ГЛАВА 1
ШУТНИЦА-СУДЬБА
– За что?
Меня разбудил низкий, с легкой хрипотцой, баритон. Попробовала представить его обладателя: высокий, подтянутый, хорошо сложенный. Глаза серые… синие или зеленые… На этом и остановилась, большего от себя получить не удалось. Ну и ладно.
Я потянулась на кровати, жесткой, несмотря на новый матрас, постеленный на каменное тюремное ложе.
Тишину нарушал размеренный перестук капель. Видимо, недавно шел сильный дождь, крыша опять подтекла, ведро, выделенное специально для такого случая, переполнилось, и вода растекалась по полу камеры.
– Статья 12/2, – произнес наш охранник, сверившись с документами, – пятнадцать убитых.
Теперь следовало открыть глаза и улыбнуться, встречая новый день. Некоторым привычкам я никогда не изменяю. Мда… Хорошо вышло, проникновенно. Стражник отступил, не скрывая презрения и ненависти. Вообще-то, нам женщины в охрану положены, но… не досталось! Место особое, оборудование средневековое, одни тяжеленные железные решетки чего стоят! Не горели представительницы слабого пола желанием работать в крепости, персонала не хватало. Очень не хватало. Так что комиссия оставила предписания и отложила открытие новой тюрьмы на неопределенный срок. Администрация взвыла, юристы подсуетились – и в охране появились мужчины.
Посетитель глянул мельком и равнодушно. Он действительно был высокий, статный, представительный, черноволосый. Через правую щеку тянулся грубый рубец шрама. А глаза оказались цвета стали. Так бы девицы и вешались на шею, если б не взгляд: посмотришь – и стороной пройти хочется. Правда, это сейчас, а в другое время можно утонуть, растворившись без остатка. Отдать все, чем обладаешь, до последней капли, если господин маг захочет.
Охранник заливался соловьем, не догадываясь, кто перед ним. Таких одаренных в нашей стране насчитывались единицы, а сведений о них в открытом доступе содержалось и того меньше. Ведь официально магия – лишь красивая сказка, отдушина для романтиков и находка для спецслужб нашего индустриального мира. В нем правили балом самолеты и корабли, автоматы и ракеты, мерзко чадящие заводы, компьютеры и сотовые телефоны.
– Профессиональный киллер. В Северном отсидела три года, переведена к нам месяц назад. Пожизненное заключение.
Это обо мне, что ли?! Я работала в тюрьме под прикрытием простой заключенной. Казалось, я знала свою легенду. Только вот незадача: не было там столько жертв! Ну, Васька, гад! Вот тебе и личная просьба Генерального прокурора… Не прикрытие, а приглашение в ад!
Хорошее настроение бесследно испарилось. Я злилась. В душе закипала ярость – как моя, так и чужая. Эти две половинки настолько слились, что отделять их становилось все сложнее.
Гость снова взглянул на меня – на этот раз оценивающе, без зазрения совести пользуясь магией. Хотелось отползти к стенке. Рядом возникли все пятнадцать приписанных трупов. Усилием воли я развеяла это наваждение, показала пришельцу совершенно недостойный юриста, а тем более работника прокуратуры, характерный знак на пальцах. Сердито отвернулась. Нашелся судья на мою голову! Правда, легенду не раскрыл. Даже не думала, что мы так хорошо подготовились!
– Давайте дальше, – приказал визитер.
Они переместились к соседней камере.
– Золотова Марина Юрьевна, 1957 года рождения…
Каменная кладка тускло переливалась гранями в слабых лучах искусственного света. Электричество – одно из немногих новшеств в старинном здании. В тюрьме отсутствовала система отопления, но в камере поддерживалась температура восемнадцать-двадцать градусов в любое время года. До моего перевода в подвалах жили крысы, которые иногда наведывались на этажи с заключенными. После вмешательства прокуратуры, грызуны, вывести которых не удавалось три месяца, исчезли за два дня. Да, женщины, находящиеся здесь, преступили закон, но они не должны сидеть в одном помещении с разносчиками чумы и холеры. Кстати, обговаривались идеи о том, чтобы задействовать подвалы для размещения осужденных. Однако «сверху» вовремя вспомнили, что у нас все-таки правовое государство. И так эта тюрьма весьма специфическая.
Страна располагала другими, современными местами заключения, правда, переполненными. Вернуть средневековому музею его истинное предназначение решили совсем недавно. Правда, после месяца, проведенного здесь, я поняла, что в качестве темницы этот замок использовался лишь очень короткий срок. Его строили вовсе не для этого. Однако, попробуй поспорить с историками. Впрочем, моя задача была иной.
Пять недель назад
Приглушенный свет, зажженный на полную мощность, отчего-то резал глаза. Плотно закрытые жалюзи. Живительное тепло, исходящее от кружки с чаем. Косматый плед и… злое начальство, аж в двух экземплярах на одну маленькую меня.
– Почему не ушла?
Соврать? Бесполезно. ЕГО не обманешь.
– Не смогла.
Прозвучало двусмысленно (задержали физически или тараканы в голове сплясали), но Генеральный прокурор все понял правильно. Зашипел приглушенно. Изъясняться матом при даме Владиславу Владимировичу мешало воспитание. Спасибо его родителям! А, если честно, то для недовольства у прокурора есть и право, и причины, но…
– Большую часть тех, кого ты спасла, посадят, – сказал мужчина бесцветно. Он умел виртуозно справляться с эмоциями.
Да, это так. А если б я ушла – убили. Есть операции, во время которых с потерями не считаются (особенно, если это потери противника), исполняя приказ «уничтожить любой ценой». Вот только заместительница прокурора города, да еще и с протекцией, не та фигура, которой можно пожертвовать. Я передала информацию, необходимую для проведения штурма, открыла тщательно замаскированный потайной лаз и… осталась. Перевернув ход точно спланированной операции, вынуждая работать в рамках закона и привлекая лучших бойцов. Возможно это глупо, и руководство, как всегда право, но для меня цена в тридцать человеческих жизней слишком высока.
– Пусть сидят, – отозвалась, глотая чай.
Группа захвата закончила работу час назад, а я все никак не могла согреться. Не получалось. Прокуратура располагала полномочиями для вмешательства в подобные дела, но на практике редко ими пользовалась: слишком опасно. Нужна специальная подготовка, а такие специалисты в нашем ведомстве большая редкость.
– И выйдут тварями еще хуже тех, кем были. После наших-то колоний! – зло бросил доселе молчаливый Вася. Прокурор города, мой непосредственный руководитель.
– А я давно говорю – нужно что-то делать!
– Ты уже наделала! – сердито махнул рукой Владислав Владимирович.
– А, может, пусть изучает? – осторожно отозвался Василий. Вопрос необходимости изменения условий пребывания в местах заключения, чтоб наказание действительно означало исправление, стоял давно и остро. Просто пока никто не предложил ничего, достойного внимания. – У нас ведь и правда с этим проблем много, на инспекции людей не хватает…
