Владимир Алейников - Звучащий свет

Звучащий свет
Название: Звучащий свет
Автор:
Жанр: Стихи и поэзия
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: 2016
О чем книга "Звучащий свет"

Новая книга стихов легендарного «смогиста» Владимира Алейникова – это классическая в лучшем смысле этого определения поэзия, в которой виртуозная рифма облекает не менее виртуозный смысл. Каждое стихотворение – маленький роман, в него входишь как в просторный дом и выходишь измененным…

Бесплатно читать онлайн Звучащий свет


I

«Откуда бы музыке взяться опять?…»

Откуда бы музыке взяться опять?
Оттуда, откуда всегда
Внезапно умеет она возникать —
Не часто, а так, иногда.
Откуда бы ей нисходить, объясни?
Не надо, я знаю и так
На рейде разбухшие эти огни
И якоря двойственный знак.
И кто мне подскажет, откуда плывёт,
Неся паруса на весу,
В сиянье и мраке оркестр или флот,
Прощальную славя красу?
Не надо подсказок, – я слишком знаком
С таким, что другим не дано, —
И снова с её колдовским языком
И речь, и судьба заодно.
Мы спаяны с нею – и вот на плаву,
Меж почвой и сферой небес,
Я воздух вдыхаю, которым живу,
В котором пока не исчез.
Я ветер глотаю, пропахший тоской,
И взор устремляю к луне, —
И все корабли из пучины морской
Поднимутся разом ко мне.
И все, кто воскресли в солёной тиши
И вышли наверх из кают,
Стоят и во имя бессмертной души
Безмолвную песню поют.
И песня растёт и врывается в грудь,
Значенья и смысла полна, —
И вот раскрывается давняя суть
Звучанья на все времена.
1 сентября 1991

«Конечно же, это всерьёз…»

Конечно же, это всерьёз —
Поскольку разлука не в силах
Решить неизбежный вопрос
О жизни, бушующей в жилах,
Поскольку страданью дано
Упрямиться слишком наивно,
Хоть прихоть известна давно
И горечь его неизбывна.
Конечно же, это для вас —
Дождя назревающий выдох
И вход в эту хмарь без прикрас,
И память о прежних обидах,
И холод из лет под хмельком,
Привычно скребущий по коже,
И всё, что застыло молчком,
Само на себе непохоже.
Конечно же, это разлад
Со смутой, готовящей, щерясь,
Для всех без разбора, подряд,
Подспудную морось и ересь,
Ещё бестолковей, верней —
Паскуднее той, предыдущей,
Гнетущей, как ржавь, без корней,
Уже никуда не ведущей.
Конечно же, это исход
Оттуда, из гиблого края,
Где пущены были в расход
Гуртом обитатели рая, —
Но тем, кто смогли уцелеть,
В невзгодах души не теряя,
Придётся намаяться впредь,
В ненастных огнях не сгорая.
10 августа 1995

«Ставшее достоверней…»

Ставшее достоверней
Всей этой жизни, что ли,
С музыкою вечерней
Вызванное из боли —
Так, невзначай, случайней
Чередованья света
С тенью, иных печальней, —
Кто нас простит за это?
Пусть отдавал смолою
Прошлого ров бездонный,
Колесованье злое
Шло в толчее вагонной, —
Жгло в слепоте оконной
И в тесноте вокзальной
То, что в тоске исконной
Было звездой опальной.
То-то исход недаром
Там назревал упрямо,
Где к золотым Стожарам
Вместо пустого храма,
Вырванные из мрака,
Шли мы когда-то скопом,
Словно дождавшись знака
Перед земным потопом.
Новым оплотом встанем
На берегу пустынном,
Песню вразброд не грянем,
Повременим с почином, —
Лишь поглядим с прищуром
На изобилье влаги
В дни, где под небом хмурым
Выцвели наши флаги.
15–18 сентября 1995

«Для смутного времени – темень и хмарь…»

