1. Чем дольше явь, тем интересней сны.
Мне было двадцать три, мне точно было.
Я слой за слоем город на себя
наматывал – все будущие смыслы.
2. Тогда Академический район
был местом поцелуев и прогулок.
Кирпич и тополь, «Булочка бриошь»,
ночная пыль, белившая ботинки.
На Дмитрия Ульянова ловил
«шестерку» ли, «девятку» ли – неважно.
Как скажет позже четкий А. Варской,
«московской осени свободный путник».
3. Тогда – бродил, а после – проезжал,
и в каждом слое было больше смысла.
Вот важный слой: с беременной женой —
на Севастопольский, в перинатальный центр.
А вот еще – предновогодний слой,
две тысячи двенадцать слеш тринадцать.
В обнимку с елкой еду слеш в метель,
в один из предсказуемых разладов.
Таков Академический район,
расчерченный имперскостью трамваев.
Зачем он мне, и я зачем ему,
не знаю.
4. Однажды поброжу, и так скажу
(себе скажу, ведь поброжу непарно):
«Я размотал до самого себя
шуршащую бобину кинопленки»…
5. …В тот год айфон явился в третий раз,
в тот славный год любовных приключений
мы получали твердые дипломы
империи посмертных инженеров.