Мужчина жутко хотел спать. Это была глупая идея – поехать домой именно сегодня. Стоило все же остаться в гостинице до утра и со свежей головой вернуться. Время неуклонно приближалось к четырём утра, и к тому же пошёл проливной дождь. Поэтому силуэт в длинном облепившем тело платье он увидел лишь в последнюю секунду. Удар был страшным, и то, что он в последний момент нажал на тормоза, ничего уже не могло изменить. По мокрой дороге крутящуюся волчком машину протащило еще метров шестьдесят. Водителя спасли только качественные подушки безопасности. Кровь заливала глаза – лоб он как-то все же рассек. Мужчина, вывалившись из машины, всматривался в темноту. Нет, конечно, девушка просто не могла уцелеть после такого жуткого удара…
Но произошло чудо, и она выжила. И именно чудом называли это врачи, и с их легкой руки это подхватили журналисты, и покатилась волна информации. Особенную пикантность всему придавало то, что в результате аварии пострадавшая совершенно забыла кто она. Она не знала языка и не помнила абсолютно ничего о себе прежней. Полиция, изучив странное платье, что было на ней в момент аварии, пришла к мнению, что, видимо, девушка участвовала в каких-то ролевых играх на тему средневековья и каким-то образом потерялась. Но опрос всех участников подобных мероприятий не дал никаких результатов. Её не знал никто. Несколько месяцев её фотографии показывали по всем каналам телевидения – искали родню или хотя бы знакомых – но всё без результата. Пока шли поиски, пациентка удивительно быстро шла на поправку и училась жить в новом для неё мире. Занималась языком и знакомилась с правилами поведения. Врачи определили примерный биологический возраст – где то от 18 до 23 лет. Так же выяснили, что она никогда не рожала. Единственной вещью, что была при ней, кроме погибшего после аварии платья, был красивый старинный перстень, который она на цепочке носила на шее. Журналисты затеяли очередную компанию – потеряшке всем миром решили придумать имя. Объявили конкурс с призами и тд. В конкурсе победило имя Ясмина. Во время всей этой шумихи красивой потерявшей память незнакомкой заинтересовался единственный сын местного олигарха – Феликс Лавров и пришёл в больницу взглянуть на диковинку. Пришёл , увидел, да так и остался в тот день до позднего вечера. А на следующий день пришёл снова, и так каждый день. К моменту выписки через полтора месяца у загадочной девушки уже была фамилия – Лаврова.
Глава 1.
- Черт, я просто ненавижу эти огромные торговые центры. И охрану твою ненавижу. Неужели это такая необходимость, чтобы они всё время таскались за нами.
-Ясми, родная , ну не бухти. Мы ведь уже миллион раз об этом говорили!
-Ну тогда давай поговорим в миллион первый.
-Ясми, солнышко. Ну прошу тебя! Хотя бы до того времени, как я закончу это разбирательство! Как только всё закончится, ты опять сможешь ходить как тебе вздумается. Ребята и так стараются быть совершенно незаметными.
-Ну да, с их то габаритами , да еще в количестве двух штук – они просто сливаются с окружающим ландшафтом! Попросил бы хоть одеваться по другому. Тогда их изредка принимали за моих любовников!
-Ясми, ну прошу тебя! Что с тобой, почему ты такая раздраженная?
Почему? Как будто он сам не знает почему. Ясмина посмотрела в очередную зеркальную витрину, мимо которой они проходили. В ней абсолютно точно отразилось её настоящее. Мужчина, все ещё привлекательный, но уже с очень заметной сединой на висках и морщинками на лбу. И она всё такая же, как прежде – юная, с гибким, роскошным телом, обтянутым сейчас белоснежным платьем до колен. Белые же сапожки на высоченной шпильке делали её еще стройней и ярче. Никакого вызывающего макияжа и сложных причесок – просто роскошная грива свободно спадающих огненно-красных волос длиной ниже поясницы. На смуглой коже ни единой морщинки, большие ярко–синие глаза, окруженные густыми, неимоверно длинными ресницами. Мягкие, чувственные губы, заставляющие встречных мужчин останавливать на них горящий желанием взгляд. Такой она была всегда – сколько себя помнила. С того времени, как впервые увидела своё отражение в зеркале больницы пятнадцать лет назад. Такой она была на их с Феликсом семейных фото. Год за годом он становился старше, а в ней ничего не менялось.
Их с Феликсом роман начинался как безумство, как взрыв невиданной силы. Они желали друг друга постоянно, без перерывов и выходных, не в состоянии оторваться друг от друга. Им все время не хватало времени и места, чтобы было, наконец, достаточно. Так было первые несколько лет. Но затем Ясмина заметила, что муж все реже вспыхивает и все чаще уделяет время делам. На самом деле, ей не у кого было спросить, нормально ли это – у неё не было подруг. Так что приходилось верить дурацким статьям в интернете и глупым женским журналам. А потом ещё начались эти вопросы о ребенке. Ребенке, который, не смотря на все усилия и заверения врачей, что они оба совершенно здоровы – никак не получался. Разговоры об этом стали бесить Ясмину, и в сердцах она неоднократно кричала мужу, чтобы он убирался и делал так нужного ему наследника с кем угодно. Отношения стали разваливаться. Почему то оказалось, что без их безумного секса им и поговорить то вообще не о чём. Так длилось около двух лет, и ежедневные скандалы стали нормой. Жить было невыносимо обоим. А потом Ясмине позвонила незнакомая женщина с неприятным голосом, и потребовала, чтобы она дала развод мужу, так как у него родился сын, и они хотели бы пожениться. Ясмина собрала вещи и ушла из их с Феликсом дома. Просто села в машину и ехала не знамо куда. И уже в пути поняла, что почему то не испытывает боли от предательства. А ведь должна? Почему то внутри не было ничего, кроме противной, тянущей пустоты. Когда она успела настолько остыть к Феликсу, что даже его предательство не трогало её?
Тогда её быстро нашли, сидящей в машине на дороге. Феликс сам приехал за ней и, упав прямо в полицейском участке на колени, плакал, никого не стесняясь, и просил простить его. Говорил, что просто хотел ребенка, и с этой девицей у него был контракт, просто она возомнила, что может получить больше, чем уже получила. А Ясмина смотрела на него сухими глазами и понимала, что этот мужчина не вызывает в ней больше никаких чувств, кроме привычного тепла и удобства. Когда безумная страсть, что отрывала их от поверхности земли, превратилась в привычку? Когда из пылких влюблённых они стали просто соседями? Горя она от этого не испытывала, просто какая то отстраненная констатация факта, что, вроде, роднее, чем Феликс, у неё никого нет, но при этом и настоящей близости тоже нет.