Для смутного времени – темень и хмарь,
Да с Фороса – ветер безносый, —
Опять самозванство на троне, как встарь,
Держава – у края откоса.
Поистине ржавой спирали виток
Бесовские силы замкнули, —
Мне речь уберечь бы да воли глоток,
Чтоб выжить в развале и гуле.
У бреда лица и названия нет —
Глядит осьмиглавым драконом
Из мыслимых всех и немыслимых бед,
Как язвой, пугает законом.
Никто мне не вправе указывать путь —
Дыханью не хватит ли боли?
И слово найду я, чтоб выразить суть
Эпохи своей и юдоли.
Чумацкого Шляха сивашскую соль
Не сыплет судьба надо мною —
И с тем, что живу я, считаться изволь,
Пусть всех обхожу стороною.
У нас обойтись невозможно без бурь —
Ну, кто там? – данайцы, нубийцы? —
А горлица кличет сквозь южную хмурь:
– Убийцы! Убийцы! Убийцы!
Ну, где вы, свидетели прежних обид,
Скитальцы, дельцы, остроумцы? —
А горлица плачет – и эхо летит:
– Безумцы! Безумцы! Безумцы!
Полынь собирайте гурьбой на холмах,
Зажжённые свечи несите, —
А горлица стонет – и слышно впотьмах:
– Спасите! Спасите! Спасите!
19–20 августа 1991

«Воображенья торжество…»

Воображенья торжество
Да непомерные мученья,
Как бы на грани всепрощенья,
А рядом – рядом никого.
Покуда силятся сверчки
Пощаду вымолить у неба,
Я жду и всматриваюсь – все бы
Так миру были бы близки.
Когда бы все ловили так
Приметы каждого мгновенья,
В ночи оттачивая зренье,
Прозрел бы звук, звучал бы знак.
Не потому ли мне дана
Впрямую, только лишь от Бога,
Как небывалая подмога,
Душа – и чувствует она,
Как век, отшатываясь прочь,
Клубясь в сумятице агоний,
Зовёт, – и свечка меж ладоней
Горит, – и некому помочь,
Никто не может, ничего,
Что схоже с откликами, нету, —
И вот, в тоске по белу свету,
На ощупь ищешь ты его.
25 августа 1991

«Тирсы Вакховых спутников помню и я…»

Тирсы Вакховых спутников помню и я,
Все в плюще и листве виноградной, —
Прозревал я их там, где встречались друзья
В толчее коктебельской отрадной.
Что житуха нескладная – ладно, потом,
На досуге авось разберёмся,
Вывих духа тугим перевяжем жгутом,
Помолчим или вдруг рассмеёмся.
Это позже – рассеемся по миру вдрызг,
Позабудем обиды и дружбы,
На солёном ветру, среди хлещущих брызг,
Отстоим свои долгие службы.
Это позже – то смерти пойдут косяком,
То увечья, а то и забвенье,
Это позже – эпоха сухим костяком
Потеснит и смутит вдохновенье.
А пока что – нам выпала радость одна,
Небывалое выдалось лето, —
Пьём до дна мы – и музыка наша хмельна
Там, где песенка общая спета.
И не чуем, что рядом – печали гуртом,
И не видим, хоть вроде пытливы,
Как отчётливо всё, что случится потом,
Отражает зерцало залива.
31 августа 1991

«Для высокого строя слова не нужны…»

Для высокого строя слова не нужны —
Только музыка льётся сквозная,
И достаточно слуху ночной тишины,
Где листва затаилась резная.
На курортной закваске замешанный бред —
Сигаретная вспышка, ухмылка,
Где лица человечьего всё-таки нет,
Да пустая на пляже бутылка.
Да зелёное хрустнет стекло под ногой,
Что-то выпорхнет вдруг запоздало, —
И стоишь у причала какой-то другой,
Постаревший, и дышишь устало.
То ли фильма обрывки в пространство летят,
То ли это гитары аккорды, —
Но не всё ли равно тебе? – видно, хотят
Жить по-своему, складно и твёрдо.
Но не всё ли равно тебе? – может, слывут
Безупречными, властными, злыми,
Неприступными, гордыми, – значит, живут,
Будет время заслуживать имя.
Но куда оно вытекло, время твоё,
И когда оно, имя, явилось —
И судьбы расплескало хмельное питьё,
Хоть с тобой ничего не случилось,
Хоть, похоже, ты цел – и ещё поживёшь,
И ещё постоишь у причала? —
И лицо своё в чёрной воде узнаёшь —
Значит, всё начинаешь сначала?
Значит, снова шагнёшь в этот морок земной,
В этот сумрак, за речью вдогонку? —
И глядит на цветы впереди, под луной,
Опершись на копьё, амазонка.
1 сентября 1991

«Вот и вышло – ушла эпоха…»

Вот и вышло – ушла эпоха
Тополиного пуха ночью,
В час, когда на вершок от вздоха
Дышит лёгкое узорочье.
Над столицею сень сквозная
Виснет маревом шелестящим, —
И, тревожась, я сам не знаю,
Где мы – в прошлом иль в настоящем?
Может, в будущем возвратятся
Эти шорохи и касанье
Ко всему, к чему обратятся, —

