День был тяжёлый. Нет, действительно тяжёлый. Они с Евгением Петровичем сдавали объект. Месяц назад генеральный директор назначил Сашу своим четвёртым заместителем. До этого Саша числился менеджером. Правда, на зарплату повышение почему-то не повлияло, но свободного времени стало меньше. Евгений Петрович был третьим заместителем уже много лет, ему недавно стукнуло пятьдесят пять.
Саше было всего двадцать шесть, но дальнейший карьерный рост был невозможен. Хотя фирма «Тепло», занимавшаяся поставкой, монтажом и ремонтом котельного оборудования, была зарегистрирована как кооператив, фактически она принадлежала генеральному директору Сидоренко. К несчастью, у Сидоренко было двое сыновей. Один уже поступил в технический ВУЗ, а другой собирался. Кто-нибудь из них обязательно примет дело отца.
Саша надеялся когда-нибудь наработать связи, взять кредит и создать свою фирму, но надежда была очень слабая, а конкуренция очень высокая.
Стоя в пробке, Саша вспоминал свою бурную молодость. Девочки, драки, кокаин… Он и сам не заметил, как заснул за рулём.
* * *
Руки и ноги онемели, в ушах шум. Изменённое сознание – следствие сенсорной депривации. Что-то (или кто-то) коснулось Сашиного ума. Он отодвинул крышку гроба и вылез на свежий воздух. Запахи лета ударили в нос. Только что стемнело.
«Гробом» Саша называл яму в земле глубиною в метр, которую он сам вырыл себе по росту. Крышку он сколотил из толстых досок, и надвигал её над собой, когда ложился медитировать в сумерки. Оказавшись в абсолютной темноте и тишине, Саша старался остановить процесс мышления. У него бывали разные видения.
Когда в этот раз он вылез из гроба, у него было потрясающее, необыкновенное состояние. Неописуемое счастье сошло в его душу. Саша получил ответ на вопрос, мучивший его. Он принял решение. Он возьмёт этот крест на себя! Он станет сражаться за бесконечную жизнь!
С него сыпались комья земли, когда он ввалился в дом. Оксана улыбнулась его виду.
– Знаешь что, Оксанка! Отныне я – воин! Я послал запрос, и меня посвятили!
– Ты же говорил, что ты избран ещё в прошлых жизнях!
– Сегодня мне открылось, что никакого переселения душ не существует! Человек рождается один раз. А в конце жизни – либо распад энергетического тела, либо «огонь изнутри» и бессмертие!
– Значит, тебя окончательно покорил дон Хуан[1]? Но ведь чтобы зажечь огонь, нужно стать «видящим», а для этого нужен «нагваль». Где ты добудешь нагваля в нашей полосе? Или ты собрался отправиться в Мексику? – Она подсмеивалась над ним.
– Один раз дон Хуан сказал, что «видящим» человек может стать и без нагваля, если очень захочет. Преемственность знания может быть и через книги.
– Ну-ну! Хочешь быть воином, значит, будь им!
Минут через двадцать Саша уплетал картошку с грибами и как будто бы забыл о своём решении.
* * *
Сзади раздался резкий гудок. Саша рывком поднял голову от руля, на котором прикорнул. Впереди было пустое пространство – пробка рассасывалась.
Шизофрения какая-то! Не дай Бог такой жизни! Он был он, а жена – жена. И они оба – какие-то религиозные фанатики! Всё так натурально. Бывают же сновидения за рулём!
Он где-то читал, что самые яркие, самые красочные сны возникают на границе двух реальностей – реальности жизни и реальности сна. Там ещё была реальность смерти. Откуда это – из индуизма?
В английском видеть сны и мечтать – одно и то же.
От переутомления разыгралось воображение. Ерунда всё это! Тета-волны. В каком-то журнале была статья про электрическую активность мозга. Надо бы её найти.
Саша припарковал машину и поднялся к себе в квартиру. Оксана открыла дверь. Лицо у неё было уставшее и недовольное, но она попыталась улыбнуться.
– Устал?
– Ой, ну что ты дурацкие вопросы задаёшь? Как будто сама не знаешь?
Верочка уже заснула. Они недавно въехали – ещё не закончили ремонт.
– Я вот подумала, – мечтательно проговорила Оксана за ужином, – что, если ты заведёшь любовницу?
– С ума сошла! Совсем свихнулась! Если я и пересплю с кем, то с Евгений Петровичем, потому что мне от него и на пять минут деться некуда. А через пару лет я от такой жизни вообще импотентом стану!
Телевизор в доме не выключался. Двухлетняя Вера жить не могла без музыкального канала. Модно одетые полуголые тёти, видимо, на всю жизнь пленили её воображение. Зато мама могла спокойно заниматься своими делами.
– Знаешь, я сегодня заснул за рулём.
– Ужас какой! Машину не поцарапал?
– Да я заснул, стоя на месте, нога на педали тормоза. Взял и провалился в пробке. Наверно, минуты на три. Сон видел – ни за что не поверишь! Запомнил во всех деталях. Ты, случайно, не читала дона Хуана?
– Какого дона Хуана?
– Откуда я знаю, какого? Это ты во сне про него говорила!
– Значит, я там была? А что ещё там было?
– Гроб…
– Тьфу на тебя! Вечно какую-нибудь гадость выдумаешь!
– Я серьёзно! Да я сам лежал в гробу, а ты жарила картошку! Потом я отодвинул крышку, вылез из ямы и вошёл на кухню. Домик такой замухрышный, с печкой. Наверно, дача. Яма во дворе, под яблоней, для медитаций. Я говорю, всё – реальнее некуда!
– Хочешь, сонник посмотрю?
– Не верю я во все эти штуки!
– А зачем тогда рассказываешь? Будешь видик смотреть?
– Ну его на фиг!
Саша завалился в постель и мгновенно вырубился.
Они с Оксаной отдыхали на Средиземном море. Верочку оставили на бабушек. Оксана купалась, Саша развалился в шезлонге с бокалом, смотрел на девиц с голыми грудями и вспоминал годы юности.
Сколько у него было девушек? Двадцать? Тридцать? Влюблялся он, как Пушкин, или просто так?
Трагичнее всех была, конечно, первая любовь.
Его первая любовь… Для неё он был готов пожертвовать всем (правда, у него ничего не было). Из-за неё дрался с отцом и отбил тому селезёнку. А она оказалась обыкновенная шлюха. Она первая изменила. Он пустился во все тяжкие, памятуя этот опыт. Выработал принцип: не привязываться.
Но теперь всё изменилось. Саша – порядочный семьянин, погашает кредит за квартиру. Он переломил себя, нравственность победила. Он уже три года не ссорился с отцом – с тех пор, как выехал из родительской квартиры. Когда Оксана, беременная, на шестом месяце, лежала в больнице, старые приятели привели проститутку. Он вытолкал их в шею вместе с бабой, и больше они не созваниваются… Сашу разморило на солнце, и он стал проваливаться в сон.
* * *
Он сидит в темноте. Как долго? Сутки? Двое? Время здесь течёт по-другому.
Холодно и сыро. Когда замерзает, он забирается под ватные одеяла. Забывается, просыпается, разминает тело. Кажется, это повторялось уже тысячу раз. Внутренний диалог не останавливается. Безысходная тоска. Забытьё без сновидений. Наконец Саша решил вылезти из погреба.
