Чувствуя прилив энергии от скорого убийства, Даг Джейкобс поправил гарнитуру и сделал изображение на экране компьютера поярче. Картинка стала кристально четкой, словно он был там.
Но, слава богу, не был.
Там – это в тысячах миль отсюда, хотя, глядя на экран, и не скажешь. Ему маловато платят, чтобы он отправился туда. И потом, многие подходят для этой работы куда лучше. И скоро он будет общаться как раз с одним из таких.
Джейкобс окинул мимолетным взором четыре стены и одно окно своего кабинета в залитых солнцем окрестностях Вашингтона, округ Колумбия, поместившегося в обычном с виду малоэтажном кирпичном здании посреди района, где хватает исторических строений, пребывающих на различных этапах разрушения или реставрации. Но некоторые части здания Джейкобса обычными не назовешь даже с натяжкой. В число таковых входят массивные стальные ворота с высокой оградой по всему периметру территории. Внутренние коридоры патрулируются вооруженной охраной, а окружающую обстановку контролируют камеры наблюдения. Но снаружи ни намека на то, что происходит внутри.
А внутри творится уйма всякого.
Джейкобс взял кружку свежезаваренного кофе, в которую только что высыпал три пакетика сахара. Чтобы следить за экраном, нужна полнейшая концентрация. Сахар и кофеин помогают ему в этом. А еще – эмоциональная встряска, ожидаемая вот-вот.
– Альфа-один, подтвердите местонахождение, – внятно произнес он в гарнитуру, тут же заметив, что говорит будто какой-нибудь авиадиспетчер, пытающийся сохранять небеса в безопасности.
«Что ж, в каком-то смысле именно эту роль я и играю. Вот только цель каждого рейса – смерть».
Ответ поступил почти мгновенно:
– Местонахождение Альфа-один в семистах метрах к западу от цели. Шестой этаж многоквартирного дома, восточная сторона, четвертое окно слева. Если сделаешь наезд, разглядишь кончик ствола моей винтовки.
Подавшись вперед, Джейкобс подвигал мышкой, приближая изображение спутниковой трансляции в режиме реального времени из этого далекого города, родины множества врагов Соединенных Штатов. Зависнув над краем подоконника, он углядел самый кончик длинного глушителя, навернутого на ствол. Винтовка – сделанный на заказ образчик огнестрельного оружия, способного убивать с большого расстояния, если им манипулируют искусная рука и глаз.
И сейчас – тот самый случай.
– Принято, Альфа-один. На боевом взводе?
– Подтверждаю. Все факторы учтены. Перекрестье на конечном пункте. Подавитель с перестройкой частот настроен. Заходящее солнце у меня за спиной светит им в глаза. Никаких бликов оптики. Дело в шляпе.
– Принял, Альфа-один. – Джейкобс посмотрел на часы. – Местное время семнадцать ноль-ноль?
– В точку. Есть свежие данные?
Джейкобс вывел информацию в подокно.
– Всё по графику. Мишень прибывает через пять минут. Выйдет из лимузина со стороны тротуара. Запланирована минутка на вопросы-ответы на тротуаре, потом десять секунд ходу до здания.
– Точно десять?
– Точно, – заверил Джейкобс. – Но минута интервью может затянуться. Сориентируешься по ходу.
– Есть.
Джейкобс переключил внимание на экран на пару минут, пока не увидел искомое.
– Лады, колонна сопровождения на подходе.
– Вижу. Прицельная линия прямая и узкая. Без помех.
– Толпа?
– Наблюдаю толчею уже час. Служба безопасности выгородила проход. Подсветила мне дорожку, так сказать.
– Верно. Теперь вижу.
Джейкобс обожал наблюдать подобное из первого ряда, не приближаясь к опасной зоне и на пушечный выстрел. И получал куда более щедрую компенсацию, чем лицо на другом конце линии. По большому счету ерунда какая-то.
Это ведь стрелок там парится, а если выстрелит неудачно или замешкается при отходе, он труп. А здесь его даже не призна́ют своим, отрицая все напропалую. У стрелка ни документов, ни жетона, ни удостоверения, доказывающего причастность. Его попросту бросят на произвол судьбы. А в данной конкретной стране, где осуществляется покушение, ему уготовано угодить в петлю. Или, может, лишиться головы.
А Джейкобс тем временем сидит здесь в полнейшей безопасности и огребает куда бо́льшие деньжищи.
«Впрочем, – подумал он, – выстрелить как надо и улизнуть могут многие. А я тут копаюсь в геополитических дрязгах ради этих лохов… Тут все дело в подготовке. И я окупаю каждый доллар до последнего».
– Заход прямо на цель, – снова проговорил Джейкобс в гарнитуру. – Лимузин вот-вот остановится.
– Есть.
– Дай мне минутный буфер, прежде чем стрелять. Объявляем радиомолчание.
– Принято.
Джейкобс стиснул мышку покрепче, словно спусковой крючок. Во время атак беспилотников он на самом деле наблюдал, как после щелчка мышью на месте мишени вспухает огненный шар. Наверное, изготовителю компьютерного железа даже в голову не приходило, что его девайсы будут использовать для такого.
Дыхание Джейкобса участилось, хоть он и знал, что стрелок, наоборот, дышит все реже, приближаясь к абсолютному нулю, необходимому для выстрела большой дальности вроде этого. Погрешность полностью исключена. Выстрел должен попасть в цель и убить ее. Проще некуда.
Лимузин остановился. Команда охраны открыла дверцу. Массивные потные мужики со стволами и наушниками высматривали опасность повсюду. И были весьма хороши в своем деле. Но весьма хороший с выдающимся даже рядом не стоял.
А каждый актив, высланный Джейкобсом, иначе как выдающимися не назовешь.
На тротуар, щурясь от слепящего света угасающего солнца, ступил мужчина – одержимый манией величия Ферат Ахмади, возжелавший повести неблагополучную, ожесточенную нацию по еще более скользкой дорожке. Чего допускать нельзя.
Так что настал час пресечь эту проблему на корню. В его стране есть и другие, готовые взять верх. Они менее озлоблены, чем он, и способны плясать под дудку более цивилизованных наций. В сегодняшнем не в меру сложном мире, где союзники и противники меняются чуть ли не еженедельно, лучшего и желать грех.
Впрочем, это Джейкобсу до лампочки. Он здесь просто для исполнения задания. Просто исполнения.
Гарнитура донесла два слова: «Шестьдесят секунд».
– Принял, Альфа-один, – произнес Джейкобс, воздержавшись от глупостей вроде «Желаю удачи». Удача тут ни при чем.
И запустил на экране компьютера таймер обратного отсчета.
Поглядел на мишень, потом на таймер.
Он наблюдал, как Ахмади беседует с прессой. Отхлебнул кофе, поставил кружку и продолжил смотреть, как тот закончил отвечать на заранее согласованные вопросы и шагнул от репортеров прочь. Группа личной охраны оттеснила их.
Намеченная дорожка открылась. Для присутствующих фотокорреспондентов и для показухи Ахмади пройдет по ней в одиночку, дабы продемонстрировать всем свои лидерские качества и отвагу.
