— Барт, вставай!
Он резко сел на кровати, одной рукой протирая глаза, второй проверяя уровень зарядки своих щитов и амулетов того, кто его разбудил, всё было в норме.
— Одеваться?
— Нет, нужен телепорт по личности, и можешь дальше спать.
— Время?
— Две минуты.
— Отлично, — он зевнул и лёг обратно, мгновенно отключаясь.
***
— Барт, минута!
— Встаю.
Он медленно поднял руку с часами, глядя на расплывающиеся стрелки, протёр один глаз, потом второй, стрелки расплываться перестали, оставалось ещё двадцать секунд. Опустил руку, сел на кровати и стал разминать пальцы, посмотрел на дежурного, стоящего в дверях палаты с пачкой бумаг и секундомером, спросил:
— На кого телепорт?
— На Эрика.
— Ого. Потеряли?
— Хрен знает. Готовность пять секунд. Телепорт грузовой.
Барт встал и поднял руки, формируя грузовой телепорт, настроенный на Эрика, кивнул дежурному:
— Готов.
— Ждём.
Дежурный вышел в коридор и широко открыл дверь, со стороны портального тупика раздался топот и голос Двейна. Он вошёл первым, за ним вошли бойцы, построились и доложили о готовности, Двейн тоже занял своё место и кивнул Барту:
— Давай.
Он активировал телепорт, группа исчезла, дежурный сделал запись, выключил свет и закрыл дверь.
Барт стоял в центре палаты и смотрел на часы — стрелки и точки слабо светились зелёным.
«Четыре. Сам точно не проснусь, стопудово.»
Прочистил горло и громко позвал:
— Дежурный?
Получилось хрипло и еле слышно, но дежурный подошёл и приоткрыл дверь, впуская немного света в щёлку:
— Здесь. Чего надо?
— Разбуди в восемь.
— Записал, — он сделал пометку и усмехнулся: — Пинать или так?
— Пинай, у меня пара важная.
— Понял. Спи.
Он закрыл дверь, Барт на ощупь дошёл до кровати, отряхнул ноги друг о друга, лёг и отключился.
***
— Барт, вставай!
Он резко сел и проверил щиты, всё было в порядке, спросил:
— Что случилось?
— Восемь, у тебя пара важная.
— Ага, — он лёг обратно и натянул одеяло до ушей, опять погружаясь в сонное тепло, дежурный усмехнулся:
— Через минуту приду пинать.
— Ага, да, — Барт опять уплыл в сон, вроде бы, снилась академия, последняя парта с нацарапанными именами, блестящий на солнце шпиль за окном...
— Барт, иду пинать!
— Встаю! — он сел, обулся и сразу встал, чтобы коварное одеяло не смогло его опять поработить и убедить, что «важная» пара не стоит лишнего часа сна. Попытался вспомнить, где оставил сумку с вещами, понял, что в общаге. Тратиться на лишний телепорт не хотелось, так что он побрёл в уборную, решив взять одноразовую щётку и полотенце там.
В уборной чистил зубы Карим, такой же заспанный и мятый, как Барт, заметил его и изобразил вялое приветствие, не вынимая щётку изо рта, Барт кивнул и стал умываться.
«Странно, что он здесь. Ещё и в такое время. У нас же общая пара должна быть.»
Решил спросить:
— А почему ты здесь, что-то случилось?
Карим отмахнулся, выплюнул пену и сказал:
— Ничего, вечером принёс бате еду, он попросил помочь, это затянулось, а потом новых пациентов подкинули, и опять пришлось задержаться, и до утра в итоге. Ничё, нормально. У твоих тоже практикум на второй паре?
— Ага.
— Ты же не ходишь на них, вроде?
Барт вздохнул и не ответил, взял щётку и занялся зубами, Карим подождал ответа, не дождался и стал собираться. Барт ловил иногда на себе его подозрительный взгляд, было в нём что-то от Дока, такое ехидно-проницательное, как будто он уже давно всё про всех понял, и молчит только потому, что лезть в чужое дело считает некультурным.
«У него всё-таки есть склонность к ментальной магии, хоть он её и не изучает.
Да, Карим?»
Парень дёрнулся так, как будто его окликнули, Барт усмехнулся, Карим сделал невинные глаза, опустил, поднял, окинул взглядом тщательно вычищенную форму и расчёску, которую Барт мучил уже минут пять, пытаясь что-то сделать с торчащими волосами, как будто это крайне важно для практикума, идеально не торчащие волосы.
«Я сам знаю, что это глупо.»
Барт бросил расчёску, опёрся о раковину двумя руками, опустил голову. Поднял и посмотрел на Карима через зеркало, иронично сказал:
— Доктор, а доктор? Как называется болезнь, когда ты идёшь на пару, на которую тебе не надо, чтобы увидеть человека, к которому ты не подойдёшь?
Карим сделал скорбное лицо и изобразил рафинированный акцент, который всегда приписывали докторам высшей категории:
— У меня для вас плохие новости, голубчик.
Барт горько рассмеялся и опять взял расчёску.
***
ГЛАВА 3.27.2Б Магия Веры
Практикум прошёл как обычно — девяносто процентов группы дико тупили, не в состоянии сделать элементарных вещей, остальные мрачно терпели скуку и окружающую тупость, соседка по парте давно списала и теперь строила из себя идиотку, заглядывая Барту в глаза и пытаясь придвинуться поближе. Он не реагировал — успел привыкнуть. Когда он только появился в Академии Прикладных Искусств, то слегка обалдел от того количества внимания, которое на него лилось, но потом понял, что адресовано оно, по большей части, его форме, стоило разок зайти в академию по делам в гражданском, как это стало очевидно.
«На бытовичек учатся только нищие.»
Так говорил Шен, и со временем Барт убедился, что он прав, он вообще редко ошибался в вопросах денег и человеческого сволочизма.
«Диплом Высшей Школы Спецкорпуса — это почти гарантированное трудоустройство на очень денежное место, а если повезёт, то ещё и бюджетные льготы на жильё, медобслуживание и образование. Нищие девушки готовы сделать что угодно, чтобы выскочить замуж за боевого мага, даже если он ростом не вышел.»
На самом деле, проблемы с ростом его в последнее время тоже отпустили — он был мелким только по сравнению с бойцами, которые все были старше и здоровее него, а в компании сверстников стало очевидно, что рост у него средний. Здесь тоже были парни крупнее него, но были и меньше, а девушки были меньше почти все. Особенно одна...
«Не пялься, придурок, не пялься!»
Он отворачивался в который раз, но она упорно стояла перед глазами — миниатюрная, как ребёнок, похожая на куколку своими тонкими руками и большими глазами, такие чёрные густые ресницы и такие же чёрные волосы — редкость, и тем интереснее.
Она выделялась в любой толпе, и привлекла его внимание в первый же день, своей не местной яркостью похожая на Веру — та же светлая кожа, серо-голубые глаза и яркие губы, она не красила их, но это было и не нужно, их форма была совершенна, а цвет вызывал ассоциации то ли с цветами, то ли с фруктовыми десертами.
Девушка вдруг поймала его взгляд и чуть улыбнулась, наигранно-смущённо, слегка игриво, поправила волосы и отвела глаза.
«Она знает о своей красоте. И знает, что с помощью этой красоты сможет заполучить кого-нибудь получше меня. А я даже не знаю, как к ней обратиться.»
