Мужчина расхаживал из угла в угол. Казалось бы, обычное дело! Ну, рожает. Но сердце окутывала паника.
Герцог Энмор переживал. Целители наперебой твердили ему и его любимой, что заводить ещё одного ребёнка – это риск. Риск для жизни Анабель. Но нет! Анни упёрлась, только и твердила, что хочет девочку. И в какой момент он сдался? Зачем? Три года уговоров, соблазнения, увёрток… и вот. Дверь, ведущая в спальню супруги, открылась, и бодрой походкой в гостиную вошёл Старис, его давний друг и побратим. А также тот, от кого по большей части зависели жизни его жены и ребёнка.
– Ну что? Что? – воскликнул герцог.
Старис посмотрел на него и как-то странно помрачнел, наполняя сердце Энмора тревогой.
– Поздравляю друг. Девочка, здоровенькая. Её светлость в порядке и уже уснула.
Энмор облегченно выдохнул и практически упал в кресло. Напряжение, в котором он находился последние шесть часов, наконец-то, начало отпускать.
«Но тогда почему Старис так мрачен?» – крамольные мысли стали заползать в голову, несмотря на облегчение.
Энмор требовательно уставился на целителя.
– Ну… – Старис пожевал нижнюю губу в глубокой задумчивости. – Понимаешь… дело в том, что сегодня родился Золотой дракон.
Герцог пожал плечами. Нет, он прекрасно сознавал, какая это удача и благословение для Империи, но ему-то какое дело до этого? Тем более в такой день. Конечно, немного жаль этого ребёнка. Непростая будет жизнь. Неожиданно в его глазах потемнело. В полном ужасе он посмотрел на Стариса. Друг согласно прикрыл глаза, подтверждая его догадку.
– Нет! Не может этого быть, – Энмор снова подскочил и заходил из угла в угол. – Я не верю.
Целитель довольно бесцеремонно прошёл к бару в гостиной и буквально через минуту вернулся с бокалом, наполненным каким-то напитком, всучив его другу.
– Держи и выпей, полегчает. Хотя, если честно, всегда сомневался в целебном воздействии алкоголя на организм, но тебе явно не помешает.
Энмор выпил до дна, не останавливаясь. Затем снова сел в кресло со вздохом, явно пытаясь успокоить расшатанные нервы. Было видно, что первый шок спал и начался серьёзный мыслительный процесс.
– Об этом никто не должен узнать, Старис. Никто! Ты понял?
– Но… – Старис растерянно заморгал. – Мартин! Это же преступление. Скрывать этот факт. Император никогда…
– Никто и никогда друг! Император, – с презрением выдохнул сквозь зубы герцог. – Ты прекрасно знаешь, что он сделает, если узнает. И ему будет всё равно и на наш род, и на наше наследие. Золотой дракон – это… это огромный стимул забыть про всё. Честь, достоинство, верность и клятвы.
Целитель согласно кивнул, хоть и нехотя. И тяжело вздохнул. Они оба не понаслышке знали, на что способен Император, держащий в страхе подчинения всю страну.
– Что ты намерен делать, Мартин?
Мартин Люциус Энмор, одиннадцатый герцог Энмор, пребывал в глубокой задумчивости.
– То, что и должен делать любой отец для своего ребёнка. Защищать его. Пожалуй, самое время написать Фиделю.
– Фиделю Мистрано? Ты уверен?
– Да. У него долг крови передо мной, он не предаст. К тому же, – усмехнулся мужчина – мне повезло, что он лучший артефактор Империи. Что весьма кстати, не находишь?
– Дитя моё, в твоих руках судьба всего мира.
– Да н-е-е. Не хочу.
Точно помню день, когда всё изменилось.
Я, Милика Энмор, была счастливым ребёнком. До одиннадцати лет точно. У меня были (они в общем-то и сейчас есть) любящие родители и два старших брата. Брайан и Кевин обожали свою сестричку. Как и родители, что души во мне не чаяли. Конечно были и минусы. Например, меня постоянно оберегали и охраняли. Нельзя было носиться, как братья, по поместью с другими деревенскими ребятами. Нельзя было даже общаться ни с кем, кроме семьи и пары слуг. Для мамы – я была её золотым чудом. Для отца – золотым огоньком. А для братьев – мелкой проказницей.
Говоря по правде, братьям я спуску не давала. Шпионила, подкладывала вонючие бомбочки, мухлевала и обыгрывала их в карты, подшучивала над их влюблённостями. Но стоит отметить, что делала это всегда проказливо, и не желая никому вреда. А стоило кому-то из них заболеть, прошмыгивала к ним в комнату, забиралась в постель и утешающе гладила по голове, напевая колыбельные. От чего им всегда становилось легче. Что проделать, если у меня такой проказливый характер? Уж такая, какая есть. Шкодливая Мили.
Но в одиннадцать лет всё изменилось. В тот день меня позвал к себе в кабинет отец. Сначала я подумала, что где-то мои шалости спалили. Может отец догадался, что неделю назад убежала из дома, чтобы подглядеть за свиданием Брайана? Брайану уже исполнилось семнадцать, и он учился в Академии Тёмных Искусств. Только-только окончил первый курс и приехал домой на каникулы. А тут Рози – его первая любовь. В общем, та ещё выдалась ночка, так как в основном они ругались. Да нет. Вряд ли из-за этого. Отец бы тогда вызвал сразу, а не стал тянуть. Это явно как-то связано с днём рождением. Может какой-то сюрприз? Моё сердце наполнилось предвкушением.
В кабинете отца, куда зашла, затаив дыхание, уже сидел какой-то мужчина. В то время я не очень разбиралась в том, сколько кому лет на вид. Но этот показался мне глубоким старцем. С начинающейся сединой по бокам и с удивительно добрыми карими глазами. Это насторожило. Я редко видела кого-то, кроме своей семьи. В поместье, где росла, было всего пять слуг и те были скорее членами семьи, чем слугами. Все они работали ещё в те времена, когда отец был подростком. Вместо предвкушения стала нарастать какая-то смутная тревога.
– А… Мили, огонёчек мой, проходи, – отец встал и подошёл ко мне. Провёл меня к креслу и усадил. – Дитя моё, у меня к тебе серьёзный разговор. Но для начала познакомься. Это мой старый друг – Фидель Мистрано. Называй его профессор Мистрано.
– Добрый день, профессор Мистрано, – довольно-таки настороженно проговорила я, вопросительно посмотрев на папу.
Но герцог Энмор на меня больше не смотрел. Он сел обратно в кресло и стал сосредоточенно просматривать какие-то бумаги на столе. Мне захотелось возмутиться от такого поведения. И это разговор?!
Правда в присутствии отца свой характер не демонстрировала, так что молчала.
– Милика – вкрадчивым голосом заговорил профессор (профессор чего вообще?). – Я хочу поговорить о… твоей судьбе.
Мне стало как-то совсем нехорошо. Мне же всего одиннадцать! Они же не собираются отдать меня замуж за Мистрано? Или принести в жертву дракону? В этот момент у меня в голове сложилась картинка, где меня привязывают к алтарю, и тут вылезает какая-то облезлая ящерица с явным намерением меня сожрать. Я проглотила смешок и подумала про себя: «Вот уж дудки». Буду сопротивляться. Возможно придётся убежать из дома. И вот моя бурная фантазия уже нарисовала, как я, бедовая дочь герцога Энмора, с небольшой котомкой бреду по дороге в поисках крова и пищи. И тут на меня нападают разбойники… ууу.
