– Дан, Слава! – мой крик был услышан, судя по тому, что наверху резко стало тихо. – Идите сюда, живо, – нет, все же хорошо, что правило не закрывать двери днем не игнорируется, иначе пришлось бы идти и терять по дороге воинственный вид.
Во мне с каждой секундой все сильнее закипает ярость. Ну за что мне такое наказание? Не люби я так пару, давно бы уже убила. Невыносимый мужчина, который во всем потакает этим сорванцам. В нашей семье он исполняет роль пряника, кто кнута, думаю догадываетесь? Правильно. Я. И сейчас кнут готов всыпать всем по первое число. Даже горе-папашке, который сейчас спускается с обезьянками.
Подумать только, что еще пять лет назад мои сыновья, точнее, наши, так люто старающиеся покарать Егора за то, что посмел от нас отказаться, сейчас не отходят от него и на шаг. За это пожинаю соответствующие плоды. А ведь тогда я радовалась, что благодаря Але отношения мужской части так быстро наладились. Сейчас же…
– Ты нас звала, – придерживая Дана за коленки, чтобы не упал с шеи и поправив под мышкой Славу, отчего те смеются, говорит супруг. Причем совершенно не пронял его мой воинственный взгляд. А зря, я ему это припомню. Сделай он серьезный вид, было бы проще.
– Звала, – притопывая ногой и уперев руки в боки, стараюсь показать свое состояние. Но это же мужчины, бессмертные.
– Сам не догадываешься? – обвожу пространство вокруг, и он вместе со мной, параллельно присвистывая.
– Парни, а когда вы успели? – смеясь, спрашивает у них.
И это все? Отец года, чтоб его. У меня слезы к глазам подходят. Я так старалась, и что теперь? Красиво украшенная зеленая красавица упала на стену, явно сломав несколько ветвей. Стеклянные шары украсили крошкой пол. Гирлянда была содрана макушкой елки. Упаковку на подарках порвали по уголкам. А нарезанные снежинки? Все коту под хвост.
Спустив детей на пол, Егор отправил их наверх одним лишь взглядом. А они что? Только рады смыться, пока папа уладит основную проблему. По опустившимся плечам ребят понимаю, им стало стыдно, когда поняли всю проблему. Только раздался хлопок двери, оповещая, что малыши зашли к себе, муж обнял со спины.
– Анют, ну чего ты расстроилась так? Все исправим. Не волнуйся так, – и поцеловал в щеку, вызывая волну трепета и нежности.
Иногда задаюсь вопросом, возможно ли перестать так реагировать на него. Ведь впереди у нас несколько сотен лет. Хотя смотря на родителей, понимаю, никогда не перестану. Мы ведь те самые половинки, что созданы друг для друга.
– Что исправим? У меня больше нет упаковочной бумаги и украшения все уже развешаны. Гости приедут через два часа. А мне еще готовить надо. Девочек нарядить. Я ничего не успею, – повернулась в его руках и уткнувшись в широкую грудь, позволила слезам скатиться по щекам.
Впервые за столько лет мы собираемся на праздник все вместе. Отшельники остались позади, но отголоски преследовали нас еще несколько лет, пока все не поняли, что мир дороже амбиций. Волчицы не хотели смиряться с тем, что человеческие женщины смогли осчастливить не одного свободного волка. Сами же глупые отказывались искать истинных, ведь всем хотелось стать или Луной, или второй самкой стаи, охомутав бету. Все разрешилось тогда, когда свободные волки решили нагнать уехавших свободных волчиц. Детский бум, который начали вожаки, всех порадовал, и мужики захотели покончить со свободой. И вот, все самки пристроены, и мы поняли, новой волны отшельников не будет.
И в этом году мы решились. Прилетят мои родители, братья. Вся сторона Полины и Вити, плюс бонусная личность. Несколько месяцев назад Женя встретил свою истинную, как он ее называет Карамельку. В жизни же Марьяна. Помню эту девушку. Очень активная, весёлая и общительная. Если мне не изменяет память, то уезжала она из стаи лет десять назад в Нью-Йорк. Туда ее повело инстинктами. Думали найдет пару, а оказалось, нашла себя. Она стала хорошим организатором торжеств, мероприятий.
Я волновалась перед нашим сбором. Покупала подарки, упаковывала все. И что теперь. Праздник, который был для меня с детства очень важным – испорчен. Как объяснить родителям, что не справляюсь с ролью мамы? Не могу объяснить детям, что хорошо, что плохо. И то, что у меня их четверо с маленькой разницей – не оправдание. Вот ни на грамм не оправдание. Поспешила я с четвертым ребёнком. Не готова я к такой ораве. Да, хочу, не жалею, но иногда находит такое настроение. Мамы очень не хватает. Была бы она рядом, я бы из спрашивала ее, что и как, а на расстоянии мне стыдно беспокоить.
– Анют, ну хватит, – и поднимает за подбородок, заставляя смотреть в глаза. – Все будет хорошо. Я всегда держу слово. Ты же знаешь
– Ничего не будет хорошо, Егор. Я ужасная мать. Никчемная пара. Все, это все! – слезы не хотели униматься, и вырвавшись из объятий пары, села на диван, пряча лицо в руках.
Шорох в комнате и тяжелый вздох обозначают присутствие истинного, который впервые видит меня такой. Устала держать все в себе. Я каждый день в последний год засыпаю и просыпаюсь с такими мыслями.
– Родная, – горячие ладони лишают меня защиты, показывая красные от слез глаза. – Не плачь, – и вытирает соленые дорожки со щек. – Ты лучшая мама на свете. Наши дети просто очень активные. Мы не думали, что ты так рано заглянешь в гостиную. Они только прибежали ко мне, с просьбой помочь, и тут твой крик. Они не специально. Мы знаем, как для тебя важен праздник. И очень тебя любим. Ты мастерски гасишь их вспышки гнева, направляешь. Мало кто может так ловко воспитывать альф. Успокойся и иди по намеченному маршруту. Все казусы я устраню. А потом, когда закончится этот балаган, – зло зыркнула на него, – и не расстреливай взглядом. Мы устроили посиделки больше чем на двадцать человек. Шестеро из них – маленькие дети. Что это, как не балаган?
В принципе он прав. К вечеру зал обещал и без этого стать таким, как сейчас, если не хуже.
– Так вот, мы уложим всех спать, а сами пойдем к себе, и я подарю тебе свой подарок, – и подсел змей рядом, приобнимая за талию и поглаживая по руке, вызывая приятную истому. – Как тебе такой расклад?
– Подходит. Я люблю тебя, – и невесомо коснулась губами его. Только вожаку мало.
– Я тебя сильнее, Луна моего сердца! – и потерся носом о мой носик.
– У меня тоже есть подарок. Но все вечером, мой волк, – погладила по щеке, заряжаясь его силой и уверенностью.
– Заинтриговала. Буду ждать с нетерпением.
