Свояки Пётр и Леонид прибыли на станцию Владивосток ранним утром. Электрички уже ходили в сторону санатория «Амурский залив», куда у них были путёвки на отдых и лечение, но они решили сначала заглянуть к своему родственнику, племяннику Жене, сыну самой старшей сестры их молодых жён.
– Как зайдём на территорию санатория, – сказал Пётр, младший из свояков, но более сведущий в общественно-курортных делах, чем его родственник, – так потом и некогда будет выбраться к ним.
– Согласен. – Ответил Леонид. – Да и своим благоверным доложим, что их семейную просьбу выполнили; встретились, подарили, пожелали, и теперь гуляем все восемнадцать дней по своему усмотрению.
– Но не забываем процедуры. – Предупредил Пётр. – Все эти грязи да радоновые ванны не лишние даже в нашем возрасте.
– Мы же ещё не старики. – Возразил Леонид.
– И я о том же. – Радостно сообщил Пётр. – Давай на трамвай, и через полчаса будем пить кофеёк у нашего племяша.
Свояки сели в вскоре подошедший трамвай, и раннее утро было не только для них, но и для четы Савельевых, с заспанными лицами открывших дверь своей квартиры на призывный звонок родственников.
– Только потише. – Предупредила гостей хозяйка квартиры. – Дети ещё спят.
– А ты Тамара, всё такая же дородная! – улыбаясь во всю ширь своего круглого лица, весело сказал Пётр. – На твоём фоне холерик Женя выглядит, как комарик, а ему надо хотя бы на шершня быть похожим.
– Не преувеличивайте дядя Петя его возможности. – Тамара подбоченилась, словно ожидая, что следующие фразы будут не менее колкие. – Он, конечно, на трутня не похож, но точно не холерик, а ханурик.
Ханурик-холерик Евгений молча стоял за спиной жены и виновато улыбался. Выше её на голову, но телом меньше, чем в два раза, он походил на беспризорника, отмытого от уличной грязи и один раз накормленного, но совершенно случайного здесь человека. Всё пространство в квартире занимала жена, и гостям, прежде чем по приглашению к кофе пройти на кухню, пришлось круто обходить хозяйку, втягивая свои животы между её торсом и косяком двери. Радуясь утреннему кофе, Леонид спросил Тамару:
– Скажи Тамара, а почему ты Женю хануриком зовёшь? Раньше он этого не удостаивался.
– Дядя Лёня! Ну, кто, как ни ханурики отказываются от счастливого билета.
– С выигрышем? – удивился дядя Лёня.
– Руководство порта выделило ему путёвку в Шмаковку, а он, видите ли, не хочет туда ехать. Незаменимый работник. Крановщик грёбанный.
– А мы тут, по какому вопросу? – спросил её Пётр.
– Мне-то откуда знать? – удивилась родственница.
– И я о том же. – Ответил гость.
– О чём же?
– Мы же приехали тоже в санаторий. В «Амурский залив». Вот сначала зашли к вам. Потом неизвестно что будет!
– Вот видишь! – Тамара повернула злое лицо в сторону мужа. – Дядьки твои, у которых песок сыпется, и те едут отдыхать. А ты сидишь дома, как домосед. Хоть на них поравнялся бы.
– Им надо лечиться, а мне-то ещё незачем. – Вяло выразил своё мнение Евгений.
– Ты, вообще-то нас к песочнице не причисляй. – Холодно отозвался Леонид. – Но если предприятие выделило твоему мужу путёвку, да ещё и, как я понимаю, бесплатно – чего же ты не заставишь его поехать в санаторий.
– Я хоть и не был в Шмаковке. – Выкинув из головы песочницу, Пётр приободрился. – Но наслышан, и даже очень. Сам всё старался туда попасть, но она как-то постоянно мимо меня проходила. Если честно: даже не знаю – почему.
– Там военные санатории. – Сказал Леонид. – И таких прытких, как ты. Там не любят.
– А я чё – прыткий? – возмутился Пётр.
– В сравнении с дядей Лёней – скорее да, чем нет. – Весело пророкотала Тамара. – Давай-ка Женя, по примеру своих дядечек – собирайся, пока ещё не поздно. Путёвка лежит у меня в надёжном месте, чтобы ты её случайно не вернул на предприятие.
– Чё мне там делать? Мне и дома хорошо. – Ответил Евгений.
– Опять свою старую песню затянул. – Устало сказала Тамара. – Вы бы повлияли на него. – Обратилась она к дядюшкам мужа.
– Слушай, пацан! – Пётр, тут же принял предложение родственницы. – Ты что, действительно ханурик. Тебе сколько лет? И я о том же. На завалинке потом будешь сидеть. Купишь себе валенки, и сиди на завалинке. А сейчас бери кроссовки, спортивный костюм, клади их в сумку и на вокзал. Вперёд.
– Вы думаете, что надо ехать? – тихо спросил Евгений.
– Да! – почти одновременно сказали свояки.
– Ну, тогда поеду.
– Поезжай, и даже не думай ни о чём.
– Сумка в углу, а всё необходимое в санаторий – лежит в комоде во втором ящике. Иди, собирайся.
– Практичная ты женщина! – одобрительно сказал Пётр, глядя на Тамару, и видя, как у той загорелись глаза. «От радости или от переживаний» – подумал он, и добавил, – ну, что ж. Спасибо за кофе. Нам тоже пора.
– Это вам спасибо! – защебетала ласково хозяйка, насколько ей позволяли габариты тела, тяжело резонируя звуки её голоса. – Без вас бы и не справилась с ним. Тяжёлый на подъём человек, хотя и работает крановщиком на портовом кране.
– Теперь мы поработали для тебя крановщиками. Будешь должна ещё кофе, когда придём в следующий раз.
– Приходите, приходите. – Продолжала ворковать Тамара. – Я ещё для вас хвороста напеку, да трубочки со сгущёнкой.
– Это мы любим! – согласился дядя Лёня. – Ну, пока. Провожать не надо. Куда ехать – знаем.
Свояки уехали в «Амурский залив», где их ждала свобода, как осознанная необходимость, а Евгений в Шмаковку, где его тоже что-то ждало, но которого он пройдёт мимо.
По морской набережной, весело переговаривая, шла молодая пара. Рядом бегали два мальчика-погодка лет шести-семи. Они ели мороженное, и прыгали за чайками, подлетающие близко к ним, стремящиеся ухватить кусочек лакомства. Навстречу шли двое мужчин, о чём-то увлечённо споря и постоянно обращаясь взглядами и жестами рук к морю. Это были Пётр и Леонид. Санаторный сезон подходил к концу, многие медицинские процедуры были закончены, и они решали поближе ознакомиться с городом; когда ещё представится возможность беззаботно погулять по набережной города, не думая о решениях вопросов завтрашнего дня.
Женщина, а это была Тамара, увидела их первой. Она круто развернулась, и пошла в обратную сторону. Мальчишки закричали: мама, мама, а мужчина остановился в недоумении. Резкое движение Тамары отразилось в глазах свояков, и они быстро посмотрели в её сторону. Мозги мужчин, не успевшие оценить обстановку, но обрадованные неожиданной встречей, выплеснули эмоции возгласом удивления: Тамара! Ты? Тамаре ничего не оставалось делать, как повернуться к ним лицом, повесить на него улыбку очарования и сказать приятным голосом:
– Да, дядечки! Это я! А это мои мальчишки. Поздоровайтесь дети с дядей Лёней и с дядей Петей.
