Вместо пролога. План по трупам.
Бык вышел из дома, застегнул куртку, похлопал по внутреннему карману, ощутив под рукой приятную твердость лежащего там пистолета, и прямиком направился к машине, оставленной им вчера вечером неподалеку. По дороге он размышлял о том, что ему удалось узнать за последние тревожные дни. Он твердо решил сегодня же посетить здание, в котором работала та, что тщетно пыталась несколько дней назад закрыть от него клетку с белыми лабораторными крысами.
Бык конечно же понимал, что люди, стоящие за производством этой страшной отравы, которую они с полковником обнаружили в одной из тайком похищенных им тогда крыс, готовы пойти на всё, чтобы никто из посторонних не проник в тайну их нынешнего невиданного благополучия. Но ему было сейчас не до этого, ибо он страстно желал узнать, какое же место во всем этом занимает его любезная подруга. Почему-то он думал о ней сейчас с некоторой долей иронии и даже легкого раздражения. Впрочем, возможно это было связано с их недавней размолвкой и обидой, которую он никак не мог удалить из своего сердца, которое, как занозу, все еще держало в себе теплящееся к ней чувство, не давая ему окончательно исчезнуть.
Едва он подъехал к проспекту, как его перекрыли буквально перед его носом. Пришлось стоять и ждать битых полчаса, пока мимо на бешеной скорости не промчалась кавалькада членовозов и машин сопровождения.
«Черти бы их задрали! – подумал он со злостью, недружелюбно глядя на промелькнувшие мимо него машины. – Почему я, бывший майор спецназа Андрей Валентинович Быков, должен заниматься всем этим дерьмом на свой страх и риск, а они и в ус не дуют? По-моему это их дело, а не мое. Хотя… почему не мое? Очень даже мое».
Тут дали зеленый свет, и Бык тронул машину с места и повернул на свободный уже проспект. Уже следуя по нему, он услышал позади себя пронзительный характерный вой сирен. Он посмотрел в зеркало заднего вида и увидел три мчащиеся пожарные машины, которые тут же обогнали его, свернув в переулок с уже знакомым ему зданием в самом его конце, на одном из этажей которого в лаборатории состоялась последняя встреча с той, к которой он так сейчас спешил.
Последовав за пожарными машинами, Бык заехал вместе с ними в переулок и сразу же увидел густой черный дым, валящий из окон того самого здания. Быстро припарковавшись к обочине, Бык бросился к нему со всех ног и уже на подходе заметил вырывающиеся сквозь клубы дыма яркие языки пламени.
– Ты куда лезешь, очумел, что ли? – крикнул ему пожарный, разматывающий на ходу рукав пожарного шланга. – Нельзя туда!
Но Бык, не обращая на него никакого внимания, уже протискивался сквозь толпу зевак, спеша к входной двери в здание. Он, конечно же, мог бы попасть внутрь окольным, скрытым от посторонних глаз путем, но на то у него уже не было времени. Молоденький милиционер попытался было его остановить, но Бык увернулся и проскочил к двери. Но она как на грех оказалась запертой. Бык выхватил пистолет, выстрелил несколько раз в замок и стал выбивать дверь ногой. Но тут он услышал сзади какие-то крики, обернулся и увидел двух бегущих к нему милиционеров. Один из них на ходу расстегнул кобуру и достал табельное оружие. Но Бык к этому времени уже сменил опустевшую обойму и, держа пистолет двойным хватом, наставил его на бегущих.
– Стоять! – выпалил он. – Бросить оружие! Я сказал, брось оружие, сволочь, мозги вышибу!
Милиционер выполнил его приказ и положил свой затертый «Макаров» перед собой.
– На землю лицом вниз! – крикнул Бык, а когда оба милиционера спешно улеглись на асфальт тротуара, он, со всей силой ударив по замку двери ногой, все-таки распахнул ее и метнулся в здание, предварительно заблокировав вход изнутри ножкой стула, просунув ее между ручками.
Он стремглав проскочил несколько пролетов и очутился в коридоре, наполненном дымом, смрадными черными клубами валившего из знакомого уже ему помещения. Бык набрал побольше воздуха и бросился внутрь. Первое, что он увидел в еле различимом аду пожара, была она, лежащая на полу с неестественно подвернутой под себя рукой. Бык сразу понял, что она мертва. И тут сверху что-то рухнуло, обдав его снопом искр и скрыв под собой тело женщины.
Быку еле хватило воздуха, чтобы выскочить обратно и добраться до лестничной площадки. Едва отдышавшись, он услышал внизу чьи-то голоса. Бык перегнулся через перила и увидел нескольких милиционеров, бегущих вверх по лестнице.
– Вот он, вот он! – закричал один из них. – Стой, стрелять буду!
Бык снова набрал воздуха и бросился по коридору, перепрыгивая через балки и обломки стены лаборатории, из которой стала выливаться ему под ноги пена, по-видимому, нагнетаемая пожарными снаружи.
Он быстро миновал опасное место и подбежал к черному ходу, намереваясь воспользоваться им и спуститься вниз. Но тот, как на зло, тоже был заперт. По счастью дверь оказалась достаточно хлипкой и после второго удара ногой по замку распахнулась, Бык вырвался наружу, бросился от горящего здания прочь, испугав какую-то бабку, изо всех сил спешащую поглазеть на пожар. Увидев пистолет, который он все еще держал в руке, она стала вопить пронзительным визгливым голосом.
– Не боись, бабуля, свой план по трупам я уже на сегодня выполнил, – криво усмехнулся Бык, пряча пистолет.
Вскоре он уже был у своей машины. Заведя мотор и трогаясь с места, он вдруг подумал о том, что ровно год назад покинул другое, менее приметное, но вместе с тем куда более серьезное здание, спрятавшееся в проулках, идущих от Лубянской улицы. Если бы он тогда остался в Системе, то кто знает, чем бы он сейчас занимался. Во всяком случае, ему не пришлось бы связываться с какими-то там милиционерами и доказывать всем и каждому, что он не баран.
