Она была как живая. Будто огромный черный монстр зависла посреди лаборатории и трепетала. Прощупывала этот мир, стучалась в тонкий прозрачный барьер – единственное, что не давало ей прорваться и сожрать весь Адалор. Ученые прозвали ее Брешью и заключили внутри защитной сферы. В этой тюрьме она провела долгие годы и накопила достаточно сил, чтобы вырваться.
Худой и угловатый практикант склонился над пробирками. Близоруко щурясь, он выбирал нужные и ставил на поднос. Эта нудная работа – носить колбы из одной лаборатории в другую – практиканта порядком достала, но выбирать не приходилось. Он не подозревал, что последний день его жизни подходит к концу. Иначе решил бы прожить его по-другому.
Парень вышел в коридор, когда раздался жуткий грохот, какого ему не доводилось слышать даже в самую сильную грозу. Он вздрогнул. Одна из пробирок полетела вниз, украсив деревянный пол синими разводами.
Шум повторился. В оглушительные раскаты словно вплетался рев неведомого чудовища. Все вокруг тряслось и вибрировало. Толчки усиливались. Парнишка бросил пробирки. Держась за стены и шатаясь, поспешил к своему профессору. Вбежал в главную лабораторию – самое сердце Привола, мирового центра науки и просвещения. Именно здесь изучали Брешь – неведомую пробоину в пространстве, которая излучала чужеродную силу.
В просторной комнате с множеством столов, заставленных приборами и ретортами, собралось около десятка профессоров. Они окружили большую сферу в воздухе. За тонкой прозрачной перегородкой бушевали иссиня-фиолетовые вихри. Сверкали молнии. Брешь тряслась все сильнее и грозила взорваться. Ученые махали руками, что-то кричали друг другу и выглядели напуганными.
Растрепанный седовласый мужчина ворвался в комнату и оттолкнул парня, замершего в дверях. Он принес прозрачные шарики размером с ладонь. Пошатнулся от очередного толчка и уронил их все, кроме одного. Шары не разбились и, подпрыгивая, закатились под столы вокруг.
Седой ученый покрутил оставшуюся сферу в руках, ощупал со всех сторон. Она засветилась ярко и резко выросла. Профессор бросил ее вперед и отбежал подальше, размахивая руками и призывая остальных отойти. Сфера подплыла к цели, еще выросла и заключила Брешь внутри. Мгновенно стало тихо, тряска ослабла.
Практикант шумно выдохнул и позволил себе расслабиться. Профессора переговаривались, смеялись и похлопывали друг друга по плечам. Однако они рано праздновали победу. Брешь, заключенная внутри уже двух сфер, с режущим уши звуком, взорвала первую из преград, установленную давным-давно. И, почти сразу же, вторую – свежую.
Парень увидел белую ослепительную вспышку. Почувствовал удар в грудь и потерял сознание. Очнулся, с трудом открыл глаза и тут же зажмурил. В груди торчал большой кусок прозрачного барьера, что сдерживал Брешь. Он пришпиливал практиканта к стене. Все тело раздулось и почернело, покрылось волдырями.
Мелко трясясь от судорожных всхлипываний, парень открыл глаза. Поднял отяжелевшую голову и осмотрелся в надежде получить от кого-нибудь помощь. Но то, что увидел, заставило его закричать. Вопль быстро иссяк. Практикант захрипел и отключился.
На полу разрушенной лаборатории лежали профессора, покрытые белым налетом и в несколько раз увеличившиеся в размерах. Руки-ноги вытянулись, пальцы удлинились и скрючились. Лица размылись, оставив вместо ртов и носов ровную поверхность. И лишь на месте глазниц просматривались небольшие углубления. Трансформация продолжалась. Тела судорожно сокращались, хрустели суставы, лопались жилы. Их подергивания напоминали жуткий танец кишащих в банке червей. А в центре комнаты кромешно-черным провалом зависла Брешь. Она пульсировала и искрилась по краям фиолетово-синими всполохами.
Ранее…
По темным улицам Диллайна бесшумно шагал мужчина. Мягкие движения хищника таили скрытую силу, выдавая в нем воина. Был он высок и широк в плечах. Тренированные мускулы перекатывались под черной, как смоль, рубашкой, в тон прямым волосам, спускавшимся ниже подбородка. В свете редких фонарей случайный путник мог бы рассмотреть и лицо: высокий лоб, волевой подбородок и тяжелый взгляд темных карих глаз. Но путников не встречалось. Огромный, суетливый и многолюдный город спал.
Брусниру недавно исполнилось двадцать семь. Но последние семь лет легко сошли бы за двадцать, и слились для него в сплошную кровавую дымку. Все началось с войны. Человекоподобная раса фаурренов напала на родной Шантах, и воин оказался в рядах защитников. За пять лет кровавой распри счеты с врагами стали настолько личными, что победы оказалось недостаточно. И потому сейчас, находясь на огромном расстоянии от родины, Бруснир выслеживал фаурренов. Выслеживал, чтобы истреблять. Впрочем, дома у него не осталось. Ничего не осталось, кроме боли внутри, снова и снова вынуждавшей искать мести.
Вот уже две седмицы Бруснир выслеживал врагов. И каждый раз опаздывал совсем чуть-чуть. Заставал только молчаливое и кровавое побоище – свидетельство их пребывания в городе.
Группа, которую на этот раз преследовал воин, довольно многочисленная – около десятка. Молодые фауррены, скорее всего, выпускники одной из школ наемных убийц. Они промышляли здесь, на территории соседнего и вражеского государства с целью сдать экзамен. Так уж повелось, что выпускным заданием у них всегда становилось убийство. Фауррены совмещали долг с пользой. Устраняли влиятельных людей, ослабляя чужую страну и тренируя навыки. После войны их государство оказалось в печальном положении и наставники не гнушались рисковать молодежью, чтобы хоть как-то усилить позиции.
Фауррены в жестокости превосходили даже людей. Внешне они отличались серым оттенком кожи, необычным цветом волос, от синего до иссиня-черного, и извечно-черными радужками глаз. Необычная кожа даровала им иммунитет к магии и способность «растворяться в тенях», проще говоря, становиться почти невидимыми. Именно последняя особенность делала их крайне опасными противниками. Но Бруснир тоже не был обычным человеком. Волею судьбы война превратила его в чудовище, созданное с одной целью – истреблять фаурренов.
Воин остановился возле богатого дома и легко перемахнул через высокий забор. Нырнул под сень деревьев в саду и почти сразу понял – фауррены здесь. Или были здесь совсем недавно. Зашли нагло, с парадного входа. Об этом красноречиво поведали трупы охранников и сторожевых собак.
Бруснир подкрался к дому и заглянул в окно. Фауррены находились в комнате, ему повезло. Чего нельзя сказать о хозяевах дома. Изуродованные тела мужчины, нескольких женщин и детей лежали в гостиной, которую покидали убийцы. Молоденькие выпускники и один наставник, что стоил их всех вместе взятых. Бруснир узнал это по движениям, по тяжелому цепкому взгляду, выдающему опытного и опасного воина.
