Только прошедший испытание мог получить шанс стать лекарем. Лишь один ребенок из десяти тысяч получал эту возможность. После пятнадцати лет обучения, выпускник давал обет безбрачия и клятву неразглашения секретов Совета. Каждый лекарь находился под пристальным контролем. Их услуги стоили больших денег, и были недоступны простолюдинам.
Но один лекарь не шел на поводу у закона. Он странствовал по королевству с одним лишь намерением – исцелять людей. И делал это бесплатно. Его преследовал Совет за неподчинение и Магический Дозор за необычные способности.
***
Когда раздался тревожный стук в дверь – солнце еще светило в полную силу. В этой глубинке, куда занесло лекаря, стояла чудесная теплая погода. Спокойствие и умиротворение так и витало вокруг. Тишину нарушал лишь голос трактирщика, изредка отдающего распоряжения слугам. Да насекомые, из любопытства залетающие в комнату. Накануне Анджей разместился на постоялом дворе, носившем имя хозяина – Старина Эд. Это было единственное подобное заведение на многие километры вокруг. В былые времена оно возможно и являлось успешным, но сейчас находилось в упадке. Затхлый запах гниющего дерева и покосившиеся дверные проемы были ярким тому доказательством. Гостиница одиноко стояла у старого тракта Устериского герцогства. Новая дорога пролегала восточнее, и путников с каждым годом становилось все меньше.
Эд очень удивился, узнав кто его новый постоялец. Потом стал оценивающе и подозрительно разглядывать названного лекаря. Во внешнем виде Анджея не было даже намека на богатство и лоск выпускников лекарских Цитаделей. Но потом, видимо решив не связываться с незнакомцем, назвал явно преувеличенную цену за жилье. Для Анджея такое поведение являлось обычным делом, поэтому он без возражений оплатил озвученную цену.
Вокруг трактира находилось множество мелких деревень, а значит, пациенты не заставят себя долго ждать.
Лекарь чувствовал приятное легкое колебание в груди. Исцеляющая Энергия наполняла его, готовая вырваться наружу, залечивая раны и болезни. Каждый день он благодарил Богиню Матерь за этот дар, недоступный никому другому и выделявший среди множества других лекарей. С помощью него, он мог исцелять одним прикосновением. Но Анджей пользовался магией только в крайнем случае, так как для ее восстановления требовалось время.
Первым пришел свинопас. Он не мог избавиться от чесотки, и жаловался, что все его сторонятся и боятся находиться рядом. Анджей их не винил. Вид у чесоточного был тот еще. Расчесанные болячки по всему телу, покрытые запекшейся кровью, грязная голова и черные подушечки пальцев с отслоившейся кожейстатками этих самых болячек под ногтями. Лекарь порекомендовал ему чаще мыться и мазать кожу настоем Бразена. И порывшись в сумке, достал бутылочку с голубоватой жидкостью.
– Держи. Этого тебе должно хватить на неделю, – Анджей протянул пузырек чесоточному, – когда закончится, купишь еще у местной знахарки.
– Господин лекарь, простите Велисы ради, – мямлил свинопас, смотря исподлобья и прижимая к груди пыльную панаму, – у нас в деревне как-то не принято-то деньгами. Мы обычно обмениваемся – что у кого есть.
– Все хо… – начал говорить лекарь.
– Но я принес копченый свиной окорок, – поспешно перебил чесоточный, – это сойдет за плату? – в подтверждение своих слов он достал из сумки здоровенный кусок мяса и торжественно положил его на стол перед Целителем.
– Я помогаю людям бесплатно, но от окорока не отказался бы, – Анджей едва заметно улыбался, – надеюсь, его готовил не ты.
– Нет-нет, Боги упасите, мать моя готовила. Она знает в этом толк, – довольный свинопас улыбался во весь рот. Он нерешительно взял пузырек, и продолжая глупо улыбаться, кивнул в знак благодарности и поспешно вышел из комнаты, словно боясь, что лекарь передумает.
– Всегда пожалуйста, – сказал Анджей вслед ушедшему пациенту.
Не прошло и минуты, как появился новый – женщина, лет тридцати пяти. У нее был кашель. Бедняжка вся охрипла, и выглядела измотанной, но с непокорным презрительным взглядом. Она постоянно теребила в руках носовой платок, и кашляла в него. Отчего тот, из когда-то белого, превратился в нечто серое, с темно-коричневыми пятнами.
– Добрый день, – женщина кинула на стол, где совсем недавно лежал окорок, несколько медяков и бесцеремонно уселась на кровать Целителя, – это за твои услуги. Я слышала лекари больше разбираются в недугах, нежели знахари. Не зря же вы столько лет торчите в своих Цитаделях, – пациентка неистово закашляла. Анджей с интересом наблюдал за ее надменным поведением, не перебивая. Она либо являлась слишком наглой, либо с головой не дружила – будь на месте лекаря кто-то другой, ее бы уже вперед ногами выносили.
– А знахари ничего не смыслят в болезнях. Уж поверьте мне. Ну чему они могут научиться всего за пару лет в школе при Цитадели? – женщина с видом знатока кивала и разводила руками, – ничему! Местный знахарь прописал мне отвар Семилистника! Представляете?
Анджей в расслабленной позе сидел на стуле, и сложив руки, наслаждался разыгрываемым перед ним представлением.
Пациентка достала из своей сумки мятую маленькую бумажную трубочку, набитую табаком и стала ее разглаживать. После снова порылась в вещах и извлекла небольшой цилиндр с ручкой – искринку – приспособление для розжига. Если быстро крутить ручку, то внутренний механизм приходит в движение. От чего металлические детали трутся друг об друга, извергая искры.
– Семилистника! Этого подножного мусора. Сорняка! – женщина не прекращала свои возмущения, – нет, ты только подумай, – она сунула в рот трубочку и стала крутить искринку, прикуривая. Сделав глубокий вдох – снова протяжно закашляла. Лицо покраснело и от напряжения вздулись вены.
Прокашлявшись, женщина снова закурила.
– Ты будешь меня осматривать, нет? – возмущенно заявила она.
Анджей обреченно вздохнул и сгреб со стола монеты.
– Во-первых, оставь эти гроши себе. Хоть я и работаю беслатно – их вид меня оскорбляет.
Пациентка протянула ладонь и забрала деньги, озадаченно хлопая глазами.
Во-вторых, если не бросишь курить, то протянешь недолго. Ни одно лечение не поможет. В-третьих, зря не послушалась знахаря. Он дело говорил.
– А как? Не курить? Это же сорняк, – растерялась пациентка, продолжая постоянно моргать.
– А так, – лекарь вытащил из ее рта папиросу и открыв окно, выкинул на улицу, – а теперь покинь комнату и не возвращайся, – лекарь говорил медленно, проговаривая каждое слово.
– Да кем ты себя считаешь? – женщина пришла в себя и вскочив с кровати, начала кричать, – да чему вас там всех учат! Только время потеряла.
