Синт-охранник стоял всего в нескольких шагах от испуганной Саши. Она словно прилипла к высокому забору, боясь дышать и двигаться. Синтетик повернул голову направо, затем налево – его датчики зафиксировали движение. Не очень-то умные эти железяки – если не найдет источник шума, то просто продолжит обход. Заложенная программа наверняка учитывала крыс, и, конечно, никто не собирался гонять недешевого робота ловить вредителей.
Саша очень надеялась, что так и будет и охранник уйдет. Сама виновата, ведь сорвалась с забора, хорошо еще обошлось без травм. Никто не стал бы возиться с «невидимой», которая корчится от боли под стенами инфоцентра. Безмозглые синты не склоны к сантиментам, для них что человек, что паразит – все одно. Пришлепнули бы без зазрения совести, даже зарядов не тратя, исключительно силой сервоприводов нижних конечностей. Сашу даже передернуло от возникшего в голове образа: она лежит вся в крови, а бездушная машина заносит над ее головой свою кувалдоподобную ногу.
Мартовский дождь капал за воротник черного плаща, стекал по спине к самой талии. Не самую удачную ночь она выбрала для дела, но разве у нее была другая возможность? Сегодня обновлялись логи в системе, а такое происходит крайне редко в инфоцентре, обычно очень оберегаемом корпорацией от внешнего вмешательства. И дело даже не в том, что ждать следующего обновления придется месяцами, а в том, что Соне уже через неделю исполнится год, а значит, ювеналы примчатся в их дом наперевес с инструментами для вживления нейрочипов.
Проклятый синт-охранник не двигался с места. А температура опустилась еще на пару градусов. Если бы у Саши был работающий интерфейс, то уже давно бы пришлось выходить из укрытия. Система не дает даже малейшей возможности навредить телу. Хотя о чем это она? Если бы чип в ее голове все еще работал, он бы сразу оповестил службу безопасности о ее намерениях. Но ее чип был временно заблокирован, и Саше приходилось мерзнуть под холодным ночным дождем.
Вдруг синтетик резко сорвался с места, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности, и помчался куда-то вдоль забора. Бог весть, что он там услышал, главное, что теперь Саша могла продолжить свой опасный маршрут.
Она крепко вцепилась в ручную лебедку и почти бесшумно поднялась по стене.
Теперь она знала, что забор на вершине не имеет уступа, сделанный специально так, чтобы на него нельзя было стать. Больше она не свалится.
Ловко ухватившись за край, Саша одним рывком перемахнула ограждение и оказалась на другой стороне.
Что же, маленький прыжок для человека – огромный рывок для человечества. Большинство посвященных соратников даже не надеялись, что ей это удастся. Никто еще не проникал в инфоцентр физически. Поговаривали даже, что к нему вообще людей не допускали – только специально созданных синтов, которых использовали как аватары для рабочих. А еще говорили, что для защиты от проникновения здесь создавалось агрессивное радиационное поле, в считаные минуты уничтожающее все живое.
Саша не верила в слухи, но датчик радиации на всякий случай с собой взяла и периодически на него поглядывала. Звук прибора по понятным причинам ей пришлось отключить.
Внутренний периметр охранялся хуже, видимо, считалось, что тратить ресурсы на захламленный дворик, когда охрана курсирует по внешнему контуру и внутри здания, не имело смысла. Это лишь доказывало, что искусственные системы не способны глубоко анализировать проблемы безопасности. С точки зрения машин все верно: синты охраняют периметр вдоль забора, а также патрулируют улицы, внутренние же системы защищают информацию, а заодно и само здание. Что касается людей, создающих эти алгоритмы, то они уже давно перестали понимать психологию простого человека, который ради свободы или спасения ближнего способен выходить за рамки привычного поведения. Такой человек может превратиться в мышь и проникнуть куда угодно, используя канализационные люки и вентиляционные шахты.
Саша превратилась в паука. В мире, где достать можно что угодно, она приобрела себе сюко – псевдояпонские перчатки «крадущихся», так, по крайней мере, их продали. Ей, в общем-то, было плевать на культуру ниндзя и на то, сколь точно эти одевающиеся на руки «когти» воспроизводят оригинальные тэкко-каги, главное, что они помогали хрупкой девушке легко карабкаться по стене. Высокое здание имело лишь один вход, никаких лестниц – только лифт для сотрудников. Зато внешние перекрытия были мечтой для скалолаза: сплошь усыпаны швами и сколами.
И опять же – недальновидность системы. На крыше стоят глушилки сигналов для квадрокоптеров, десятки различных датчиков, замечающих любое движение, но стены оставались беззащитными. Не могло прийти в голову безопасникам, что кто-то захочет подняться по стене на двадцатый этаж, где чернели щели вентиляционных отверстий. Да и сами отверстия, хоть и казались удачным инженерным решением, прямо указывали местоположение серверной.
Саша скинула плащ, оставшись в черном облегающем тело костюме, поправила под тонкой шапочкой светлые волосы и начала движение вверх по стене.
Чем выше она поднималась, тем холоднее становился ветер, но Саша почти не чувствовала его, сосредоточившись на точных движениях. Простому смертному подняться по стене не так уж просто без должной подготовки. Однако она часто тренировалась, причем на гораздо более сложных поверхностях, да и вообще любила навыки, полученные не с помощью нейрочипов, а благодаря напряженной работе мышц.
Забавно, что карабканье по стенам и для синтов сложное мероприятие. Только самые лучшие из них способны на такое, но и они расходуют на это перемещение почти весь заряд. Может быть, еще и поэтому за внешними перекрытиями никто не следил. Невозможно предположить то, что тебе недоступно.
У самой щели Саша остановилась передохнуть. Тренировки тренировками, но шутка ли – подняться на двадцатый этаж по скользким от дождя стенам, при сильном шквальном ветре, который то и дело обрушивается на тебя леденящими порывами. Плечи жгло от закисших мышц, пальцы сводило судорогой.
Ну ничего, главное, что она добралась. Саша сделала несколько глубоких вдохов, выдыхая через долгую паузу (так ее учили восстанавливать силы), и полезла внутрь здания.
Мягко приземлилась на бетонный пол. Замерла. Человеческое ухо устроено примитивно, но эволюция просто не успела распорядиться иначе. На смену перепонкам пришли искусственные преобразователи, которые лучше и четче посылали вибрации волн в соответствующие зоны мозга. Сперва это воспринималось как чудо, счастье для слабослышащих и не слышащих вовсе. Потом это стало модным, удобным, а затем уже предпочтительным. Люди вживляли себе эти преобразователи просто потому, что могли. Кто же не хочет себе суперслух, да еще и с возможностью прямого соединения с медиаустройствами. Ушные раковины за ненадобностью превратились в плацдарм для всевозможных украшательств. Иные, например, военные, их вовсе ампутировали. Зачем человеку носить с собой то, чем не пользуешься?