С этой книгой читают
Книга «Реликтовые истории» – часть серии книг известного поэта и прозаика Владимира Алейникова о былой эпохе, о поэтах, прозаиках, художниках отечественного андеграунда, о некоторых колоритных людях, о периоде СМОГа. Динамичная, с характерной для автора плотностью текста, с выразительной ритмикой, проза Алейникова давно уже стала неотъемлемой частью его многообразного творчества. Книга будет интересна современным читателям.
Владимир Алейников – человек-легенда. Основатель поэтического содружества СМОГ (Смелость, Мысль, Образ, Глубина), объединившего молодых контркультурных авторов застойных шестидесятых, отказавшихся подчиняться диктату советского государства.Алейников близко знал Довлатова, Холина, Сапгира, Веничку Ерофеева, причем не только как творческих личностей, но как обычных людей с проблемами и радостями, понятными многим… Встречи с ними и легли в основу эт
Книга "Очищающий СМОГ" – книга известного поэта и прозаика Владимира Алейникова о былой эпохе, об отечественном андеграунде. Основатель и лидер легендарного литературного содружества СМОГ повествует о том, как возникло это содружество, своим явлением в середине шестидесятых годов ХХ века изумившее современников, о своих друзьях, их судьбах и творчестве.
Книга «Без двойников» – еще одна часть серии книг известного поэта и прозаика Владимира Алейникова об отечественном андеграунде минувшей эпохи, о друзьях и соратниках автора, творческих людях Москвы, Петербурга, провинции, с их драматичными судьбами, с их внутренней свободой, с их противостоянием всем трудностям непростого времени.
В этой книге собраны стихи замечательного поэта-лирика, поэта-прозаика, он пишет и о любви, и о природе, о стихах, много стихов религиозной лирикой, гражданской лирикой, о поэтах-шестидесятниках, таких, как А. А. Вознесенский, Р. И. Рождественский, Б. А. Ахмадулина, Е. А. Евтушенко, В. С. Высоцкий, наш классик С. А. Есенин, В. В. Маяковский, а также философская лирика. С. Н. Поздняков начал писать стихи ещё в XX веке, в конце, а продолжает писать
Этот цикл возвращает в поэзию знаменитый образ. Искусство, как смысл существования. Искусство, как высшее предназначение творца. Поэзия – сама башня. Поэт – ее заключенный. Искусство ради искусства. Молодой поэт оценивает творчество его предшественников, современников, собственное творчество. Однако центральный и важнейший для автора образ – слово. Великое, вечное. Рассуждениям о нем, о его судьбе и назначении и посвящен этот цикл.
Сборник стихотворений, объединённых одной тематикой, которую можно отнести к философской лирике.
В сборник вошло более 150 произведений, созданных в период с 2010 по 2018 годы. Любовь и расставание, полет и падение, жизнь и смерть, развитие и увядание – нашли свое отражение в творчестве поэта. Вы готовы?
Такой книги еще не было! Это первое серьезное исследование службы фольксдойче (этнических немцев, проживавших в других странах, в том числе и в СССР) в войсках СС. Знаете ли вы, что счет таких эсэсовцев шел на сотни тысяч? Как нацистам удалось привлечь на свою сторону «соотечественников за рубежом», превратив их в один из главных источников пополнения Waffen-SS? И какую роль в этой «гвардии Гитлера» играли «советские немцы»?В нашу эпоху воинствую
«Убей немца!» – казалось, этот клич Ильи Эренбурга должен быть девизом любого «попаданца» на Великую Отечественную. Но что, если тебя угораздило перенестись не в сознание нашего бойца, а в тело гитлеровского офицера? Каково оказаться в шкуре лейтенанта Вермахта в разгар Ржевской мясорубки? Что делать, если на тебе немецкое «фельдграу», а твои окопы атакует советская пехота? Поднять руки? Но здесь не берут в плен. Отказаться воевать? Поставят к ст
Просто добрая фантастика. С возрастом кажется, что годы притушили огонь бушующих в человеческой душе чувств и страстей, но бывает, что стоит только сдвинуть серый пепел прожитых лет и окажется, что под ним все так же пылает огонь преданности, любви и самопожертвования.
Добрый день дорогой читатель! Рад представить мою новую книгу. В ней я рассмотрел психологию жадности. Желаю приятного прочтения.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.