Иллюстратор Ольга Волкова
© Лика Конкевич, 2020
© Ольга Волкова, иллюстрации, 2020
ISBN 978-5-0050-5332-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Люди пахнут по-разному. Нет, даже не так. От кого-то пахнет. От кого-то попахивает…
И речь не о парфюме сейчас. К кому-то из людей хочется приблизиться и вдыхать его запах, а от кого-то непроизвольно дистанцируешься.
Люди пахнут по-разному. Да. И это не о концентрации соли/сахара, аромате ванили/иланга, терпкого дуба и измельченной хвои. Это о том, чем живет человек в последнее время.
Мой нос в раннем детстве взял на себя часть работы моих близоруких глаз и эта компенсация сначала приводила меня в интерес и растерянность. Став подростком, начала откровенно пугать. А во взрослой жизни я просто приняла это как данность. Есть и есть. Я научилась с этим жить. Отключать это у меня теперь тоже получается на автомате. И включать тоже.
В эти новогодние каникулы народ плотно вдохновляется контактом друг с другом. И качество этого контакта разное. Интереснее всего наблюдать за сменой запаха у одного человека. Он меняется так, словно в его внутреннем Л'Этуале акция, и он купил, наконец, целую коллекцию, о которой мечтал, но не решался приобрести. А теперь она есть. И он приносит с собой в кабинет запах легкий, как облако, и быстрый, как первый секс
Холодный норд-вест. Это майор. От него пахнет одиночеством и ветром. Аромат проникает сразу и стремительно вглубь, в центр твоего пупка. Так задыхается младенец на сильном ветру в мороз.
А вот запах тяжелеет и становится темнее, так начинает пахнуть тревога, переходящая в оборону. Это мужчина, который узнал, что жена встречается с другими мужчинами.
Женщина, которая только решилась выйти из отношений с мужем-алкоголиком, пахнет, как доменная печь, разливающая раскаленный металл в две смены, и, между ними, без права на отдых, выпекая сдобные булки на весь город. Этот запах невыносимо горький.
А вот женщина, у которой умер ребенок. Она пахнет остановкой и немым вопросом в космос, прорываясь через него за пределы вселенной. Этот запах холодный и бесконечный. Стоит столбом между нами. Как плотный поток света, направленный высоко вверх. Он пугает и манит одновременно.
Мужчина, который пахнет многослойной тягучей смесью обиды, ненависти, страха и любви к женщинам, оказался рядом со мной за одним столиком в Дискавери-кафе… Я даже не посмотрела на него, а через аромат медленно читала его жизнь. Мой нос не подводит меня. И мужчина начинает говорить сквозь меня:
«Вся моя жизнь крутится вокруг женщин: мама, старшая сестра, бывшая жена, которая тоже старше меня… Мне 30..и я все делал для них и оказывался ненужным…» Тогда я всматриваюсь в его убегающие глаза, встаю, и тоже ухожу… мне 44.
Ребенок, у которого разводятся родители, пахнет перегоревшим электричеством. Дыма в аромате еще нет, но замыкание и открытый огонь вперемежку с мокрыми слезами уже остро встает в моем горле…
От женщины, которая пахнет подавленной сексуальностью, хочется отодвинуться подальше и сохранять дистанцию. Там смесь спрессованного пороха, языков костра и сырой плиты бетона…
А вот мужчина, который приносит с собой шлейф читального зала библиотеки. Это большая редкость и мне хочется дышать им, кажется, бесконечно. Этот запах свежий и древний, одновременно. В нем ноты мудрости и они пахнут латинскими буквами, которые откликаются теплом бирюзы. Но он мимолетен.
И вот я уже стою одна посреди шумного Красного Проспекта и теряюсь в ощущениях: «А был ли мужчина?»…и тут зрение фокусируется на убегающей вдаль фигуре, прорывающей толпу легкой походкой. Да, редкий аромат…
Он позвонил, когда я была дома и болтала с мамой о моем детстве, о моей любимой подружке, с которой мы до сих пор вместе.
Я и не узнала его голос. Сказать, что мы были друзьями, я не могу. Приятели/знакомые, которые пересекались за этот год несколько раз.
Он попросил встретиться. Я сразу сказала да. Почему согласилась, стану понимать к концу вечера, который добавил в мою картину мужского мира той самой трогательной не идеальности, которой мне не хватало…
Я не узнала его. Он стал меньше…
Старался держаться как мог
Много оправдывался, что позвонил, что ему стыдно/неудобно/стремно. Что он просто не знает куда ему теперь.
«Я на конечную станцию приехал, Лика. Это- тупик»
Свои слезы он сдерживал и ресницы его дрожали так трогательно, мускулы на лице играли. А я не понимала пока, что такого притягательного в этом.
Ведь человеку так сильно плохо, что он готов расплакаться в любую секунду-посреди этой улицы, среди толпы людей… мы идем медленно, а он говорит что-то дежурное и непонятное самому себе… мои ноги уводят нас в тихое место-школьный двор и корт. Сейчас он пустой и там есть трибуны со скамейками, крытые на случай дождя. Чувствую, что дождя за этот разговор будет много.
Я не психолог этому человеку. У нас не консультация. Между нами сейчас происходит жизнь. И эта жизнь разворачивает такой сюжет, который в фильмах не покажут… такие переживания чувств, которые увидит здесь этот корт… я была спокойна и уверена в себе, несмотря на глобальность и ломку моего Другого, с которым я сейчас сижу…
Он бесконечно курит, на скамейке приземлилась бутылка пива, завернутая чувством стыда в черный пакет. Ему за все так неловко и неудобно, он готов извиняться даже за каждое свое слово и движение…
Когда за последние 5 минут он тянется к третьей сигарете, я начинаю говорить: «Я сейчас тебе кое-что скажу, а ты выбери, сам, пожалуйста. Мне так хочется сесть с тобой рядом и просто обнять тебя. Но я не выношу запах сигаретного дыма. И я не знаю как ты отреагируешь на это. Реши сам»
Он посмотрел на меня глазами, полными слез. Они стали огромными, чистыми и умоляюще-удивленными. Рука стала машинально убирать в карман сигареты с зажигалкой, а я села совсем близко и обняла его двумя своими женскими руками.
И тут его тело начало дрожать… все сильнее… сильнее… а потом он разрыдался… сначала тихо, потом сильнее… потом стал шептать:
«Господи, я плачу… Лика, только прости меня… я щас… успокоюсь… да что же такое-то… щас…», а я говорила только одно: «плачь, пожалуйста, плачь».. …и он начинал плакать… сейчас я удивляюсь, почему я так была спокойна и уверена, когда рядом со мной плачет Мужчина. Всегда сильный и мужественный…
Он начал говорить… полжизни в никуда. Только сейчас увидел это. Как цеплялся за людей, за любую возможность не оказаться одному, предавал себя, впиваясь в Других. Как копил злость… как всю жизнь боялся этого ужасного чувства отчаяния и безысходности, когда ты один…
«Я впервые в жизни чувствую такое тепло человека рядом. Я ждал такого тепла с рождения. Я сейчас вспоминаю свои ощущения, когда я родился. Этот холодный железный стол и я скован пеленками. Парализован в теле, парализован в плаче. Меня поглощает эта ледяная бездна-пустота. Я один. Я один! Один, понимаешь!…а сейчас мне тепло. Как не хватало тогда этого тепла и что с тобой рядом теплый человек…»