Сергий Чернец - Болезнь века

Болезнь века
Название: Болезнь века
Автор:
Жанр: Современная русская литература
Серии: Нет данных
ISBN: Нет данных
Год: Не установлен
О чем книга "Болезнь века"

В мире сейчас свирепствует эпидемия одиночества. Некоторые рассказы взяты из моих книг: «Паутина поколений», «Собрание сочинений», «Необычные истории детства» и других сборников рассказов – потому что они свидетельствуют об одиночестве героев рассказов.

Бесплатно читать онлайн Болезнь века


© Сергий Чернец, 2021


ISBN 978-5-0053-1889-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга «Одиночество» – болезнь века

Егорушкино одиночество

Болел я однажды летом. (рассказ).

Однажды я получил воспаление лёгких и лежал в постели один.

Целыми днями я лежал в кровати, укрытый ватным одеялом и думал о своей жизни. – «Всё дело в том. – думалось мне, – что я родился неудачником. И вовсе это не болезнь, – это у меня Судьба такая. Вон у соседа-одноклассника, у Ромки, у него судьба нормальная. Проболеет он контрольную работу и сразу поправляется. Я же всегда заболеваю на следующий день после контрольной… У некоторых людей – всё хорошо, а у других – ничего хорошего! Кому не нужно – у того всё есть, а кому нужно – нет… А, вот, когда мне уже будет не нужно, у меня всё будет. Ну, например, зачем мне в тридцать лет нужна будет собака? Я буду уже стариком, и никаких собачек мне уже будет не нужно. – «Вот, не нужно мне теперь мороженное (буду думать я, старик, в 30 лет), а как я его любил раньше, вот, не нужны мне игрушки-машинки, совсем играть не хочется…».

Когда мне разрешили вставать, я стал в окно смотреть.

Наше крыльцо освещало солнце. Всё небо было заляпано белыми и круглыми, как блины, облаками, которые быстро неслись друг за другом и то и дело закрывали солнце. А по зелёной горе, которая виднелась там, далеко за лесом, за речушкой, за улицей и за нашим огородом. По зелёной горе одна за другой проползали круглые тени от этих облаков. Какой там, наверху, в облаках, ветер сильный, что они так быстро бегут.

Угораздило мне заболеть летом.

Другое дело, – болел я зимой, тогда другая болезнь была – ангина, вроде бы, но лежал я в постели в городской квартире и тоже смотрел в окно, как помню, и тоже по-своему переживал.

Снегу намело тогда видимо-невидимо. Мягкий, пушистый, сверкал он на солнце. Дворники сгребали огромные сугробы. А ребята забирались на крышу гаражей в конце нашего двора и прыгали с них в сугроб. – Вот раз в году бывает такой снег – и обязательно, когда я болею! Судьба невезучего! Пацаны прыгали и обо мне не вспоминали. Да и кому интересно к больным ходить, хотя в школе об этом учителя нам говорили: что надо друзей-одноклассников посещать-поддерживать. Я и сам не любил к больным ходить: придёшь, а они лежат в кровати перед тобой. О чём говорить не знаешь. Новости расскажешь, а новостей – всегда как-то мало: ну, у Терентьева зубы болели и вырвали у него целых два, а Петров двойку схватил и всё. А что ещё говорить? – неизвестно.

Посидишь, посидишь для приличия и убежишь с ребятами на улицу играть.

А тут ещё зимой, пока я болел, все ребята нашего класса записались в спортшколу. Они и во дворе, как я видел в окно, всякие железяки поднимали, гнулись и приседали и разные упражнения выделывали. А я, тогда, как поднял утюг несколько раз, у меня даже в глазах зарябило, и голова закружилась – пришлось лечь в постель – «ну, и хорош же я буду после болезни ослабленный» – подумал.

Потом кто-то принёс мне бинокль. Вот был подарок, хоть и на время, только пока болею. Интересно тогда было смотреть в бинокль из окна на ребят во дворе и на соседние дома.

По крышам гаражей серая кошка крадётся за голубями. Тётка ковры вытрясает у тех же гаражей. А в соседнем доме девчонка зарядку делает и в форточку дышит – свежим воздухом, – зима же!

Один старик на кухне в голубой чашке взбивает гоголь-моголь. Сидит себе под окном и взбивает. А сам всё пробует и пробует… – мне же известно, Мама говорила-учила, что гоголь-моголь пробовать нельзя…

А в соседнем доме тётка перед зеркалом крутится. Сам видел, берёт живую кошку и на плечи примеряет вместо воротника!

А потом нашёл такое окно – где видно было библиотеку: там все стены до потолка книгами заставлены. Иногда входила туда девчонка (у нас во дворе на неё никто внимания не обращал, она в другой школе училась, в «специальной»). Такая заспанная, волосы растрёпанные, потягивается, зевает – видел я в свой бинокль. Влезает эта девочка на стремянку помост-сидение, специальная площадка сделана на деревянной стремянке. Книгу она раскрывает на коленках: и, вдруг, будто меняется на глазах. То важная такая сидит, торжественная, то, как захохочет, а то, вдруг, разозлится и по книге кулаком стучит или даже вниз, на пол, со стремянки бросит. Никогда не видел, чтобы так читали. Или книги у неё там какие-то необыкновенные. Вот бы почитать!

Зимой болел я весело, с биноклем, грустил, конечно, тоже.

– — – — – — – — – — – — – —

А вот посреди каникул летом – как меня угораздило, на природе, в деревне у бабушки заболеть – в одиночестве полнейшем! Бабушка в колхозе работала и только вечером приходила домой.

