Когда ты впервые войдешь в этот дом,
То не сможешь включить свет.
А если захочешь обратно, то не найдешь дверей.
В этом мире животных и суперполей,
Каждый будет искать свое место,
И пусть нам всем повезет.
Бенчи Вельм «Дом для гостей»
Туман был серым и очень густым. Он шел по извилистой дорожке мимо засохших деревьев, которые появлялись с обоих сторон. Ноги утопали в густом седом лишайнике, которым порос бурый от старости мох. Неожиданно, как из-под земли, появился высокий каменный менгир неприятного грязного кремниевого цвета. Через несколько шагов из тумана материзовался еще один высокий каменный столб. Осторожное прикосновение ладони к его каменной грубо обработанной поверхности вызвало ощущение неприятного холода. Он отнял свою руку от столба и посмотрел на нее. Ладонь была в какой-то непонятной вязкой серой жидкости. Ощущение стерилизующего холода наполнило все его тело. Стоять было нельзя. Нужно было идти. Он сделал несколько шагов, напряженно всматриваясь в серую мглу тумана, пытаясь разглядеть контур следующего столба и остановился. Это была не интуиция, это было не пойми откуда появившееся знание того, что еще один столб где то рядом. Но сквозь туман ничего не удавалось рассмотреть. Зато удалось услышать. Судя по звукам, кто-то двигался ему навстречу. Он замер, напряженно ожидая, того, кто появится из тумана. Звуки приближались, и он уже четко слышал дыхание. Напряжение нарастало. Он ожидал в нетерпении. Наконец, из тумана, потихоньку обретая устойчивые черты, появилась большая кудлатая собака.«Московская сторожевая!» – пронеслось в его голове…Собака села, и, высунув язык, посмотрела на него. Его поразили ее глаза, синего холодного цвета. Он сделал шаг к собаке, и она неспешно ступая, двинулась в его сторону. Он остановился, остановилась и она. Немного постояв и поводив головой, собака подошла к нему вплотную и лизнула руку…
Его разбудил звонок планшетного видеофона. Сон был вязким, и проснуться удалось не сразу. Уже сидя в постели, он посмотрел на мерцающие в темноте зелеными цифрами старые электронные часы. Было почти пять утра. Вообще-то ему давно не звонили. Пару лет, это точно. С тех пор, как с громким скандалом уволили со службы, лишив звания и содержания. Не звонили даже старые друзья, с которыми вместе служил в аналитическом отделе внешней разведки ГРУ. Пока этот отдел не сократили, а его, в ту пору служившего капитаном, перевели простым офицером в общеармейское подразделение. Но это было тогда. А сейчас его просто вычеркнули из жизни. И произошло это после того, как он мгновенно прекратил «Странную Войну на шельфе», которая разразилась через пять лет после того, как были выработаны все крупные месторождения сланцевого газа. Все понимали, что должно было что-то произойти. Вначале неизвестно откуда взявшиеся бандформирования начали производить захваты морских нефтяных вышек. В случае штурма, они взрывали вышки вместе с собой. И никто не мог с этим ничего поделать. А потом началась война на антарктическом шельфе. Она действительно была странной, эта война. Проводились боевые действия, при этом воюющие стороны, заявляли, что они не воюют друг с другом. Торговые отношения между всеми сторонами участвующими в «Странной войне» не прекращались ни на секунду. В том числе и поставки энергоресурсов. Война закончилась сразу, как только он, полковник Зимин, приказал взорвать все магистральные трубопроводы и лини электропередач и уничтожить все дистрибьюторские центры Межгосударственного Независимого Центра Военных Поставок в Антарктиде (МНЦВП «Антарктида»), который занимался снабжением всех воюющих сторон.
После этого был суд, обвинение, сфабрикованные разоблачения в СМИ…. Два года он прожил в вакууме, перебиваясь совершенно случайными разовыми заработками. Так кончилась его жизнь, и началось выживание.
Он заблокировал видеоканал, снял трубку и произнес сонным голосом:
– Алло!
– Господин Зимин? – он услышал хорошо поставленный мужской голос.
– Я слушаю вас, – он недоброжелательно буркнул в трубку.
– Вас беспокоят из министерства обороны, – проговорил звонивший.
– Прошу больше не беспокоить, – Зимин положил трубку и прилег на постель
Видеофон зазвонил вновь. Зимин взял трубку:
– Вас же просили – не звонить… – проговорил он раздраженно, собираясь немедленно повесить трубку и прекратить разговор.
– Извините, Аркадий Иванович, но вам следует срочно прибыть в Министерство обороны, – голос принадлежал другому человеку и казался знакомым.
– С кем имею честь? – поинтересовался Зимин.
– Герасимов Николай Алексеевич,– Зимин вспомнил его. Вместе не служили, но Герасимов был ему известен по ряду секретных операций, которые были проведены успешно. Весьма успешно.
– Зачем?
– Аркадий Иванович, дело более чем деликатное. Не по телефону. Машина уже у вас во дворе, – в каждом слове Герасимова звучала безусловная уверенность.
– Вообще-то, Николай Алексеевич, я не состою на службе и… – Зимин не успел закончить, так как Герасимов перебил его, – Я в курсе. Приезжайте.
В трубке послышались гудки. Аркадий Иванович повесил ее.
– А что, может съездить… – Вслух подумал Аркадий Иванович, – Пожалуй… – добавил Зимин и отправился в ванную комнату.
Он очень быстро оделся, выпил маленькую чашку крепкого чая и вышел на лестничную площадку, застегивая длинный черный плащ. Закрыв дверь на ключ, Аркадий Иванович начал спускаться вниз по лестнице. Он не пользовался лифтом по двум причинам. Во-первых, он считал что лифт вреден для здоровья. Второй же причиной было то, что этот агрегат почти никогда не работал. На лестничной площадке он столкнулся со своим соседом, молодым парнем, помешанном на всем, что связано с компьютерными технологиями. Его звали Николай Типикин. Они поздоровались, и Аркадий Иванович заметил, что его сосед изрядно подшофе.
– Ты бы бросил это дело, Николай! Это ведь не решение проблем, – пристально посмотрев на Типикина, сказал Зимин.
– Спокойно, полковник! Все будет нормально, не сопьюсь! – с трудом ворочая языком, ответил сосед.
– Ну-ну, – буркнул Зимин и пошел по лестнице вниз.
