1. Глава 1
Марина хорошо помнила тот, первый, уход отца, хотя была тогда ещё ребёнком. Но тогда его предательство и обиду она ощущала более остро и болезненно. Теперь же её мучила совесть, что в глубине души чувствует какое-то облегчение.
Шесть лет назад, будучи двенадцатилетней девочкой, не понимая полностью отношения полов, было не так больно и обидно за мать, не так за себя, как за младшую сестру, которая любила отца больше, чем маму. Мать всегда была рядом, всегда добрая и ласковая, готовая придти на помощь по первому зову дочери, особенно младшей, покорно подчинялась главе семейства, а сестра любила победителей.
Тогда девочки, боясь гнева отца, тихо сидели в своей комнате, но через закрытую дверь отчётливо всё слышали, хотя до конца не всё понимали. Резкие обидные слова папы их не только сильно ранили, но они чувствовали себя виноватыми перед ним, хотя фразы относились не к ним, они были направлены маме:
- Хватит, надоело, сыт по горло твоим нытьём. Во всём виновата ты, вечно ничего нет на месте. Не могла вовремя постирать и выгладить. За остальными вещами приду позже, как выстираешь и выгладишь. Не ной, дай спокойно собраться и уйти, а то что-нибудь необходимое забуду, а возвращаться сюда, в эти стены, лишний раз не хочу, как же ты надоела, да и мне нужны деньги.
- Андрей, у нас же дети. Подумай о них.
- Будет хорошая жена, захочу, будут и дети.
- Что я им скажу?
- Правду. Скажи правду. Всё как есть. Что ты целый день на работе, часто и вечера тоже там торчишь, да иногда и выходные прихватываешь, всегда задерживаешься. Надоело, да и хозяйка из тебя никакая. Когда ты последний раз пироги пекла? Окна с осени грязные были, пришлось Маринку заставлять мыть. Самому приходилось всем руководить, детей совсем распустила, старшая без подзатыльника сама работы по дому не видит.
- Я не успеваю. Если я оставлю работу, мы не проживём на твои копейки.
- Ну, конечно, во всём я виноват, а ты святая, теперь меня деньгами попрекаешь, сколько могу, столько и зарабатываю. Что мне топор в руки брать и на большую дорогу выходить. Другие женщины как-то экономить умеют, и при такой зарплате мужа, хорошо ведут хозяйство. Она плохая хозяйка, а виноват я. Тебя родители не приучили к порядку, не втолковали, что значит быть хорошей женой и хозяйкой, а я мучайся всю жизнь, воспитывай и тебя.
- Пожалуйста, не трогай моих родителей. Андрюш, не уходи, я постараюсь исправиться и всё успевать и пирогов сегодня напеку. Пойми меня, целый день на работе, готовка, уборка, уроки с Оксаной.
- Опомнилась. Поздно спохватилась. Готовка, уборка. Да ты раз в неделю только по выходным убираешься, везде пыль, вред моему здоровью. Девчонки тунеядки, все в тебя, приходилось каждый раз за ними проверять уборку. А уроки сами должны делать, большие уже, к труду лентяйки не приучены, мне этим приходилось заниматься. Ладно, некогда мне, не мешай собираться, сказал, надоела ты со своим бабским нытьём, уйди, а то не сдержусь, получишь.
Они слышали, как мама, тихо всхлипывая, прошла мимо двери их комнаты на кухню. Ещё вчера, даже сегодня до прихода отца с работы, Марина была счастлива. Подходил к концу учебный год, и вчера вечером перед сном она вместе с сестрой радовалась в преддверии каникул, отпусков родителей и поездок. Но сейчас всё изменилось, и Марина не знала, как они будут жить дальше.
Сёстры слышали и понимали, что папа собирает вещи и хочет уйти. Младшая из девочек, слегка дотронувшись рукой до старшей сестры, спросила: «Марин, а куда папа собирается пойти?»
- Куда? Куда? К чужой тётке. Вот куда.
- А зачем?
- Не слышала что ли? Жениться, целоваться, пироги есть, детей заводить.
- А как же я, Марин? - Оксана теребила за руку сестру.
- Не знаю, отстань.
Дети слышали, как за папой захлопнулась входная дверь и, спустя какое-то время, тихо, как провинившиеся, вышли из комнаты. Мама плакала на кухне, сидя за обеденным столом. Дети тихо подошли и молча, обняли мать, гладя её по спине, голове.
- Не плачь, мамочка, мы с тобой. Мы тебя любим. Сильно-сильно.
- Не плачь, папа обязательно вернётся,- уговаривала мать десятилетняя Оксана.
Но самое обидное было, когда они узнали, что их родной папа ушёл к лучшей маминой подруге, с которой мама дружила с детского сада и которой помогала, чем могла. Тётя Света жила в одном с ними доме, в одном подъезде, только на седьмом этаже.
Марина просыпалась по ночам и слышала, как на соседней кровати тихо плакала младшая сестрёнка. Она шла к ней, ложилась с краю, как это делала мама, когда её, Марину, кто-то обидел, гладила по голове и, чтобы отвлечь и успокоить, рассказывала наскоро придуманную сказку со счастливым концом о красивой, маленькой принцессе с голубыми, как у сестры, глазами, у которой была старшая сестра и мать королева.
2. Глава 2
Любимый Маринин день воскресенье, был наихудшим днём в жизни. Она была уверена, что никогда не сможет его забыть.
Утром, когда сёстры вышли во двор, то первое, что увидели: детвора собралась вокруг сына маминой лучшей подруги Светланы Анатольевны, Максима. Он, в окружении большой аудитории, хвастался новым телефоном, подаренным дядей Андреем, отцом Маринки и Оксанки: «Сестре Машке дядя Андрей подарил куклу, но это и понятно: девчонка. Он теперь у нас будет жить. Маринкина и Оксанкина мать его совсем задолбала. Она ничего делать не умеет. Видели, какие ногти отрастила».
Марина видела, что Оксана, выслушав горделивые речи подростка и порочащие высказывания о матери, хлюпая носом, готовая в любую секунду разреветься на весь двор то ли от обиды, то ли от зависти, побежала к подъезду.
Марину тоже мучила обида за маму, за сестру и за себя. Она не понимала, почему папа запрещал маме купить им с Оксаной телефоны, говоря, что это вредно и к тому же лишние глупые траты денег, а сам тратил их на чужого Максима.
Как же она в тот момент ненавидела тётю Свету, Максима, его сестру Машку и даже папу, но ничего сделать не могла, понимая, что драться с Максимом было заведомо проигрышным вариантом. Четырнадцатилетний подросток был старше её на два года, да и намного сильнее и выше даже многих своих ровесников, не говоря о ней. Но продолжать стоять и слушать его хвастливую и обидную болтовню она не могла, видя, что он ещё больше начал стараться приукрасить рассказ, увидев её в составе слушателей, поэтому побежала догонять младшую сестрёнку.
Дома Оксаны не оказалось, и Марина решила подняться двумя этажами выше. На шестом этаже она увидела возвращающуюся плачущую сестру. Обняв сестрёнку за плечи, произнесла веселей, как только смогла: «Хватит ныть, Оксанка. Смотри, сопля сейчас до рта доплывёт. Как маленькая. Зачем ты туда ходила? Что они тебе дверь не открыли?»
