Тухлые коробки, пропахшие плесенью, в них явно не найдёшь еды, но паренёк, похожий на трубочиста обязательно отыщет. Он рос на улице с пяти лет, когда мать проститутка забыла его в зоопарке. Ага, так завела случайно в клетку, и рыпнулась прочь. Но мальчуган выжил всем врагам назло. Добывая пропитания изо дня в день, сражаясь с жестоким роком судьбы. Нормально прорвёмся. А вот и первая съедобная жратва. Почти полная банка тушёнки. Быстрее набить живот, пока не утащили. Он уже давится содержимым, плевать. Поголодали бы недельку, и не такое вытворяли. Довольно вздыхает, поспать бы часок, но здесь на глаза попался беспризорник. На вид, чуть по младше по возрасту. Лежит весь избитый. Ссадины на лице.
– Чей он? Вовчан, алё уснул что ли? – спросил у местного бомжа, который спал в мусорном контейнере.
– Я то откуда знаю? На шоссе стоял клянчил еду, потом пьяный сбил, ну потом перетащили сюда. Да сдохнет и ладно. Всё, малой дай подрыхнуть! – перевернулся на бок, вот же пропитой хрен. Но сердце светловолосого юнца сжалось. Нельзя бросать в беде. Для начала нащупал пульс, отлежится будет как новенький.
По старым связям договорился с местными, дали местечко в подвале. Да, ослаб он конкретно. Лишь на третий день пришёл в себя.
– Пей, небось жажда мучает. Кто же на дороге попрошайничает? Всему учить нужно. Как звать хоть? – протянул ему бутылку с водой, удачно подрезанную в метро.
– Ванька я. А ты? – пьёт боязно, ещё не окреп.
– Кай… Ребра не болят? – осмотрел его с ног до головы.
– Маленько. Слушай, а можно я среди ваших потусуюсь? В детдоме хреново, пару раз отлупили ребята по старше! – отчитался мальчуган.
– Ну это надо посовещаться. Лет сколько? – начал блондин его расспрашивать.
– Десять исполнилось. Возьмёте? – слегка закашлял, боялся, что и воду отберут.
– Не спеши… Бутерброд будешь? Худой весь. Запомни первым делом нужно добывать пропитание, а уже потом остальное! – Блондин казался со стороны его братом, да и разница в возрасте была всего года три.
– Ты крутой… Ничего не боишься.
– А то! У меня и деньги отложены. Вырасту куплю дом и поселю там бедных. Понял, малой? Учись, я великий и бесстрашный Кай! Супа налить? С утра готовили. Не дрожи. Запомни больше никто не обидит, – взбодрил его, и тот в одобрении кивнул.
Так и началась жизнь подростков, которые были не разлей вода. Ели с одной тарелки, делили общую подушку.
Подросли и начали зарабатывать, сначала на вокзале, танцуя для прохожих. А по вечерам в электричках. Двух грязных детей всегда щедро вознаграждали. А ночью, вместо того, чтобы спать они лопали мороженое, любуясь светом в окнах многоэтажек. Искренне веря, что однажды переедут в свой уголок… Но так тому и быть если долго мечтать, желаемое становится действительностью.
– Кай, мы до самой смерти вместе?
– А как по-другому, мелкий?
– Я не мелкий! – огрызался с ним, доедая крем-брюле.
– Цыц. На три года младше, значит должен слушаться, – грозно выдал ему паренёк с белокурой шевелюрой.
– Всё равно не буду.
– Ванька, ты поворчи ещё уши надеру. Спать пошли. Глянь вон в том баке одеяло! Давай реще, не дай Бог бомжи утащат! – подгонял его, тот был очень медлительным.
Устроились вдвоём, а что вместе теплее и не страшна никакая вонь. Сквозь сон помладше спросил.
– А родители? Как думаешь по нам скучают?
