События эти произошли давно в одной из районных больниц. Очевидцы рассказывали, что до сих пор не могут понять, было ли это на самом деле или плод их безудержных фантазий. Дело в том, что в послеоперационной палате у прооперируемых больных стали твориться необъяснимые явления. Хирурги обнаруживали на перевязке исчезновение всех наложенных швов, куда-то девались резиновые ирригаторы или резиновые выпускники и это при том, что послеоперационная повязка была в полной сохранности и не было видно, чтобы ее кто-то снимал. Да и больные не могли ничего объяснить. Ничего они ночью не чувствовали, спали крепко после операции и никаких болевых ощущений не испытывали.
Только некоторые больные могли вспомнить, что кто-то ночью их как бы душил, давил на живот, наваливался какой-то тяжестью, но все эти неведомые действия причислили к послеоперационному периоду, когда больной отходит после операции и ничего еще толком не соображает. Пробовали освятить все палаты хирургического отделения. Священник ходил с зажженной свечой по всему отделению, прыскал вокруг святой водой, свечи и у священника и присутствующих горели ровным светом и только в одной палате, где обычно помещали тяжелых послеоперационных больных пламя начинало трепетать, потрескивать, что прямо горящие искорки разлетались вокруг.
– Здесь, где-то прячутся темные силы, – пробормотал поп, – бродит чья-то неприкаянная душа, не дает людям исцеляться. У вас никто из врачей не умирал странной смертью в последнее время? – спросил священнослужитель.
– Был, один такой, – с волнением в голосе произнес заведующий отделением, но он повесился еще пять лет назад. Давно это было. Неужели, все напасти от этого хирурга.
– А от кого же еще, – священник посмотрел с удивлением на него, – его душа колобродит, нет ей покоя на земле, а небо видать не принимает. Много грехов совершил он в своей жизни, вот и мечется, пытается вам помочь, да видно не всегда получается. Вы же сами говорили, что больные ваши оказывались без послеоперационных швов, хотя никто из ваших врачей их не снимал.
– Так, что нам делать? – спросил хирург, – ждать, когда он придушит какого-нибудь больного? Этого еще нам не хватало.
– Ждать долго не надо. Повесьте вот эту икону Святого Пантелеймона, покровителя всех врачей. Желательно зажечь свечку перед иконой, но я понимаю, что в больничном учреждении это недопустимо. Противопожарная безопасность.
– Ну, днем еще можно зажечь. Сестры отделения присмотрят за свечкой, а ночью будем тушить, – пообещал заведующий, – другого выхода я и не вижу.
– Слышал я от своих коллег, священнослужителей, что появляется «черный хирург» в больнице, в образе грешного врача, но никогда бы не подумал, что мне придется встретиться с этой нечистой силой.
Дав последние рекомендации, священник отбыл к себе и оставил в полном недоумении врачей хирургического отделения. Икону Святого Пантелеймона они повесили в укромном месте одной из палат, зажгли перед ней свечку и стали ждать новых событий. Они не замедлили случиться.
Буквально через несколько дней у больного делали операцию по поводу язвенной болезни желудка с кровотечением. Больного еле спасли, операция шла около четырех часов, сняли со стола больного и поместили в послеоперационную палату отходить от наркоза. Сам заведующий строго-настрого наказал постовым медсестрам глаз не спускать с этого больного и не спать ночью. Даже выделили специальную медсестру из реанимации, чтобы в случае чего могла оказать первую помощь. Дежурного врача по больнице предупредили, что в реанимации находится тяжелый больной и его надо обязательно смотреть, даже ночью.
Перед концом рабочего дня, больному вкатили двойную дозу снотворного и разошлись по домам. И вот, что рассказал дежурный врач.
«Стал я делать ночной обход по отделениям, посмотрел тяжелых больных в терапии, заглянул в гинекологию, детское отделение. Подумал, что в хирургическое отделение напоследок загляну. Подошел туда в два часа ночи, всё спокойно, сестры не спят, сидят в ординаторской чаи гоняют, все процедуры сделали, бодрствуют. Зашел в палату к вашему тяжелому больному. Всё спокойно, спит, аж храп идет. Повязка сухая, особо делать ничего не надо. Распорядился медсестрам смотреть за этим больным, а они и так всё знают, особо и напоминать не надо и ушел на скорую помощь, позвонили, что привезли какого-то непонятного больного. И где-то в три часа прилег на кушетке в санпропускнике. Тишина кругом. Немного вздремнул. Буквально через полчаса меня стали будить и со словами: «Беда, Иван Андреевич, в хирургии! Вставайте!» Накинул халат и бросился в хирургию, а там шум стоит по всему отделению и сестры с обезумевшими глазами носятся по отделению и ничего толком объяснить не могут. Но я понял, что случилось в этой реанимационной палате. Подхожу к ней, а тут прямо на пороге сгустки крови и кровью забрызгана вся палата, а сам больной лежит недвижимо посередине помещения, а у него все повязки сорваны и весь живот буквально разорван посередине. Нет ни одного шва на ране, всё открыто и петли кишок лежат на полу, как будто, кто-то насильно их тянул из живота. Картина ужасная!
Спрашиваю у постовой сестры, что случилось? Она ничего не может ответить и только повторяет, что произошло это всё в ее отсутствие. Другие сестры тоже ничего не могут сказать, только одна и говорит: «Сидели мы в ординаторской, как вдруг нас внезапно всех сморил сон и очнулись от грохота в палате. Побежали туда, а тут такой погром! Кто-то в палате это всё натворил! И главное криков больного не слышали, а грохот услышали, такое впечатление, что больного просто трахнули со всей силы об пол, что все швы послетали».
Вызвали милицию. Наряд приехал под утро, но ничего не мог толком понять. Милиционеры ходили по отделению и только недоумевали: «Кому это всё понадобилось? Зачем больного убивать? Кому он был нужен?» Но под их картину происшедшего не подходила ни одна версия. Только дежурный следователь увидел следы крови на иконе и какие-то неясные подтеки. Было не понятно, как туда долетели брызги крови, если икона находилась в другом конце коридора. Вопросов было много, но ни на один из них не получено было ни одного ответа. Какая-то нечистая сила поселилась в хирургии, но почему раньше она так себя не проявляла. Ну, снимала швы, так можно сказать, что помогала хирургам, а тут попросту убила больного, да с такой жестокостью.
