Утром
меня разбудили яркие лучи летнего солнышка, пробивающиеся сквозь слегка
приоткрытые шторы. Потянувшись до хруста, я счастливо улыбнулась, глядя в
потолок. Наконец-то учеба и практика подходят к концу. Остается защитить
последний уровень лицензии на футбольного тренера, и я смогу уйти в женский
футбол, сменив на посту уже давно просящегося в отставку дядю Женю, лучшего
друга отца.
Вся
моя семья связала свою жизнь со спортом и тренерскими обязанностями. Дед даже в
свое время международную сборную по фехтованию готовил. А теперь заслуженно
отдыхает себе в швейцарских Альпах. Но даже это не помешало ему сунуть нос в
мои успехи на поприще спорта.
Сперва
меня вместе со многими нынешними спортсменами отдали в одну из самых престижных
и закрытых спортивных школ Москвы. Ума не приложу – зачем, но жизнь я
прочувствовала. Наверное, именно для этого меня туда и записали. Так сказать,
чтобы поняла, что значит быть в шкуре спортсмена. Единственное, что расстроило
всю мою многочисленную семью – я выбрала не художественную гимнастику или
синхронное плавание, куда меня звали, а футбол.
Да-да
– я, хрупкая девица двадцати двух лет от роду, бегаю с мегафоном по полю и
раздаю люлей громилам на голову выше меня. Надо мной до последнего смеялись,
пока я без перерывов не защитила три уровня лицензии. На двадцать второй день
рождения дедушка смирился и оплатил мне последний уровень Pro. Надо было
видеть, какими глазами на меня смотрели в приемной комиссии.
Стараниями
мамы я стояла в милом белом платье с розовой ленточкой, с заплетенными в косу
волосами и на каблучках. Мило хлопала глазами и скромно улыбалась. Первым не
выдержал секретарь приемной комиссии, который опознал во мне дочку Антона и
Марии Овериных. Вот когда он начал ржать и поставил на то, что из сорока
соискателей меня возьмут первой, в комиссии и задумались, а кто, собственно,
перед ними стоит.
Как
итог, пока все остальные готовились и нервно что-то писали на листочках, я
соловьем заливалась обо всех своих достижениях, прошлых экзаменах и выпускном
аттестате из спецшколы. Последний как раз и покорил сердце неприступной
комиссии.
И
вот, отслушав необходимые часы и сдав все нужные экзамены, сегодня за обедом я
должна торжественно вскрыть конверт с названием футбольного клуба, в который
меня распределили на следующий год помощником тренера.
Поднявшись
с постели, я накинула нежно-лиловый халат и поплелась в ванную проводить
утренние процедуры и создавать красоту. Сегодня должно состояться большое
застолье, на котором меня будут поздравлять с удачным получением лицензии и
прочими достижениями.
Костюм
я выбрала заранее, так что оставалось дождаться начала четвертого – и можно
собираться. При всех своих исходных данных, девочкой я быть не перестала, как
бы меня не уверяли в обратном. И даже парень у меня имелся – боксер, набирающий
популярность в мире этого жестокого спорта. Правда, как раз по этой причине
виделись мы редко. Я даже не знала, приедет Андрей сегодня на обед или дело
ограничится сообщением и букетом цветов с курьером. Я, конечно, понимала
Андрея, тренировки в Германии важнее, чем девушка со своим глупым праздником.
Но от этого не могла чувствовать себя менее одинокой. Хотелось хоть иногда
проводить время как обычная парочка, исключив все эти разговоры о спорте,
популярности и славе. О том, как Андрей жалеет, что начал тренироваться только
два года назад, когда познакомился со мной. На тот момент ему уже было двадцать
три, и многие двери для парня закрылись.
Рассказывать,
что могу помочь пробить их, я не собиралась. Я хотела, чтобы меня любили не за
огромные возможности для карьеры, а просто любили, как самую обычную девушку.
Пока я размышляла и фантазировала, в дверь раздался звонок, и радостный голос
мамы оповестил меня, что доставка из ресторана прибыла.
Значит,
пора собираться на сегодняшний обед. Зная своих родственников, я была уверена –
без четверти четыре все они будут уже тут. Собственно, именно так и произошло.
Сначала были обнимашки и целовашки. Поздравления, многочисленные игрушки и
букеты цветов. Кто-то из бывших спортсменов, воспитанников моей семьи, тоже
заглянул поздравить. Пока суд да дело, за стол мы садились в половине шестого,
когда даже ресторанная еда успела третий раз остыть.
—
Дамы и господа, — папа поднялся из-за стола, — разрешите в этот замечательный
день произнести тост за мою чудесную дочь. Все мы были очень удивлены, когда
она выбрала карьеру футбольного тренера. Но сейчас, глядя на нее, я хочу
сказать только одно. Моя кровиночка, пусть на этом пути тебе сопутствует только
победа, и никакое поражение не залетит в твои ворота. Лидия, милая, за тебя!
По
комнате зазвучали переливы хрустального звона, многочисленные поздравления
родственников, но меня печалило только одно. Среди всех этих цветов и подарков,
поздравлений и пожеланий не было того самого, которого я так долго и сильно
ждала. Андрей так и не написал. До самой кульминации оставалась сущая мелочь.
—
А теперь я хочу, — произнесла я, потому что ждать дальше не имело смысла, —
зачитать при всех – в какой же клуб меня распределили сроком на год в качестве
помощника футбольного тренера. С этого момента я, Оверина Лидия Антоновна, буду
помощником футбольного тренера в клубе «Огни столицы». Невероятно!
Я
сама не верила в то, что было написано на моем распределении. Я попала в самый престижный
клуб Москвы. И только по довольному прищуру тетушкиных глаз поняла, что это она
приложила свою драгоценную лапку к моей удаче. Но по сравнению с восторгом,
охватившим меня, это маленькое жульничество ни капельки не огорчило. Единственное, что опечалило в этот вечер –
отсутствие поздравления от Андрея. Все остальное было просто волшебно.
