Оргазмы накатывали один за другим, растекались по венам огненным коктейлем, кажется, в моем теле не осталось ни одной клеточки, в которую не проник бы взрыв экстаза. Это все кокаин. Если припудрить им член и заняться сексом, то полета в космос не избежать. Как и множественных оргазмов. Жаль, что мужчинам такого не испытать.
Справедливости ради надо сказать, что еще год назад я и один-то оргазм редко испытывала. Но как все поменялось, стоило нам, с уже бывшим мужем, наконец, оформить развод. Вся моя жизнь изменилась, я и не подозревала, что секс может так срывать крышу. Что он так сильно влияет на весь мой организм. А еще, я не подозревала, что могу быть такой открытой, разнузданной и похотливой, да еще и с едва знакомыми парнями. Ох, сколько же я в жизни потеряла кайфа!
Мне было двадцать пять лет, когда я осознала, что больше не люблю мужа. Хорошо помню этот момент. Мы сидели в ресторанном дворике торгового центра рядом с нашим домом. Минут пятнадцать назад мы вышли из кинотеатра, по понедельникам там крутили фильмы разных годов. Тогда показывали «Мосты округа Мэдисон». Помню, как сидя в темноте кинозала внутри меня завыла дворовая псина, так истошно и жалобно. Одиноко. Бесповоротно. В один миг я осознала, что вот такая любовь, глубина и родство, безмолвное слияние, как у героев фильма во мне больше не живет. Я пуста. Я, это я, без любви.
Муж сидел рядом и жрал попкорн, он сыпался у него изо рта на свитер и колени. Он царски расселся в своем кресле, обтянутом красным вельветом, разложив руки на оба подлокотника. Я посмотрела на него, и вдруг увидела чужого человека, а он, заметив мой пристальный взгляд, лишь попросил передать ему стакан с «Фантой».
Сначала мне показалось, что эта буря несвязных чувств вылилась из меня из-за глубины фильма. Но позже, сидя в ресторанном дворике, и поедая бургеры, я поняла, что это не эмоции, это их отсутствие. Ребра вдруг оковали свинцовые пластины, каждое по отдельности, и холод свинца расползся по нервной системе, до края ногтей и кончиков волос.
Я протянула мужу руку и перевернула ее ладонью вверх. Это был наш жест, значение которого знали только мы. Я протягивала свою ладонь, а он медленно проводил по ней слегка приоткрытыми губами от кончиков пальцев до запястья. Тогда все волоски на моем теле приподнимались, а внутри разливалось тепло. Как батарейки, плюс и минус всегда дают электричество. Этот жест означал то, что между нами всегда бегают искры, и реакция неуёмна. Сейчас электричества не было, реакция нулевая, я почувствовала лишь неприятный жирный след от бургера на его губах, который он даже не удосужился до конца прожевать. Он искренне улыбнулся мне, и даже не заметил, что я не ответила ему улыбкой, как было всегда.
С того дня все стало иначе. Я начала замечать вещи, на которые не обращала внимания раньше. Мой муж это свинья, у которой все валится изо рта, а руки растут прямиком из жопы. А еще он глуповат, и в нем совершенно нет страсти. Мы никогда не срывали друг с друга одежду, как в фильмах, мы аккуратно складывали ее в шкаф. Никаких тебе швыряний меня, как куклу, на постель, а на то, чтобы содрать с меня зубами трусики, у него видимо не хватало фантазии.
Мы рано поженились, и муж был у меня первым. Тогда я решила, что вся эта страсть и безумное наслаждение бывают только в любовных романах и фильмах. Я расстроилась, но довольно быстро смирилась с таким положением вещей. Ведь у нас была такая любовь, от которой земля из-под ног уходит, а бабочки рвутся из тебя необузданным табуном. Секс ведь не главное, наивно полагала я, пока табун бабочек не улетел безвозвратно.
Тем же вечером, после кинотеатра муж прильнул к моей груди с намеком на супружеский долг. Причин отказывать у меня не было, и этот секс навсегда отложился у меня в памяти. Никакой страсти, он монотонно ерзал во мне, в соседней комнате спала подвыпившая свекровь, которая приехала в гости, а от мужа воняло бургерами.
Вместе с любовью исчезла и розовая пелена, что застилала мне глаза, и не позволяла трезвым взглядом увидеть себя, мужа, и нашу тошнотворную жизнь.
Ноль эмоций.
Никаких.
Ровная полоса на мониторе сердцебиения.
Смерть.
Мне казалось, что я задыхаюсь, и мне нужно срочно вырваться из этого эмоционального штиля. Я – это буря, во мне эмоций на десятерых, и я не хочу хоронить себя заживо!
Ровно через неделю я собрала вещи мужа в два чемодана и выставила его за дверь. Он посчитал, что я на что-то обиделась, и мне просто нужно дать время. Он ничего не понял. Ничего не сделал, чтобы вернуть мое расположение, он даже не спросил что случилось. Он просто развернулся и поехал с чемоданами к родителям.
Тем же вечером я позвонила одной оторве, моей близкой подруге Лизе. Она знала все клубы в городе, все закрытые тусовки и элитные рестораны, куда не пускают простых смертных. Мою Лизу пускали везде. У нее была куча любовников разных сортов и мастей, Бартеневу Елизавету знала вся Москва.
– Лиз, привет. Ты много раз звала меня с собой потусить, и сейчас я очень этого хочу. Предложение еще в силе?
– Конечно, крошка! – даже через телефон я слышала, как Лиза улыбалась. – Заеду за тобой в десять, надень что-нибудь неприличное, только мужу не показывайся, а то еще не отпустит, идиот. – Последнее слово Лиза сказала еле слышно, и только самой себе.
– Нет больше мужа, я его утром вместе с чемоданами отправила к родителям. Ничего такого не случилось, я тебе вечером все расскажу.
Лиза звонко присвистнула, а потом серьезно сказала:
– Кисунь, не расстраивайся, если ушел, то скатертью ему дорога. Когда мужику реально нужна баба, то он в квартире ее замурует, но никому не отдаст, и тем более, никогда не уйдет сам, стоит его об этом попросить.
Такие как Лиза, конечно, не водятся с такими как я. Она человек другого уровня, социального и материального. Такие как я обычно на нее работают, и наше знакомство не стало исключением. Я швея, работаю на дому, а она живет по соседству, в недавно отстроенном элитном жилом комплексе за кованым забором. Ходынка давно не та.
У Лизы нестандартная фигура, и всю одежду она шьет на заказ. Как-то сразу мы с ней сдружились и сроднились, бывает и такое.
В тот вечер Лиза открыла для меня новый мир, где эмоциональный взрыв подают на завтрак, а член натертый кокаином на ужин. В двадцать пять лет я открыла в себе женщину, и бездумно нырнула в объятия множественным оргазмам.