– Не-а… Не нужны им больше. Ну и в баню их. Запомни, мы не разлей вода. Тебе больно значит и мне. Всё, храпи, – сказал ему Кай, укрывая одеялом любопытного пацана.
Десять лет спустя…
Кай
Грохот на кухне. Вау. Вот это пробуждение. На моих волосах куча разноцветных резинок. Да, я вылитая девка. Сейчас как поймаю малышей в угол поставлю. Какого хрена? Усы из зубной пасты?
– Эй, малышня вот так отблагодарили вчера? Ну погодите у меня! Какого лешего? – пробую встать, но не выходит. – Привязали что ли? Ванька, твоих рук дело?
– Теперь можно сладкое и мармелад? – выпрашивала Рита, на той неделе подобрали на улице, у нас дом напоминает скопление нытиков с розовыми соплями. Нет, вот скажите почему я такой добрый? Они за глаза мамочкой называют. А из кудряшек плетут косички. Нет, ну не сумасшедший дом. Обалдеть просто. Завалились в спальню, про разные носки на ногах, молчу.
– Что, кудрявый, испугался бунта малышей? Они ещё и пластилином измажут. Согласись шуточка зачётная вышла! – хохотал Ванька.
– Смейся, герой. Я им кашу манную сварю. И Ритки прохиндейки это касается в первую очередь. Брысь, отсюда умываться. И двух пузатиков разбуди. Нет, долго пялиться будешь? Развяжи! – требовал у него, зато тот не унимался. Ржал, как припадочный.
– Зачетно. Вылитая мамочка! Кай, отвечаю мы взорвем инет!
– Слушай, придурь, только попробуй выложить! Достал прикалываться. Универ опять прогуливаешь? – уточнил у него немаловажный вопрос.
– Да двух пар нет. Остынь. Грозный родитель. Не беспокойся зубки почистил!
– Балабол! Только встану с постели, надеру задницу. Слушай, отвязывай, наша мелочь пузатая в детский сад опоздает! – грозно напомнил ему и только запястья оказались свободными, легонько стукнул его в живот.
Начали драться, он всегда провоцировал. Но наш поединок был больше дружеским. И вот я забрёл на кухню, которая напоминала произведение искусства. Стены испачканы вишневым вареньем. Стол измазан карамелью, и вдобавок на полу разлита целая банка сгущёнки.
– Мать твою! Рита! Лёва! Степа!
– Полундра! Его освободили! Бежим скорее! – сорвались карапузы, а я в остервеневшем состоянии вцепился в тряпку. Насколько же всё липкое, безобразное.
– Прячьтесь! Прячьтесь! Когда диатез на жопе вылезет потом не нойте. Кай, о чего так чешется? Ой тут вспрело! – был похож на психа, а брат катался на полу от смеха. – Нет, скажи, вот чего ржёшь? Нет, какого лешего ты ржёшь?
– Отвечаю! Пора открывать детский сад! Всем жару дашь! – вдобавок достал из холодильника пакет с майонезом, и брызнул в лицо.
– Капец, тебе! – под руку схватил упаковку с моющим средством. Вот и началась веселуха. Ещё дети подтянулись. Началась войнушка, обычное утро.
– Промах, Кай! Косой однако! – спрятался за диван, а карлики не отстают. Главное принарядились в костюмы ниндзей.
– Объявили войну? Смелее! Цельтесь! А ну рассказывайте, кто заплетал мне косички?
– Ритка! – сдали с потрохами, вряд ли прервались если бы в дверь не постучали.
– Кого принесло с утра пораньше? – я насторожился.
– По тачке не понял? Хозяйка. Давай, Кай, сражай её своим обаянием, – у брата моментально спала улыбка с лица. И я будучи вылитый клоун пошёл встречать гостью.
– Вера Ивановна? А мы по вам скучали! – скалюсь во все тридцать два зубы, а из-за моих штанов выглядывают три грязных мордочки.
