Юлианна Орлова - Больше не моя. Искупление

1. Пролог

—Не трогай меня, — приказываю грубо.

—Не в этой жизни, Света. Ты ведь все равно моя,— притягивает к себе и сжимает до болезненных спазмов в груди.
—Я была твоей ровно до того момента, пока ты не бросил меня, не удостоив даже и словом, — выплевываю в ответ, впиваясь взглядом в подрагивающую жилку на шее мужчины.
—Все равно тебя заберу, украду, верну.
Меня ломает от боли, но эти руки все еще приносят наслаждение.

Он был моим телохранителем, моим щитом, моим всем. Я влюбилась без остатка, отдала ему свое сердце, а он растоптал его и исчез в самый ответственный момент. Когда я почти пришла в себя, он снова нарушил мой покой.
Теперь между нами не просто разница в возрасте, теперь между нами пропасть, преодолеть которую практически невозможно.

СВЕТА

Я снова чувствую пристальное внимание, пока красивой куклой иду получать диплом. Даже когда оборачиваюсь и натыкаюсь на пустоту.

Он ушел, забудь, выкинь из головы, Света.

Чувствую покалывающие ощущения на коже, после них распаляется огонь. По лицу, шее, телу. Меня внезапно бросает в пот.

Это не он. Не думай. Не грузи себя и не тереби сердце, потому что он явно дал понять: все кончено.

Молча принимаю красный диплом, держу его в дрожащих руках, и перевожу взгляд в толпу, где должны быть мои родные.

Сердце замирает. Кажется, я сейчас потеряю сознание. Взгляд впивается в одного человека, который смотрит на меня не моргая.

Глаза в глаза. Так, что в самую душу пробирается через все оковы, через все бетонные плиты, что я так усердно возвела, спрятав остатки своей души.

Я не верю, что вижу его. Не верю, что он смотрит на меня, восхищенно, с кривоватой улыбкой на лице. Такие родные черты лица, новые шрамы на нем.

«Верь мне, Света», сказал ты мне тогда, и я верила…как дура.

Губы покалывает в фантомных болях от когда-то подаренных поцелуев. Кожа воспламеняется.

Взгляд снова впивается в массивную фигуру, я скольжу к лицу и читаю по губам:

«Красивая».

В его глазах мне хочется раствориться, но я запрещаю себе обманываться.

Прошло полгода. Ты молча исчез, а сейчас появился?

Отсюда вижу, что начинается потасовка между ним и отцом, и ноги сами несут меня в сторону заварушки.

—Я поговорить с тобой хочу, Света, — слышу его голос и ушам своим не верю, ноги подкашиваются.

Прикрываю глаза и перед глазами проносится все, что с нами было до момента, пока он не оставил меня. Он прямо перед до мной, а я в шаге от того, чтобы потерять сознание.

Отец вклинивается в разговор. Когда летит первый кулак, точно прикладываясь к лицу моего бывшего телохранителя, я взвизгиваю.

—Папа, что ты делаешь?

Но вслед понимаю. Женя позволил этот удар, он в состоянии отразить любой, но этот позволил и принимает его с улыбкой на лице.

—Если ты к ней приблизишься хоть на метр, я тебя нах*й закопаю в лесу, понял меня, тварь?!— звучат угрозы от отца. От них я начинаю покрываться тонкой корочкой льда.

—Она все равно будет моей, Белый, а это, я не спорю, заслужил. Но не думай, что в следующий раз я не дам сдачи. Дам. Еще как, — Женя смотрит на меня, когда произносит обещания, от которых внутренности в болезненный узел сбиваются.

Смотрю на него и чувствую, как плотину начинает прорывать.

Отец хватает меня за руку, но мой бывший телохранитель успевает прикоснуться к ледяной ладошке, отчего меня снова ошпаривает. С ним всегда как в первый раз.

—Я прошу тебя, — звучит уверенное от него.

Я тоже просила…

Меня тянут к машине, но я смотрю туда, где стоит Женя, гипнотизируя меня взглядом.

Когда ты лишаешься органа, тебя некоторое время могут мучить фантомные боли. С сердцем также. Оно вырвано, но боль ты продолжаешь проживать.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ. Эту книгу можно читать отдельно!

2. Глава 1

ГЛАВА 1
СВЕТА

Меня сажают в бронированный автомобиль, мама с братом садятся в другую машину, центральный замок блокирует дверь. Взмокшим лбом я прижимаюсь к холодному стеклу, но взглядом судорожно ищу до боли знакомую фигуру. И замечаю…

Люди отца грубо затаскивают Женю в бус, а мое сердце пропускает удар.

Он хотел мне что-то сказать, а я была не в состоянии даже дышать!

Боже мой. Он такой родной, такой мой, почти не изменился, и в тоже время изменилось в нем все.

Особенно глаза.

Взгляд уставший. Побитый.

Нет…не думать.

—Я хочу выйти немедленно, — цепляюсь пятерней за шею, но мои новые охранники игнорируют просьбу, трогаясь вперед.

Господи. Нечем дышать. Я пытаюсь опустить стеклоподъемник, но он не поддается.

—У нас был приказ доставить вас домой.

Я прикусываю губу и пытаюсь не думать о том, что меня душит нервный ком. Дыши, Света. Просто дыши. Эмоции грубо лупят в затылок, поджигают нервные окончания.

—Мне плевать на ваш приказ, я хочу выйти. Мне плохо.

—Светлана Рустамовна, — обеспокоено обращается ко мне Дима, сворачивая на обочину. Как только мы тормозим, замок щелкает, и я тут же вываливаюсь наружу, сгибаясь в три погибели. Сажусь на корточки и просто дышу.

Но даже это дается с трудом.

Платье оголяет бедра, а плащ приземляется на пол, но меня это больше не волнует. Я в полном раздрае.

—Отвезите меня на квартиру, — подрагивающими руками закрываю пылающее лицо.

—Светлана Рустамовна, у нас приказ. Ваш отец…— монотонным голосом произносит в ответ второй мой цербер, Денис.

—Ясно. Я опять под конвоем.

Дальше просить бесполезно. Я с таким трудом выбила возможность жить отдельно, чтобы меня оставили эти обеспокоенные взгляды и попытки родных вернуть к жизни.

Хватает и участия Святослава, на которого я подписалась из-под палки. И к нему даже придраться сложно, не к чему. Просто к тому, что он не вызывает во мне никаких чувств?

—У нас протокол, Светлана Рустамовна.

Последняя капля.

—Прекрати меня так называть! Прекрати! Я просто Света, и я хочу к себе домой! Я хочу домой! — кричу на всю улицу, чем вызываю внимание прохожих, но мне плевать.

Парни смотрят на меня так же, как и смотрели до этого — без ярких эмоций.

—Может вам набрать отца и поговорить с ним? Мы просто исполняем приказ.

Как будто разговор с отцом хоть что-то решит. Он сейчас слишком занят тем, что разбирается с …Женей.

Маленькие иголки впиваются в сердце.

Почему ты появился именно сейчас? Когда я практически научилась жить без тебя.

Я молча сажусь в машину, и сама закрываю дверь, опускаю стеклоподъемник и бездумно смотрю в окно. Меня привозят в родительский дом, где ко мне тут же бросаются родные. Отца нет, это понятно.

—Я в порядке и говорить не хочу, — отмахиваюсь от мамы.

—Свет, пожалуйста, давай…

—Мам, нет. Мы не будем это обсуждать, — говорю коротко, рублю. Теперь я перестала быть нежным цветком, а стала настоящей колючкой.

—Света, надо поговорить, — Вэ перехватывает меня за руку, но я извиваюсь змеей.