1. ЧАСТЬ 1. Карточный долг. Глава 1
— Видишь ли, — отец тяжко вздохнул и перевел взгляд на статуэтку пастушки, которой мама недавно украсила изогнутый сервант в столовой, — я проиграл тебя в карты.
Едва не поперхнулась и обожгла небо горячим чаем. Хорошенький конец каникул, будто академии самой по себе мало!
Мы сидели в столовой вдвоем, вернее, сидела я, а потом вошел отец, предложил составить компанию… и обрадовал нежданными откровениями.
— Ты уже взрослая, — продолжал родитель, справившись с эмоциями, — должна понимать, в некоторых случаях мы не властны над судьбой.
— Например, карты? — поддела я.
Внутри медленно закипало раздражение. То есть страсть отца к «очку» и «фараону» — это ситуация, в которой человек себя не контролирует?! Отец поставил на кон не кольцо, даже не дом, а меня. Спасибо, не выдал замуж, благо подобное запрещено без письменного разрешения ректора — один из немногих плюсов обучения в Академии высших магических искусств. Минусы я прекрасно знала, не все синяки еще сошли, но бросать учебу не собиралась. Хотят родители или нет, я стану боевым магом. Всего один год остался, глупо бросать. Родители, разумеется, придерживались иного мнения. У матушки кружевные салфетки, фарфоровые статуэтки, у отца — прибыльный бизнес, а тут недоразумение в виде меня. Давно бы замуж вышла, внуками радовала, а я мало того, что учусь, в брюках хожу. По мнению матушки, это страшное преступление, даже гоняться за нечистью надо в кринолине, потому что девочка всегда должна оставаться девочкой. У, как меня достали ее проповеди, поэтому и сбежала после пансиона к тетке. Она приняла огонь родительского гнева на себя и помогла подготовиться к вступительным экзаменам. Тетка — тоже позор семьи, магесса. Не боевая, артефактор, но все же, пятно на славной семейной истории. Наш род издавна продавал демонам шариссу — неприметное растение, без которого не обходилось не одно зелье. Оно великолепный катализатор, намного лучше заклинаний и рун. Шарисса выращивалась только в наших краях, а отец — самый крупный поставщик.
— Видишь ли, Арета, — теперь родитель теребил блюдце, — все не так просто. Демонам не отказывают.
Застонала, сжав виски руками.
Отец играл с демонами на желания! Говорила матери, нужно сводить его к внушителю, наложить печать, но матушка легкомысленно отмахнулась. Подумаешь, муж азартен, временами проигрывает половину прибыли за месяц, но ведь другую половину она прячет, значит, все в порядке. Как же, семейство Риж чисто словно стеклышко, любые слухи повредят бизнесу. И вот… Ладно, нужно понять, как глубоко в заднице дракона я оказалась, и попытаться выбраться. Если речь таки о замужестве, демону придется распрощаться с мечтами, ректор меня не отпустит. Да, я не отличалась скромностью и считалась одной из лучших девушек на потоке.
— Ладно, — отхлебнула из чашки, — давай по порядку. И условия договора заодно сообщи, побеседую с юристом, оспорим.
Отец вздохнул еще раз и покачал головой:
— Невозможно.
Чашка с шумом опустилась на стол.
— Условия?
— Участие в конкурсе невест, — опустил глаза родитель и принялся теребить скатерть.
— Ну, — просияла я, — тогда все хорошо. Заберу из канцелярии отказ, заверенный подписью ректора, и отправлю демону.
— Ты не поняла, — покачал головой отец, — речь не об обычном демоне и не об обычном конкурсе. Плата за отказ — смерть, не только твоя.
На кухне стало тихо-тихо, даже часы перестали тикать. Зато мое сердце ухало не хуже молота по наковальне: я поняла, о каком отборе шла речь, и в отличие от отца понимала, какой приз получит победительница. Она станет полной собственностью владыки демонов, если пожелает, он свернет ей шею, нет — поведет в храм. Первое случалось чаше, демон оказался крайне привередлив и отправил на тот свет две дюжины невест. Но многие девушки по-прежнему наивно надеялись растопить его сердце. Нам рассказывали, только одна задержалась подле лорда Морта, и то потом умерла. Якобы от яда, а на самом деле?
Словом, отец совершил самую большую глупость на свете. Отказ равносилен смерти, но и согласие подготовило место на погосте. И, самое обидное, батюшка приравнял меня к вещи. Нет, я не питала иллюзий насчет родительской любви. Собственно, обычное явление — люди вступают в брак, рожают детей, не испытывая ни к ним, ни друг к другу никаких чувств. Женитьба — всего лишь сделка, дань уважения традициям, раз она состоялась, должно быть свадебное путешествие, а через год-два — ребенок, иначе что люди скажут? Так и вышло с моей семьей. С мамы — приданое, с отца — обеспеченное будущее и статус замужней женщины.
Молча встала и стукнула дверцей буфета — знаю, там стоит початая бутылка лафита.
— Арета! — возмутился отец, когда я вытащила пробку.
— После твоих слов могу делать все, что хочу, — огрызнулась в ответ. — Продал собственную дочь!
Проклятый отбор! Вся надежда на ректора, вдруг он использует связи и перекупит папин долг. Иначе придется паковать вещи в начале семестра и ехать в Люциниум — столицу владыки демона. Говорят, времена суток там поменялись местами, то есть днем ночь, а вечером — утро.
Застонав, потерла виски и щедро плеснула лафита в граненую рюмку.
В отборе строгие правила, нельзя сказаться больной, добровольно отказаться от участия. К участницам приставлен личный врач владыки, его не подкупишь и не обманешь. Можно, конечно, попытаться заставить силой подтвердить, будто я на последней стадии чахотки, но далеко не уйдешь, уничтожат. Демоны не ценят чужие жизни, единственный способ сохранить свою — пройти все испытания и постараться не понравится владыке. Я не знала деталей отбора, но слышала, девушек из финальной пятерки, которые не подошли на роль невесты, отпускали. Остальные… Поговаривали, существовало целое кладбище жертв отбора. И убивал их вовсе не владыка. Словом, у меня имелись все основания напиться, собрать вещи и уйти из дома.
— Надеюсь, ты поймешь и простишь меня, — отец предпринял слабую попытку примирения.
— Прощу? — удивленно подняла брови и сорвалась на крик: — Ты проиграл собственную дочь в карты и надеешься на прощение?! Ради фишек и бесовых карт в бордель продашь. Да пошел ты!
Стакан полетел в стену и разбился, попутно зацепив мамино любимое блюдо. А, плевать.
— Тихо, успокойся, я все улажу, — блеял отец.
Каким жалким он сейчас казался! Совсем не такой человек должен стать идеалом для дочери, он и не стал, я куда больше уважала учителей, преподавателей, чем отца. Ни брат, Если бы не брат и управляющий, прятавший деньги конторы во время игровых «запоев», мы давно бы пошли по миру. И только мама этого не замечала. Ее нельзя беспокоить, портить картину идеального мира.
