Три человека спускались к реке, в глубокую тень от нависающей скалы. Джип, на котором они приехали, остался наверху, под присмотром вооруженного до зубов водителя. Двое из трех спускавшихся тоже были вооружены. Они имели тот суровый вид, который налагает на мужчин война. Автоматы, небрежно заброшенные за плечо, набитые всевозможным добром разгрузки, потертые берцы, зоркие глаза на заросших щетиной физиономиях, легкие упругие движения – все изобличало в них бывалых вояк. Другое дело третий. Это был тощий, сутуловатый, одетый в цивильный костюм субъект, для которого спуск даже по не слишком крутой тропе был сущим наказанием. Он то и дело останавливался, неловко хватаясь то за кусты, то за выступы скалы. На плече у него вместо автомата висела кожаная сумка, которой он уделял так много внимания, будто от нее зависела его жизнь.
– Давай, давай, – бубнили ему в уши оба бойца, страхуя его с двух сторон, чтобы он, не дай бог, не покатился вниз вместе со своей драгоценной ношей.
Бедняга, потея, кивал плешивой головой и боком, по-женски, частил ногами, одолевая один за другим извивы едва различимой в камнях тропки.
Наконец спуск закончился. Благополучно, к явному облегчению мужчины в цивильном.
– Нормально здесь будет, Борис? – спросил его один из бойцов.
Борис огляделся, неуверенно кивнул.
– Кажется, ничего…
– Э-э, слушай, – возмутился второй, – смотри, да! Тут все как ты просил. Речка есть, течет несильно. Там дальше озеро маленькое. Так ты говорил?
– Так, – согласился Борис обреченно.
– Ну! – с угрозой произнес боец.
– Ладно, – сдался Борис. – Хорошо.
Он остановился на берегу речки, осмотрелся, то задирая голову, то глядя вниз по течению. Место было глухое даже для гор. Со всех сторон скалы, угрюмая тишина, в которой слышен лишь плеск холодной воды в камнях.
– Начинай! – приказал один из бойцов.
Второй привычно покосился вверх – нет ли где вертолетов федералов. Хотя предосторожности были излишни: сюда федералы никогда не заглядывали. Уж очень было высоко, а до ближайшего селения полдня пути.
– Ага, – кивнул Борис.
Он достал из сумки противогаз и неловко натянул на свою большую голову. Оба бойца сделали то же самое и отошли подальше от реки, под самую скалу.
Борис неуверенно покосился на них, но, увидев две жуткие рожи со стеклянными кругляшами вместо глаз, поставил свою сумку на землю и на минуту присел возле нее на корточки. Расстегнув молнию, он осторожно извлек баллон из нержавейки. Баллон был величиной с двухлитровую пластиковую бутыль, и его горлышко венчал клапан распылителя. Осторожности в обращении он вряд ли требовал, поскольку выдержал бы падение на бетон с десятиэтажного дома. Но, видно, содержимое его было таково, что Борис поневоле обращался с ним как с лабораторной колбой.
Держа баллон в обеих руках, Борис подошел к воде, чуть помедлил и шагнул на один из плоских камней, лежащих в метре от берега. Камень неожиданно просел, и Борис не без труда сохранил равновесие, сильно шатнувшись всем своим нескладным телом.
– Эй! – тревожно окликнул его один из бойцов.
– Так будет лучше! – отозвался сдавленным голосом Борис. – Здесь течение сильнее.
Он шагнул на следующий камень и оказался едва не на середине реки – всей ширины в ней было шагов десять. Этот камень держал его надежно, и он остановился на нем. Присев на корточки, он опустил баллон отвесно вниз и окунул его горлышком в воду.
Оба бойца внимательно наблюдали за ним, запоминая каждое его движение.
Погрузив горлышко баллона в воду, Борис нажал на клапан распылителя. Тотчас же на поверхности воды показались крошечные пузырьки. Казалось, вода возле камня, на котором сидел Борис, вскипела.
– Эй, хватит! – крикнул один из бойцов.
– Сейчас! – отозвался Борис.
Он еще немного подождал, затем отпустил клапан и поднял баллон, встряхнув его несколько раз. Кипение прекратилось, вода у камня успокоилась и ровно потекла дальше. Оба бойца, вытянув шеи, завороженно смотрели на реку, словно ожидая, что из нее сейчас появится черт.
Борис тем временем, выпрямившись, направился к берегу. С камня, на котором он стоял, он размашисто шагнул на соседний камень. Но, забыв о его коварстве, не рассчитал движения и вместо середины шагнул на край. Камень резко качнулся под ним, и Борис, взмахнув рукой, полетел спиной назад. Он попытался извернуться, чтобы упасть на руки, и выронил при этом баллон. Хватая его на лету, он забыл выставить руки – и со всего маху ударился головой о находившийся позади него камень. Послышался чавкающий звук, разбилось стекло и одновременно в воду шумно плюхнулся баллон.
Все это продолжалось каких-то пару секунд, и бойцы на берегу не успели даже сделать шагу. Они лишь растерянно смотрели на распластанное в воде тело, на струйку крови, вытекающую из головы Бориса, и на блестящей бок баллона, мирно лежащий на дне речки, подле злополучного камня.
– Шайтан! – прохрипел наконец один из бойцов.
– О-о… – выдавил в ответ другой.
Они посмотрели друг на друга, потрясенные тем, что случилось.
– Что делаем, Ваха? – хрипло спросил один.
– Не знаю, Муса, – отозвался второй.
Вдруг Борис застонал, зашевелился и начал подыматься из реки. Противогаз вдоль всей правой щеки порвался, стекла на глазнице не было, и на бойцов из нее смотрел огромный окровавленный глаз.
– Помогите! – Борис, стоя на коленях в воде, протянул руки.
Муса и Ваха переглянулись, не решаясь предпринять что-нибудь. Хотя что-то предпринять надо было, и срочно, они это чувствовали.
Борис кое-как поднялся, шагнул к берегу. Но держался на ногах он нетвердо и, сделав шаг, другой, споткнулся и снова осел в воду.
– Помогите… – по-детски всхлипнул он.
Этот всхлип вернул бойцам способность соображать.
– Его брать с собой нельзя, – негромко проговорил на горском наречии Муса.
– Нет, – покачал головой Ваха. – Он уже хлебнул этой воды. И подышал…
– Надо достать баллон, – сказал Муса.
– Ага, – согласился Ваха.
Какое-то время они думали, как это лучше сделать. Затем Муса посмотрел на Бориса.
– Эй! Возьми баллон и положи на берег.
– Что? – не понял Борис.
– Баллон возьми! – закричал Муса, машинально хватаясь за автомат. – Он сзади тебя.
Борис то ли испугался его жеста, то ли сообразил, о чем идет речь, но только, повернувшись, он поднял баллон и выбросил на берег. Баллон звякнул о гальку, в метре от кожаной сумки. Вслед за тем Борис попытался снова выйти из реки. Опираясь на камень, он поднялся и выпрямился во весь рост, постанывая от боли.
И в этот миг тишину ущелья взорвала автоматная очередь. Изрешеченный пулями, Борис подскочил, раскинул руки и навзничь упал в реку. Чуть проплыв по течению, он застрял на мелководье и развернулся ногами вперед. В том, что на этот раз он был мертвым, не было никаких сомнений.
