– Останови! – закричала Лейла.
Рэнди немедленно повернул руль вправо и нажал на тормоз. Небо постепенно прекратило пульсировать. Теперь оно стало жемчужно-серым, предрассветным.
– Подай назад, вдоль обочины.
Он кивнул и включил реверс.
– Те, что в машине? Мы могли бы просто подойти к ним.
– Поглядим на них поближе.
– Ладно, – сказал он, медленно подавая машину назад.
Лейла повернулась, рассматривая серый потрепанный экипаж. Внутри автомобиля сидело два человека. Похоже, оба были седые – точно определить мешал коварный свет зари. Судя по всему, они смотрели на Лейлу.
– Сейчас дверь со стороны водителя откроется, – тихо сказала она.
Дверь со стороны водителя в самом деле открылась.
– Теперь – вторая.
Открылась и вторая дверца.
За рулем сидел старик, а рядом – пожилая женщина.
Они вышли из машины и стояли, опираясь на дверцы. Оба были закутаны в какое-то тряпье, которое придерживали только пояса.
– Стоп, – сказала Лейла, – теперь выйдем и поможем им. У них в распределителе зажигания отошел контакт.
– Это часть твоего предвидения?
– Нет.
Она открыла дверцу, вылезла и направилась к стоящей позади машине. Рэнди вышел за ней. Сначала ему показалось, что мужчина слишком стар, чтобы садиться за руль, – он стоял опираясь на машину, весь ссутулившийся и жалкий. Свободная рука, похожая на птичью лапку, дрожала, высохшую кожу покрывали старческие веснушки. Лицо избороздили глубокие морщины; брови были такие же седые, как и волосы.
Но вот его глаза встретились со взглядом Рэнди – они оказались зелеными, неожиданно сияющими. В них светилось четкое и ясное сознание, о чем невозможно было догадаться по внешнему виду старика.
Рэнди улыбнулся, но старик не отреагировал.
Лейла тем временем подошла к старой женщине и заговорила с ней на незнакомом Рэнди языке.
– Если бы вы позволили мне поднять капот, – сказал Рэнди старику, – то, вероятно, я помог бы вам.
Тот ничего не ответил, и Рэнди повторил то же самое на дорожном линго. Это, однако, тоже не вызвало никакой реакции. Мужчина, казалось, был занят изучением лица Рэнди, его одежды, следил за его движениями. От этого Рэнди стало не по себе. Он бросил на Лейлу вопросительный взгляд.
– Все в порядке, – сказала она. – Смело открывай капот. Они не понимают, как работает двигатель. Я сейчас как раз объясняю, что такое горючее.
Нагнувшись, чтобы открыть капот, Рэнди заметил, что Лейла передает старой женщине толстую пачку денег.
Когда капот приподнялся на несколько дюймов, мужчина осторожно отодвинулся, а когда тот открылся полностью, старики удивленно вскрикнули.
Все верно. Отошел контакт на распределителе. Рэнди вставил его в гнездо и надежно закрепил. Затем бегло осмотрел весь двигатель – других неисправностей не было.
– Попробуйте теперь завести двигатель, сэр, – обратился он к мужчине.
Тот улыбнулся.
– Наверное, вы меня не понимаете. Я сам сейчас попробую завести ваш двигатель.
Мужчина все еще молчал и улыбался.
– Одну минуту, – сказал Рэнди.
Обойдя старика, он заглянул в машину. Ключ торчал в замке зажигания. Рэнди скользнул на место водителя и попробовал повернуть его. Секунду спустя мотор заурчал. Рэнди выключил его и вылез. Потом Улыбнулся старику и кивнул:
– Все в порядке.
Тот вдруг стремительно шагнул вперед и заключил Рэнди в медвежьи объятия. Старик оказался неожиданно сильным, и Рэнди почувствовал на своем лице его горячее дыхание.
– Имя? Как твое имя, добрый человек? – сказал старик.
