что пить-то всем нечего, делить пол литра на такую компанию, только расстраиваться, и вызвались раздраконить поэта в своем узком кругу.

– Ну, начинайте, – Борис бросил на стол брошюрку, – потом посмотрим.

Минут двадцать они читали, вырывая книжку друг у друга, тихо шептались и немного спорили. Борис уже успел заснуть, положив развернутого Джека себе на лицо, когда они с нижних нар навалились локтями на стол и деликатно разбудили начальника.


С этой книгой читают
История о взаимоотношениях с окружающим миром талантливого мальчика, страстно увлеченного литературой. Ситуация, в которую он попал, оказала сильное влияние на его характер, всю дальнейшую жизнь и судьбу.
«Красота – страшная сила, и про это рассказ Найденова. Известно, как воздействовала красота скульптур усыпальницы Медичи, сработанных Микеланджело: посетители забывали час и день, в которые они сюда пришли, и откуда приехали, забывали время суток… Молодая пара осматривает Константинополь, в параллель читая странички из найденного дневника. Происходит и встреча с автором дневника. Он обрел новую красоту и обрел свое новое сумасшествие. На мой взгл
Детские, ностальгические истории, произошедшие с автором в далёком леспромхозном посёлке в семидесятых годах прошлого века.
Избранное – дикий букет, не тронутый жёсткой рукой флориста: проза, поэзия, философия, эссе…Вы любите полевые цветы, поющее разнотравье? Останавливают ли вас жёлтые огни зверобоя и колючий шарм полевого синеголовника? Кружит ли голову ароматами восторга душистый горошек и трезвит ли терпкость вкуса горькой полыни? О чём размышляете, когда ветер гонит мимо вас рыжеющий шар перекати-поля?
Люда Стасенко – обыкновенная девушка и живет она обыкновенной жизнью. Она любит и любима. Но однажды тот, которого она так любила, тот которому доверяла – ее жених Артем, уходит навсегда. Чтобы понять Артема, который родом из Донецкой области, она едет в зону АТО в качестве волонтера. Ей многое предстоит пережить, многому предстоит научиться, чтобы наконец найти свою любовь и понять кем она является на самом деле…
Если тебя ранили так, что не можешь не помнить, забрали то, чем жила, убили то, во что верила, можно ли жить дальше? Надежда не думает над этими вопросами, она живет, доказывая себе и всем, что мы сами меняем свои судьбы. Но на празднике ее прошлое врывается снежной бурей, разрушая новую жизнь и вскрывая старые обиды. Есть ли шанс все простить и быть вместе с любимым человеком, когда сердце сжимается от боли и разочарования?
Bienvenue dans le monde de la vie cétogène, où commence le chemin vers la santé, la vitalité et une alimentation délicieuse. Le régime cétogène, souvent connu sous le nom de céto, a acquis une immense popularité en raison de ses effets transformateurs sur le corps et l'esprit. À la base, le céto n’est pas seulement un régime ; Il s’agit d’un mode de vie qui donne la priorité aux aliments sains et riches en nutriments tout en limitant les glucides
Пропажа игрушечного любимца грозила испортить праздник маленькой девочке Вике, но волшебство Нового года и человеческая доброта помогли воссоединению.