Наверное, в детстве все болеют, но я совсем «болезненный» был, по словам бабушки моей. А всё почему? Потому что у меня не было друзей… – как думаю я. Вот, я пошёл на речку с деревенскими ребятами купаться, и чтобы с ними подружиться я купался, как все, – долго, до синих губ и посиневшего лица. Мы речку переплывали, а вода была тёплая только у берега и на поверхности реки, в глубине же было холодно, в реке со дна били родники. Я замёрз быстрее всех деревенских ребят. Пару раз я вылезал на берег, но ребята звали меня опять в воду, – они были постарше и не мёрзли так сильно. Но после долгого купания меня совсем затрясло. Тогда, уже к вечеру, когда в безоблачном небе солнышко склонилось к горизонту, – меня повели в больницу деревенскую (фельдшерский пункт), потому что я не мог согреться даже у костра, разведённого на берегу речки старшими ребятами. Грел я руки и ноги, сидя на брёвнышке, и вдруг будто уснул и\или провалился в темноту, а на самом деле я упал с бревна и потерял сознание так, что очнулся только в больничке. Вот и сказал мне фельдшер, что я могу заболеть воспалением лёгких. Потом я дома лежал, и фельдшер приходила, и точно сказала, что у меня воспаление легких. Что мне оставалось делать дома одному? – только вспоминать и думать «сам про себя».

– — – — – — – — – —

Отступление

Одиночество способствует мечтанию.

Воображение – это особая форма человеческой психики. Это звено между восприятием, памятью и мышлением. Образы рождаются воображением с помощью мышления. Они возникают на основе того, что было некогда воспринято органами чувств и отложено в памяти. – Самые фантастические картины художников и невероятные фантазии писателей, как из мозаики, сложены из кусочков некогда воспринятой реальности. Например, кто-то, соединив в воображении тело лошади и человека, выдумал фантастическое существо – кентавра.

Воображаемые образы, имеющие мало общего с действительностью, называют – фантастикой. А фантазии. Которые представляют будущее и в принципе осуществимые, называют – мечтой. Неосуществимые фантазии – называют грёзами.


С этой книгой читают
На самом деле это рассказы внуков, воспоминание и описание детства, о бабушках в деревне, о том как жили в конце 20-го века в наших провинциях обычные люди.
Кто такой писатель, как он пишет, о чем он пишет? Эти и другие вопросы затронуты в сборнике эссе и статей современного рядового писателя. Ответы на них будет интересны читателям. Что такое литература и как она сложна – можно узнать простым языком без многочисленных терминов.
Дорога – вся наша жизнь, и на пути нам встречаются разные люди, их рассказы автор записал как художественные произведения, а также записал свои путевые заметки.
Высказывания великих людей можно найти в энциклопедиях «Мудрость тысячелетий» и других. Автор анализирует высказывания наших великих предков на одну из тем и соединяет цитаты в понятные объяснения истин, через которые людям легче понять и современную жизнь, узнать, как правильно относиться к жизни и не ошибаться, ибо древние уже прошли эти ошибки и поделились своим опытом с нами. Узнайте опыт древних: «лучше учиться на ошибках других, чтобы не со
Если жизнь несётся с бешеной скоростью, не давая опомниться, и от вас ускользает всё самое важное, есть только один шанс замедлить время…
Книга состоит из 5 неадаптированных рассказов для перевода с русского языка и пересказа. При переводе необходимо опираться на знание таких грамматических тем, как согласование времён, условные предложения 1—4 типов, страдательный залог, герундий, причастия и пр. В книге 1760 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих английский и испанский.
Книга состоит из 5 неадаптированных рассказов для перевода с русского языка и пересказа. При переводе необходимо опираться на знание таких грамматических тем как времена, страдательный залог, причастия, деепричастия и пр. В книге 1760 слов и идиом. Рекомендуется школьникам, студентам, а также широкому кругу лиц, изучающих русский язык.
«Впервые в жизни я была поражена этой неожиданно открывшейся стороной нашей действительности. Загадочный кошачий ум и огромная доброжелательность, открытость и готовность к интеллектуальному общению с людьми меня в те дни поразили до самого сердца. Окружившим нас котам, видимо, было известно то, что не всегда известно людям, и неудача оказалась только в том, что мы не понимаем их язык. И не верим в него. К стыду своему. Потому что они-то наш пони
В новый поэтический сборник Василия Федорченко «Здесь моё сердце» вошло 350 избранных стихотворений из его пейзажной лирики.
Продолжение истории молодой волшебницы Эшли Эймс. В этой книге Эшли лицом к лицу столкнётся с человеком, предназначенным ей судьбой. Она думает, что он ей врёт. Просто издевается над её чувствами, потому что он так похож на Ника. Те же глаза, то же лицо, та же улыбка, даже привычки те же. Только волосы светлые.
Оказаться в чужом мире и не растеряться, сразу же требуя покровительство великого и ужасного? Может, и можно, но история тогда пойдет не обо мне. У меня хватало причин, чтобы гордиться собой, и не нашлось бы таких ошибок, которые пробуждали бы ненависть к себе. Но все осталось в прошлом… Фадрагос не заключает сделку с чужаками, не прощает наивность, пользуется слабостями и отбирает все, что нам дорого. Могу ли я смириться и остаться тут? Нет. Но
— Тебе нужны деньги, а мне — няня для дочери и жена на ближайшие полгода. — Жена? Вы с ума сошли?! — Всего лишь фиктивный брак, — невозмутимость Астахова становится последней каплей в чаше моего терпения. — Нет! Я не согласна! Ищите себе другую дуру! Я отказываюсь! Порываюсь встать, но тут же оказываюсь "придавлена" к стулу тяжелым взглядом Андрея Викторовича. И его словами: — Успокойся, Рита, и сядь на место. Ты же не хочешь потерять работу и...