– Рэнди… Рэнди Доракин, – ответил юноша, освобождаясь от объятий.
Лейла обошла автомобиль и теперь стояла за спиной у Рэнди. Старая женщина последовала за ней.
– Все будет хорошо, – сказала Лейла. – Пойдем. Нам пора ехать… Надо успеть к последнему въезду в Вавилон.
Она что-то просвистала старику, тот кивнул; потом обняла старую женщину и не отпускала несколько секунд. Затем быстро пошла к своей машине. Рэнди поспешил за ней. Когда он оглянулся, старики уже сели в свой автомобиль. Он услышал, как заработал мотор. Потом машина выехала на дорогу и исчезла из виду. В это мгновение взошло солнце, и он увидел, что Лейла плачет.
Он отвернулся со странным чувством…
Рэд Доракин двигался по тихому, слабо мерцающему, отрезку Дороги – прямому, как стрела и спокойному, как сама смерть, слабо мерцающему. Несколько часов назад его обогнала пара фантастического вида машин, мчавшихся с необычайной быстротой. Несколько позже он миновал запряженную четверкой карету, и, спустя немного времени, одинокого всадника. Рэд вел свой голубой «додж-пикап» в правом ряду с постоянной скоростью шестьдесят пять миль в час. Он жевал сигарету и напевал себе под нос.
Небо было бледно-голубым, с востока на запад его пересекала широкая огненная полоса. Пыли и мусора на пути не замечалось и насекомые не бились о ветровое стекло.
Далеко впереди показалась точечка. То была машина. Точка быстро вырастала, превращаясь в старый черный «фольксваген». Проносясь мимо Рэда, водитель «фольксвагена» нажал на клаксон, притормозил и выехал на обочину.
Рэд бросил взгляд в зеркальце заднего вида, нажал на тормоз и повернул руль вправо. Небо тут же принялось пульсировать, меняя цвета, пока скорость пикапа уменьшалась. С каждой пульсацией огненная полоса на миг исчезала.
Когда пикап остановился, над Дорогой повис тихий вечер. Где-то трещали цикады, временами налетал тихий ветерок.
Рэд вынул ключ зажигания, открыл дверцу и выбрался наружу. На нем были джинсы «Levis», тяжелые армейские ботинки, коричневая лыжная курточка без рукавов поверх плотной рубашки-хаки, широкий ремень с фигурной пряжкой. Он сдвинул на затылок кепку и пошел вдоль обочины.
Не существовало способа пересечь Дорогу, не рискуя немедленно погибнуть. Поэтому он направился к месту, расположенному как раз напротив остановившегося «фольксвагена». В этот момент дверца открылась и появился невысокий человек с маленькими черными усиками.
– Рэд! – позвал он. – Рэд!
– Что случилось, Адольф? – громко осведомился Рэд. – Ты, я вижу, все еще ищешь места, где ты победил?
– Послушай, Рэд, – не обратив внимания на реплику, сказал Адольф. – Я не знал, стоит ли говорить тебе это, потому что не мог решить, что сильнее: моя ненависть к тебе, или чувство обязанности по отношению к твоей особе. К тому же я не знал, будет ли эта информация полезна для тебя или вредна. И я решил, что одно уравновешивает другое. Расскажу тебе, что я видел. Я был дьявольски далеко вниз по Дороге, и видел, как у въезда в Вавилон, обозначенного голубым зиккуратом…
– Голубым зиккуратом?
– Голубым зиккуратом. Я видел, как ты перевернулся, въезжая туда. Я видел, как загорелся твой грузовик.
Несколько секунд Рэд Доракин молчал. Потом засмеялся.
– Смерть, – сказал он, – несомненно, будет весьма озадачена, если вскорости повстречается со мной. «Что, – скажет она, – этот человек делает в Афинах, да при Фемистокле, когда я назначала ему свидание у последнего въезда в Вавилон?..»
