Приднестровская Молдавская Республика, г. Дубоссары.
На улице была зима 2014 года, середина февраля. Холод стоял необычайный. Все люди уже готовившиеся по привычке встречать весну, мерзли и грелись кто как мог, по возможности…
Перед телевизором с бокалом красного, пряного, душистого вина «Букет Молдавии» сидел мужчина, по виду которого можно было сказать, что он повидал на своем веку немало событий, как приятных, так и страшных.
Он мог немного расслабиться после трудного рабочего дня, так как его семья, состоящая из жены, дочери, слегка придурковатого зятя, вечно мечтающего заработать, но не зарабатывающего, и двух внучек, уехала погостить к родственникам.
Медленно попивая вино, мужчина смотрел очередное российское ток-шоу про события, разворачивающиеся на Украине. Прилизанные ведущие вместе с гостями шоу толковали что будет дальше и что нужно делать России. Дальше обычной болтовни дело не шло.
Мужчина, выругавшись неопределенно в адрес просравших Родину людей, приготовился ко сну.
Засыпая, он вспоминал 1992-ой год, бои, раненых и погибших товарищей, Россию, помогшую решительными действиями прекратить войну некогда братских народов, соседей, родственников.
Звали, кстати, мужчину, Иван Степанович Зеленчуков.
Во сне Ивану снилось…
«…во дворе частного дома в маленьком городишке на берегу реки Днестр – Дубоссарах играли маленькие братик и сестренка, светило солнышко, была весна, вокруг цвели деревья, летали пчелки… но какая-то тревога не оставляла молодого мужчину, отца семейства.
Братик говорил сестренке – «Машка, ты будешь играть Бабой Ягой, а я богатырем, буду спасать царевну от Кощея Бессмертного. На что Машка, будучи на пару лет младше братика, сидя в травке, обиженно надувала губки и возражала – «Андрейка, какой ты вредный, я не буду злой бабкой ёжкой, я хочу быть красивой царевной».
Внезапно со стороны реки послышались отдаленные звуки выстрелов. Мужчина позвал детишек в дом. Маленький мальчик обернулся на голос отца и…»
Иван вскочил с кровати в холодном поту. Снова приснился этот кошмар, он прятал его как можно глубже в своей памяти, но иногда, выпив, страх и ужас прошедшего возвращались.
Мужчина уснул, ведь утром ему надо были идти на трудную работу, зарабатывать семье на пропитание.
Советский Союз разваливался на части. Некогда великая страна трещала по швам.
Непонятно из каких углов повылазили националисты, фашисты всех мастей. Они-то, конечно, называли себя демократами, народными трибунами и прочее и прочее и прочее.
С начала просто мирно выходили на улицу, декларировали о правах человека, видя, что их уже никто не останавливает, стали пробовать советскую власть на прочность. Появлялись какие-то хулиганские выходки, единичные, потом групповые и наконец массовые митинги и беспорядки.
Причем местные партийные органы КПСС либо бездействовали, либо вставали во главе новых антисоветских движений.
Вооруженные силы, органы безопасности, милиция пытались приструнить разнуздавшихся радикалов, но каждый раз за проявленную инициативу получали жестокую отповедь из самого центра – из Москвы.
Президент Горбачев заигрывал с так называемыми «демократами», за что и получил то, что заслужил – отставку и полное отстранение от власти.
Но самое страшное началось не для партийной номенклатуры, которая быстро перекрасилась, став ярыми поборниками той самой «демократии». Больше всего страдали простые люди, особенно русские, которые неожиданно стали врагами, людьми второго сорта в национальных республиках СССР. Их везде преследовали, заставляли освобождать занимаемые должности, особенно руководящие, прямым текстом предлагали убраться в Россию, где новым властям простые люди были тоже вовсе не нужны.
…
Вот и в некогда братскую, в которой так все любили отдыхать и пить вкусное вино, Советскую Молдавию, пришла «демократия» – власть захватили националисты. Эту самую власть, абсолютно безвольно, преступно, им передала партийная номенклатура. Все первые лица республики стали демократами, все они стали стремиться в Европу, к Румынии, Америке. Генералы, полковники милиции, госбезопасности, армии стали на службу новой власти. Как называются воины, нарушившие свою присягу? Для них есть только одно наименование – предатели. Они ими и были, по сути.
Одни лишь лозунги того времени четко дают понять, что произошло – «Русских за Днестр, евреев в Днестр», «Чемодан, вокзал, Россия» и все в том же, смрадном, духе. На площадях открыто призывали расправляться с инакомыслящими, «неправильными людьми». Все это напоминало ужас нацизма и фашизма, который мы, казалось бы, все вместе победили в тяжелейшей Великой Отечественной Войне.
На левом берегу Днестра – в Тирасполе, Дубоссарах, Рыбнице, да и на правом берегу – в Бендерах и Бельцах простые люди, рабочие не приняли новую, «демократическую» власть. Они выходили на митинги, устраивали забастовки, причем действительно мирные, просили только оставить им возможность говорить на своем родном языке – русском, украинском и молдавском, да именно молдавском. Не удивляйся дорогой читатель, ведь в остальной Молдавии, нет вру, Молдове, был уже только румынский язык, да и молдаван уже не существовало, были только румыны.
Власть в Молдове если бы она была настоящей, нормальной, народной властью, то она бы пошла на уступки людям в рамках той же демократии, которую они рекламировали на каждом углу. Но нет, то ли эйфория кабинетов, в которых они оказались, то ли просто указания хозяев, которым они служили на самом деле, не дали им это сделать. Властьимущие решили приструнить как они сами выражались «манкуртов», защитников советского режима, да много было дано прозвищ нашим людям, еще не приднестровцам, которыми мы все станем, потом чуть позже пережив один из самых страшных геноцидов, которые только были в XX-ом веке.
А пока Молдова направляла в разные концы еще единой страны карательные отряды добровольцев, чокнутых на всю голову волонтеров, а также отряды уже полиции, а не милиции, для усмирения недовольных новым порядком.
Сначала они отправились в Гагаузию, но части еще существовавшей на тот период Советской армии, предотвратили трагедию. Затем они явились к нам в Дубоссары.
Сразу погибло три человека, три казака, три героя. Потом еще, еще и еще. А в марте 1992 года началась настоящая бойня.
В тот год была ранняя весна, все цвело, было тепло, люди надеялись только на лучшее, но…
