Сыплет роза лепестки
В деревянную шкатулку…
Малый лоскуток реки —
Впечатленье от прогулки.
Где вода так глубока,
Зелена и полновесна,
К небу тянется рука
Вишни белой, как невеста.
Дремлет лотос на волне,
Подставляя солнцу щеки.
И окрест, как в полусне,
Смотрит ирис синеокий.
Ива белая молчит —
В тени замерли две цапли.
Лишь фонтан едва журчит,
Редкие роняя капли.
Камень, ветер и песок,
Дерево, трава и глина.
Тростниковый поясок
Вьется лентой из корзины.
Уставшее от зноя,
Шагающее древо,
Остановилось в поле,
Раскинулось в полнеба.
И ждет, когда скитальца,
Его охватят рьяно
Тоскующие пальцы
Вечернего тумана.
* * *
Я – Древо Желанья,
В прохладе моей —
Лишь вечер настанет,
Под тенью ветвей,
О, странник пустыни,
Усни, отдохни.
Забудь ты отныне
Ненастные дни.
Я – Райское Древо,
Меж солнца и вод.
К корням моим, верь мне,
Кто избран – придет.
Дыханием пряным
Смолы напою.
И яблоком рдяным
Тебя одарю.
Здесь, в травах душистых —
Колодец без дна,
Где тайно искрится
Воды глубина.
Земные заботы,
О, путник, забудь,
К небесным широтам
Направив свой путь…
Звезды стучатся в окна, спрашивают о ночлеге:
«Можно ль становиться в доме твоем, скажи?
Долго плутали по небу на разбитой телеге,
Лошади утомились, стали у Млечной межи…»
Я отворю окошко, тихо скажу: «Входите,
Есть в кувшине водица, светел огонь в печи.
Что там, в высоком небе, поведайте-расскажите —
Текут ли быстрые реки, студеные бьют ключи?»
Черноокие звезды пестрые юбки раскинут,
Молвят мне: «В небе ясном реки текут без дна…
Не напьешься…» И смолкнут, кутая гибкие спины
В длинные белые шали из ветхого полотна.
А поутру, как солнце выкрасит в киноварь небо,
Звезды умоют лица после короткого сна
И тронутся в путь. Только скрипнет прощально телега,
Да ветер тронет гриву рыжего скакуна.
Август – месяц исчерченной ветрами глади морской,
Месяц яростных бурь, иссушающих землю, взметающих теплый песок
Выше розовых крыш, выше старых, иссеченных зноем олив,
Над рекой мелководной, что вьется, свой путь меж камней проложив.
Рыжий август – пора спелых персиков и – небес, источающих жаркую нежность
В винно-сизую сень виноградной лозы, истомленной от тяжести гроздий.
Пряный август просверлен насквозь колеями скрипучих колес,
Что, по горным дорогам кружа, задевают желтеющих трав неотцветшие грезы.
Чуть от ветра звенит черепица в обезлюдевших к полдню селеньях,
И колышется тонко-зеленая тень поредевших истрепанных крон.
На отбеленных солнцем палящим, веками отглаженных стенах,
Что впадают у кромки дорог в густо-синий, хмельной полусон.
* * *
Дождь лился с вышины, смывая все грехи,
И беззаботной щедрою прохладой
Тянуло от травы, и были так легки
Шаги мои по направленью к саду.
Туман скрывал в горсти присутствие звезды,
И яблони скребли ветвями крышу,
И мгла была полна движением воды —
От неба до земли, струящейся все тише.
По горлышко в воде стоял безмолвный сад,
Как глиняный кувшин с цветущей вишней —
Промокший от дождя, весенний вертоград,
Где лист сирени стал закладкой книжки.
