Степанов иногда встречал знакомого инженера из ближайшего санатория. При встрече они приветствовали друг друга и только. Михаил Павлович Щербаков – так звали инженера, работал в конторе санатория, жил у жены в ближайшем городе, а свою комнату имел в общежитии-бараке. Лет пятьдесят назад для обслуживающего персонала санатория решили построить поселок. Выбрали место, в пятистах метров от корпусов санатория и начали строить. Как шутили перед началом строительства, « отправят обслугу куковать подальше от санатория.» С тех пор образовавшийся поселок стали именовать Кукуем. Живописная местность вокруг, на берегу небольшой речушки, стали вырастать домишки и сараи. Со временем построили пятиэтажку-хрущевку и десяток одноэтажных домов на две семьи, со входами с разных сторон. Обслуживающий персонал, к нему принадлежал и Кочетов, состоял из местных жителей ближайших деревень и приезжих с разных концов необъятного советского союза. Жители поселка вели крестьянский образ жизни. Заводили скотину, птицу, обрабатывали огороды, раскапывая землю где свободно. По утрам, небольшая деревенька, с единственной пятиэтажкой, оглашалась ревом коров, коз, кудахтаньем кур и лаем собак. Но поскольку коммунальные услуги обеспечивались котельной и канализацией – именовался Кукуй поселком Старое здание барака, в котором жил Михаил Павлович и еще десятка три сотрудников и чуть позже не сотрудников санатория, просуществовав около пятидесяти лет, постепенно приходя в негодность, в одночасье сгорел. Пожар случился, как всегда неожиданно. Централизованного отопления в бараке не было и потому в каждой отдельной комнате стояла своя печь. Ранней весной один из обитателей барака крепко напился, затопил печь и уснул. К середине ночи барак полыхал вовсю. Пока приехали пожарники от большого длинного дома осталась небольшая часть обгоревшего сруба без крыши да кирпичный фундамент. Постояльцы выскакивали из огня в последний момент в чем мать родила. Не обошлось без крепкого русского мата, слез и ожогов. Михаил Павлович принял пожар спокойно. Наиболее ценное – деньги, документы и кое-что из одежды он успел спасти и не особенно жалел о случившемся. Жизнь в бараке давно осточертела всем его обитателям и глядя на квартиры в пятиэтажке со всеми удобствами говорили.
– Ну слава богу, что сгорел, давно нужно было ему гореть синим пламенем.
Лишившись жилья погорельцы стали устраиваться кто как мог. Кто-то добился комнаты в общежитии в ближайшем городе, кто-то получил участок земли с правом построить себе жилье, кто-то ничего не делал, ничего не добивался, пустил дело на самотек. Михаил первый заявил о правах на не догоревшую часть барака. Абсолютно черные, наполовину сгоревшие бревна сруба, особенно сверху, источали невыносимый сильнейший запах гари. Казалось, что этот запах пожарища невозможно будет убрать когда-нибудь. И кроме сгоревшего наполовину сруба – ничего, казалось, нельзя было использовать для стройки. Но упорству и уверенной настойчивости Михаила можно было позавидовать. На третий день после пожара он начал восстанавливать для себя жилье. Скреб с бревен до чистой древесины, убирал мусор и разбирал торчащие трубы и печи на пожарище. Оказалось, в умелых руках, кирпичи печей и фундамента отличным строительным и абсолютно бесплатным материалом. Он ревностно следил за поселковскими мародерами, тоже положившими глаз на дармовые кирпичи и нещадно, когда видел, гонял посторонних со своей стройки. Медленно, но неуклонно, бесформенное нагромождение железа, мусора, кирпичей, сгоревших и не догоревших бревен на отвоеванной своей площади Михаил превращал во что-то похожее на дом. Другие погорельцы, не нашедшие надежного пристанища, уже пожалели, о том, что по горячим следам не последовали за Михаилом, но было уже поздно. Районные власти объявили сгоревшее место муниципальной собственностью и спустя год или полтора продали заезжему богатенькому москвичу со всем оставшимся мусором и полурастащенным фундаментом. Молодой москвич нанял рабочих, обнес хорошим забором, очистил от мусора. Получился отличный участок, на самом берегу реки и у дороги. Далее москвич-собственник начал строительство большого кирпичного дома. Но потом стройка по каким-то причинам остановилась. Поговаривали в поселке, что он бандит и его посадили в тюрьму, что он продает участок за миллион. Но точно никому ничего не известно. А стройка продолжала стоять, участок зарос крапивой и лебедой. Михаил Павлович с завидным упорством продолжал свое дело. Не спеша клал кирпичи, складывал их них столбы, арки и стены. Работал с большой охотой и удовольствием. Дом приобретал вид красивого, ухоженного строения с колоннами, арочными проемами и остроконечными крышами. Его можно было пожурить за темпы строительства, но уж больно аккуратно и великолепно все смотрелось и стройка радовала глаза всех жителей поселка. Кое кто считал Щербакова чудаком и по началу никто не верил, что из остатков пепелища что-нибудь получится. Но Степанов верил инженеру и сам бы взялся за такое дело, но трудолюбие Михаила его радостный труд, вера в успех, стремление к красоте – покорили его и он искренне, почти не зная его – уважал. Как-то Степанов и Щербаков, встретившись, остановились на дороге. – Добрый день – приветствовал Николай соседа.
– Здравствуйте Николай Николаевич.
– Михаил Павлович хочу предложить вам книгу. Купите ее у меня. Я продаю ее по себестоимости.
– А почему по себестоимости?
– Я сам написал эту книгу, издал на свои деньги и каждый экземпляр обошелся мне в сто пятьдесят рублей. Я и не рассчитывал получать прибыль, просто хотел попробовать оставить наследникам свое видение советского периода моей жизни. Часть подарил, часть хочу продать, хоть частично компенсировать затраты, часть оставлю на хранение. Считаю, что ее ценность, с течением времени, станет возрастать, как старинный диван, изготовленный в дровяном сарае в пятидесятых годах прошлого века. Новый, в современном магазине – стоит две тысячи, а старый, из антиквариата – пятьдесят. Но это не важно. Купите книгу – вы еще молоды. Прочитаете – увидете жизнь со слов очевидца, не о высших кругах и чинах советского общества, а о простом труженике соцдействительности.
– С удовольствием, а вы действительно написали эту книгу?
– Да, конечно, моя первая, хотя я и давно балуюсь подобным делом.
– Покупаю сейчас же. Трудно найти человека среди здешнего населения грамотного, порядочного и занимающегося литературой. Я тоже немного пишу, так для себя, так что прочитаю с интересом. Если хотите, поделюсь потом своим впечатлением.
